Золото на крови
Шрифт:
— Ой, отстань, а! — Я как раз плотно пообедал и собрался подремать. Спал я в те дни как медведь в берлоге, часов по двадцать в сутки.
— Юра, не хами. Давай вспоминай.
Поняв, что от этого прапорщика так просто не отмотаться, я прикрыл глаза и напряг память.
— Ну есть, верно. Через две остановки, по ходу движения. Доволен?
— Молодец, — похвалил меня Андрей и убежал к себе наверх.
Вернулся он уже одетым.
— Куда это ты намылился? — возмутился я.
— За лампой, — ответил Андрей, укутываясь шарфом.
— С такой рожей? — попробовал подколоть его я, но Лейтенант торжественно извлек из кармана черные очки и напялил их себе на нос.
— Ну что, съел? — ухмыльнулся он.
Да, синяк Лейтенанта уменьшился уже настолько, что очки прикрывали его.
— А ты как буд-то знал что тебя ожидает, когда их покупал. Ну иди, ладно уж, — вздохнул я.
Но теперь в Андрея намертво, словно клещами, вцепилась Ленка.
— Никуда ты один не пойдешь. Поедем вместе, — заявила она, торопливо натягивая сапоги.
— Лен, ты что, это опасно! — хором принялись отговаривать ее мы. Но новоявленная Соломатина была непреклонна. Пришлось смириться.
Я остался в доме и смотрел в окно, как они идут по тропинке. Высокий, мощный Андрей и моя хрупкая как тростиночка Ленка в громадной песцовой шапке. Удивительное дело, но вместе они смотрелись неплохо. Лейтенант взял Ленку под руку и что-то непрерывно заливал всю дорогу до калитки, а та слушала и, как мне показалось, смеялась. Черт возьми, в первый раз в жизни я испытал укол ревности. Конечно, Андрей был мужик хоть куда, со мной не сравнить. Подойдя к трюмо, я внимательно посмотрел на свое лицо и со вздохом убедился, что в нем все осталось по-прежнему: те же веснушки, тот же нос картошкой, да и «ушные» локаторы никуда не делись, и даже не уменьшились в размере.
Чтобы хоть как-то развеять тоску, я включил приемник. Играла какая-то музыка — что-то с трубами и бабахающими взрывами тарелок. Минут пять послушав эту ерунду, я хотел уже было выключить, но вставать с дивана и идти до тумбочки целых три метра так не хотелось, что я просто положил на голову подушку и уснул.
Разбудил меня резкий звонок телефона. Спросонья я воспринял его как звук трубы архангела Гавриила, сзывающего грешные души на Страшный Суд, рванулся с дивана слишком резко и тут же получил за это головокружение и приступ кашля одновременно. Чуть отдышавшись, я взял трубку, собираясь услышать что-нибудь про Ангелину Васильевну, но голос звонившего показался мне знакомым.
— Добрый день! Как вы там поживаете?
— Скорее уж добрый вечер, — поправил я майора, глянув на синеющий за окошком свет. Хозяин дачи как-то сдавленно хохотнул и охотно согласился.
— Да, собственно, это вы верно заметили. Ну, и как дела?
— Да ничего, нормально.
— Как здоровье?
— Получше. Вам, может, Андрей нужен? Так он вышел, но скоро будет.
— Нет, ничего, все нормально. До свидания.
— До свидания, — ответил я и положил трубку с чувством легкого недоумения. Что ему нужно было? Зачем звонил?
Вернувшись обратно в комнату, я решил выключить приемник, монотонно вещавший очередные новости, и уже протянул руку, когда знакомое имя заставило меня замереть. То, что я услышал потом, повергло меня в шок.
— … Виктор Санин считался одним из самых талантливых журналистов, специализи рующихся на криминальной теме. Неизвестно пока, связано ли его убийство со статьей, появившейся в сегодняшнем номере «Московского комсомольца», но, как заявил редактор газеты, статью он получил по электронной почте буквально за несколько минут до убийства журналиста. Сам материал статьи достаточно сенсационен и затрагивает слишком высокопоставленных людей, чтобы можно было ожидать быстрого раскрытия заказчика и исполнителей этого преступления…
Диктор заговорил про что-то другое, а я уселся в кресло и минут пять не мог прийти в себя. У меня даже пот выступил на лбу. Машинально вытерев его, я снова обратился к приемнику, начал лихорадочно крутить ручки настройки, но по всем частотам звучали лихие праздничные мотивы, и я, выключив радио, уселся на диван и начал размышлять.
«Про что была эта статья? Если про золото, то убили его из-за нее. Теперь пойдет охота за нами. Ведь они теперь точно знают, что мы выжили и даже добрались до Москвы. Ну что же там было написано?!»
В конце концов я пришел к простому выводу — что бы ни стояло за этим убийством, нам надо как можно быстрее покинуть столицу. После этого я вытащил наши сумки и начал укладывать вещи, поминутно подбегая к окну. Увы, ни Ленки, ни Андрея не было видно. Они появились уже в темноте, ввалившись в дом с шумом и хохотом. Лейтенант был навьючен сумками как верблюд в караване. Елена несла только небольшую коробочку с елочной гирляндой. Ее заливистый смех просто сразил меня. Я никогда не слышал прежде, чтобы она так смеялась. Увидев меня, она со стоном сказала:
— Юрка, он замучил меня своими анекдотами. У меня уже от смеха живот болит.
— Смотри, что мы купили! — Лейтенант торжествующе поднял над головой одну из коробок. — Складную елку! Так что праздник у нас пройдет по полному распорядку согласно войсковому уставу.
Ленка первая поняла, что со мной происходит что-то не то.
— Юр, что такое? — тихо сказала она.
— Вы газеты купили? — в свою очередь спросил я.
— Конечно, — удивился Андрей, сгружая на стол всю свою поклажу. — Как обычно.
— Санина убили. Какая то его статья должна быть в «Московском комсомольце».
Теперь уже переменился в лице Андрей.
— Это что, тот самый журналист? — спросила Ленка.
— Да, — отозвался Андрей, роясь в одной из сумок. — Вот она.
Знакомое лицо журналиста глянуло на меня с первой страницы газеты. Лейтенант прочел вслух:
«Вчера, в девять часов вечера в своей квартире был убит известный журналист Виктор Санин. Удар ножом в сердце оказался настолько точен, что даже в соседней квартире никто не услышал никакого шума. Очевидно, убийца что-то искал в кабинете, были выдвинуты и перерыты все шкафы, ящики стола, исчез «дипломат» репортера. Кто знает, может быть, убийца искал статью, которую мы печатаем в этом же номере. Главный редактор получил ее буквально за несколько минут до убийства Виктора Санина».