Золото крестоносцев

Гиббинс Дэвид

Люди в лодке проследили за его взглядом, но вскоре их внимание привлекло другое зрелище. Находившийся неподалеку от лодки гроулер, размером с автомобиль, стал внезапно раскачиваться без всякой видимой причины: море было спокойным. Огромная глыба льда раскачивалась все сильнее и сильнее и наконец с шумом перевернулась. Вода вокруг гроулера подернулась рябью, быстро покрывшейся всплывшими льдинами, напоминавшими осколки разбившегося стекла.

— Ужасное зрелище, — проговорила Мария.

— Да ничего ужасного в этом нет, — ответил Маклауд. — Никаких неприятных последствий. А вот если бы перевернулся большой айсберг, он вызвал бы высокую, до десяти метров, приливную волну разрушительной силы.

— Надеюсь, наш айсберг в ближайшее время ничего такого не выкинет, — сказал Костас.

Джек огляделся по сторонам. Впереди, за подводным порогом, айсберги величественно и плавно скользили по гладкой поверхности, держа путь в открытое море. По сравнению с ними айсберги, находившиеся во фьорде перед порогом, казались уродцами, являвшими миру свои ободранные края и зазубренные вершины — следы недавнего рождения в муках, сопровождавшегося потугами мощных природных сил, которые здесь, как нигде, постоянно проявляют себя, заставляя задуматься — как философски отметил Джек — о бренности существования человека.

Тем временем Маклауд кивнул датчанину, рулевой дернул за трос и запустил двигатель. «Зодиак» пошел в сторону открытого моря, а затем направился к берегу. Дойдя до чистой воды, рулевой увеличил скорость, и «зодиак» устремился к мысу на северной оконечности фьорда. Джек уселся на надувной борт и, ухватившись за предохранительный трос, подставил лицо под леденящую струю воздуха, наполненную водяной пылью и брызгами, с удовольствием ощущая вкус морской соли. Море всегда манило его, но еще недавно, в бухте Золотой Рог на борту «Морского бродяги», он лишь руководил археологическими раскопками с ходового мостика, не принимая в них непосредственного участия и не творя историю собственными руками. Теперь ему предстояло лично сразиться с морской стихией, совершить дерзкое подводное путешествие и первым увидеть сказочные сокровища, пролежавшие целую вечность в морских глубинах. Но вот лодка подошла к берегу, и шум мотора сменился воем и лаем скопища горластых собак. Одни находились в грязных загонах, где жадно поглощали корм, другие были привязаны цепями к столбам.

— Местные жители в зимнюю пору передвигаются на дальние расстояния на собачьих упряжках — сказал Маклауд. — Аэросани здесь не прижились из-за неровной поверхности, да и с горючим проблемы. Участь этих собак незавидна: все лето они на цепи, а когда собака состарится, ее тут же пристреливают.

Джек кивнул и добавил:

— Помню, когда проводились археологические раскопки на месте бывшего норвежского поселения, находили кости собак со следами огнестрельных ранений.

— Возможно, собаки чувствуют, что их ждет, потому и воют так жалостливо, — философски заметил Костас.

Путешественники, оставив в лодке датчанина, вышли на берег, покрытый галькой. Внезапно ожила рация, висевшая у Маклауда на плече. Он послушал и передал аппарат Марии.

— Это Джереми, — поговорив и возвратив рацию, сообщила женщина. — Он на борту корабля исследует Маппа Мунди. Говорит, что обнаружил нечто весьма примечательное, но, чтобы сделать окончательный вывод, ему требуется какое-то время.

— Надеюсь, он закончит свое исследование к тому времени, когда мы завершим нашу работу, — произнес Джек.

— Не верится, что вам удастся задуманное, — сказала Мария. — Мне кажется, что это нереально.

— Вас просто страшат полевые условия, для вас непривычные, — улыбнувшись, ответил Джек. — Отсюда и сомнения.

Маклауд и его спутники поднялись по крутом откосу и пошли по тропинке, петлявшей между мшистыми скалами, стоявшими в окружении чахлой низкорослой растительности.

Маклауд, идущий во главе группы, обернулся и сообщил:

— Впереди развалины Сермермьюта, древнего поселения, теперь это своеобразное святилище эскимосов. Поселение стало строиться по меньшей мере четыре тысячи лет назад, когда в Гренландию пришли первые люди, перебравшись сюда по льду из Канадской Арктики. Илулиссат, по сравнению с Сермермьютом, основан недавно — в 1741 году, когда в Гренландии высадились датчане. Они называют Илулиссат Якобсхавном, но эскимосское название более подходит.

— А что оно означает? — спросил Костас.

— Айсберги.

Тропинка спустилась в болотистую равнину, обиталище мошкары, застилавшей воздух, словно туман.

— А когда в Гренландии появились норвежцы? — Отмахиваясь от мошек, Костас снова проявил любознательность.

— Норвежцы появились в Гренландии в начале одиннадцатого столетия во главе с Эйриком Рыжим. Они обосновались на юге острова, где природные условия позволили им вести привычную жизнь, занимаясь животноводством и земледелием. За норвежцами в Гренландии появились и исландские колонисты. Постепенно европейское население острова достигло нескольких тысяч человек, а когда они приняли христианство, то даже возвели церковь.

— И куда же скандинавы делись потом?

— Это одна из величайших загадок прошлого. Обосновавшись в Гренландии, колонисты привозили на продажу в Европу пушнину и моржовую кость, но последние данные о них относятся к пятнадцатому столетию. Когда в 1721 году епископ отправил в Гренландию экспедицию с целью выяснить, остаются ли по-прежнему гренландские поселенцы добрыми христианами, никого не нашли.

— Возможно, скандинавские поселения опустели из-за крестовых походов? — предположила Мария.

— Из-за крестовых походов? — удивленно повторил Костас.

— В 1124 году норвежский король Сигурд Иорсальвар учредил в Гренландии епископальную церковь, что позволило местным священникам обложить налогами поселенцев, и без того испытывавших немалые трудности. Сигурд принимал участие в крестовом походе и известен под именем Крестоносец. Он был властным, корыстолюбивым правителем и до того обнаглел, что со своих соотечественников, осевших в Гренландии и пожелавших участвовать в крестовом походе, взимал за зачисление в войско плату, которую они вносили моржовой костью и медвежьими шкурами.

— Несомненно, эти товары в Иерусалиме имели спрос, — заметил Костас.

— Конечно, налоги были обременительны, — продолжил пояснение Маклауд. — Но следует учесть и другие факторы, которые могли повлиять на исчезновение в Гренландии скандинавов. Их могли вытеснить эскимосы, изничтожить пираты или подкосить «черная смерть». Но все же главной причиной, скорее всего, явились неблагоприятные условия жизни, чему способствовал Малый ледниковый период, имевший место в Средневековье. Море замерзло, сделав недоступной связь с континентом, от земледелия пришлось отказаться, а к охоте и рыболовству скандинавы, вероятно, не приспособились.