Золото и мишура

Стюарт Фред

— О, я их собираю, — пояснил Джоэл. Открыв холодильник, он вытащил бутылку вина. — Маски всегда меня завораживали, еще когда ябыл совсем мальчишкой. Может, потому, что в детстве я никогда не был особенно счастлив, я всегда пытался отгородиться маской от мира и притвориться, что я — не я, а кто-то совсем другой.

— А сейчас вы счастливы?

— О да. В разумных пределах, по крайней мере.

Когда Джоэл начал откупоривать бутылку, Венди стала разглядывать маски, затем перевела взгляд на полку, где

находились разнообразные кухонные ножи. Вдруг она поймала на себе странный взгляд Джоэла.

Венди Фэрфакс неожиданно для себя испытала чувство, которое никак не рассчитывала испытать в этот мягкий душистый вечер на Беверли-Хиллз. Чувство было — животный, могильный ужас, пронизавший все ее существо.

Над входом в закусочную Баркиса красовалась огромнейшая собака, которая своими когтями дотягивалась в обе стороны до краев здания. Около одиннадцати часов вечера Венди затормозила около этой популярной закусочной на бульваре Сансет. Припарковав автомобиль, она поспешила в закусочную Баркиса, которая слыла местом, где обычно тусовались журналисты. Здание было одним их тех многих недавно появившихся заведений диковатой архитектуры, которые расплодились по всему Лос-Анджелесу и благодаря которым город приобрел тот несколько необычный облик, который у знатоков и снобов вызывал ухмылку.

Джил Амстер сидел в углу и ел жареный картофель с подливкой. Венди уселась на свободное местечко напротив него.

— Ну, как тебе наш Гениальный Парень? — спросил Джил, симпатичный мужчина, коренной житель Лос-Анджелеса.

— Странный. И весьма любопытный. Просмотрел уже полсотни девушек на роль Жанны д'Арк, однако так и не сумел пока найти то, что ищет.

— Если ему нужна непременно девственница, ему надо отправиться в Северную Дакоту.

— Почему ты так уверен, что в Северной Дакоте водятся девственницы?

Подошла симпатичная официантка-блондинка.

— Приветствую, мисс Фэрфакс. Хотите чего-нибудь?

— Боже, конечно! Я умираю от голода! Принесите мне средний чизбургер, картофель и порцию коки.

— Сейчас, мисс Фэрфакс.

— Какую-нибудь работенку в кино судьба еще не подбросила?

— Пока нет, хотя надежды еще не потеряла.

— Теперь я знаю, почему наш Гениальный Парень жутко тощий, — сказала Венди, когда официантка отошла к прилавку. — Обед был поистине монашеским: пшеничный хлеб, салат и немного клубники.

— Хорошо, что он меня не пригласил.

— Но он весьма странный. Во всем доме практически нет никакой мебели, хотя сам особняк просто огромный. Но знаешь, Джил, я там увидела еще кое-что — куда более странное.

— А именно?

Она перегнулась к нему через стол.

— Он собирает маски.

Джил Амстер, доедавший последнюю порцию жареного картофеля, нахмурился.

— Какие маски?

— Самые разные. Для лица. Как твой дружок Фантом.

Джил некоторое время размышлял, затем пожал плечами:

— Ну и что?

— Как «ну и что»?! А вдруг

Джоэл Коллингвуд и убивает всех этих женщин? Это был бы материал столетия!

— Слушай, детка, ты, похоже, уже все для себя решила.

— Может, да, а может, и нет. В семействе Коллингвудов есть ярко выраженная ненормальная черта, которая передается из поколения в поколение. Брат Алисии Коллингвуд Джимми был убийцей, сестра Кертиса Коллингвуда Альма — законченная нимфоманка. Кто может поручиться, что у Джоэла нет каких-нибудь своих прикидов? С моей точки зрения, он определенно ненормален.

Джил открыл новую пачку «лаки страйк», третью за этот день.

— Ты это серьезно? — спросил он, щелчком выбивая сигарету, — Ты действительно веришь в то, что Джоэл Коллингвуд и есть Фантом Голливуда?

— Я лишь говорю, что такое возможно.

— Господи… — Джил прикурил сигарету. — Если это правда, то скандал будет грандиозным. Он выдохнул струю голубого дыма под закопченный потолок закусочной. — Не знаю, опубликуют ли это коллингвудовские газеты, но это будет сенсация! И с каким же удовольствием я обмажу Коллингвуда дерьмом!

— Политика здесь ни при чем.

— А почему? У них слишком много деньжищ, слишком много вообще всего. Необходимо делиться. Именно в перераспределении богатства и нуждается эта страна.

— О'кей, о'кей, только брось ты эту свою социалистическую белиберду! В любом случае, что ты собираешься делать?

Джил Амстер на мгновение задумался.

— Может быть, начну слежку за Джоэлом Коллингвудом.

— Бобби, — промурлыкала Дикси Давенпорт, проводя кончиком пальца по острому носу помощника оператора, — как ты думаешь, можно мне как-нибудь прийти на площадку, чтобы хоть одним глазком посмотреть, как ты работаешь? Раз уж мне, судя по всему, не светит получить работу в кино, так по крайней мере хоть посмотрю, как это самое кино делается.

— О чем речь, детка… — сказал Крейн, лежа рядом с ней в своей постели. Четыре ночи кряду Дикси на цыпочках приходила по главному холлу пансиона и делала Боба по-настоящему счастливым. Он нежно погладил ее поистине великолепную грудь. — Но, может быть, я смогу организовать для тебя и кое-что получше. В четверг начинаются съемки фильма о Великой французской революции, понадобится много массовки. Я переговорю с Джитером Смитом — он занимается набором людей для съемок. Тебе не хотелось бы сыграть какую-нибудь французскую пейзанку?

— О, Бобби, это было бы великолепно! О, я обожаю тебя!

Забравшись на Боба, она принялась страстно целовать его.

— Господи, детка, — отдувался он. — Если участие в массовке привело к такому эффекту, то что же будет, если я сумею раздобыть для тебя роль со словами?

Она взяла свою левую грудь и поднесла сосок к его губам, одновременно тесно прижимаясь животом к его члену.

— Достанешь — тогда и увидишь, — прошептала она. — Только достань, тогда все-все и увидишь.