Золото под ногами
Шрифт:
– Ну что же, вперед, джентльмены! – провозгласил Саттер, – по дороге я вас ознакомлю с обстоятельствами дела.
Всадники пришпорили лошадей и рысью пошли вдоль реки. Первыми шли рядом Хопкинс и Саттер, следом Крамер и Барнетт и Керук в арьергарде.
– Их пятеро, – говорил Джон, наклоняясь поближе к собеседнику, – Керук объезжал стада и застал их на северо-восточном пастбище, там пасётся около сотни голов. У них две повозки, значит смогут увезти не больше десятка туш убитыми. Или же уведут не более сорока живьем. Если станут убивать и свежевать, это займет часов пять, не меньше. Если же поведут живыми, то час уйдет на связку,
– Почему стадо не охраняется?
– Пастух сбежал в горы. Мерзавец…
– Почему ты просто не разогнал бандитов со своими людьми? Зачем тебе шерифы?
– В этом предприятии мне нужен представитель власти! Я всегда действую строго по закону! – важно заявил Саттер.
– Ну да… – хмыкнул Хопкинс, – Твои люди видели их раньше?
– Не знаю, – коротко буркнул Саттер, после чего насупился и замолчал. До самого конца путешествия он больше не произнес ни слова.
За час небольшой отряд сделал чуть больше десяти миль и оказался у южного истока Американ Ривер, в непосредственной близости от озера Фолсом. Здесь располагался один из многочисленных загонов для скота, принадлежащего Джону Саттеру.
В полумиле от пастбища отряд сошел с дороги в лес. В разведку было решено отправить индейца. Тот спешился и мгновенно исчез в густом кустарнике.
– Полагаете, они выставили дозор? – спросил Крамер, обращаясь ко всем сразу.
– Не думаю, – ответил Саттер, – их слишком мало, а работы много. К тому же, пастбище достаточно велико, мы вряд ли сможем подобраться незамеченными, и они это понимают.
– Тогда каков план?
– План таков, – ответил Хопкинс, – дождемся возвращения нашего разведчика и тогда составим план.
Долго ждать не пришлось. Не прошло и четверти часа, как из придорожных кустов бесшумно вынырнул Керук. Он степенно поклонился Саттеру и доложил.
– Они там. Убили несколько быков, и намерены освежевать, пока туши не остыли. Видимо, хотят взять только шкуры. Повозки стоят недалеко от дороги, а люди ближе к загону. Все заняты разделкой добычи.
– Прекрасно, Керук! Спасибо. – одобрительно выступил Саттер.
– Теперь можно обсудить план. – сказал Хопкинс, – Полагаю, трое из нас, а именно Джон, Питер и Керук, зайдут со стороны повозок. Подберитесь поближе и укройтесь прямо за ними. Мы с Филом зайдем со стороны загона. На нашей стороне внезапность, и двоих мы уложим сразу. Остальные либо бросятся бежать к повозкам и попадут к вам в руки, либо окажут сопротивление, и в этом случае мне хотелось бы, чтобы вы были наготове. В первом случае стреляйте на поражение, не жалейте. Если кто-то из бандитов останется в живых дни его продлятся ровно до той поры, когда он сможет дойти до виселицы. В другом случае… Мы не знаем, как они вооружены, но уж ножи-то у них есть наверняка, и если они ринутся на нас втроем, то без вашей помощи нам несдобровать. Все ясно?
Они привязали лошадей, разобрали оружие из седельных сумок и разошлись в разные стороны.
Собственно, загон занимал лишь небольшую часть обширного живописного луга, окруженного с трех сторон густым хвойным лесом, и был построен на западной его окраине, ближе к реке. Такое расположение имело два очевидных преимущества: близкий водопой и хорошо просматриваемое пространство между загоном и лесом. Луговые травы были основательно выедены и вытоптаны быками, и даже осторожный волк не смог бы подобраться к стаду незамеченным, не говоря о более крупных хищниках, вроде медведей. Сейчас это преимущество обернулось против Крамера и Хопкинса.
Саттер и его присные спустились вниз к реке, прошли полмили вдоль русла, вышли к загону прямо напротив грабителей и благополучно укрылись за повозками.
Шерифы скорым шагом пошли в обход, постепенно срезая путь и приближаясь к кромке леса. Они зашли в тыл противнику и, пригнувшись, разошлись в разные стороны, огибая загон с двух сторон. Некоторое время их надежно укрывали быки, разгуливающие по загону и ревущие во всю глотку от голода. Однако, по мере приближения к цели, законникам было все труднее оставаться незамеченными.
Хопкинс время от времени вставал в полный рост, чтобы увидеть напарника, который двигался параллельно с другой стороны загона. На их счастье, противник был слишком занят, чтобы обращать внимание на происходящее вокруг.
Когда до угла ограды оставалось не более пятидесяти ярдов, Хопкинс понял, что дальше укрываться не получится. Жерди были слишком тонки, чтобы скрыть хотя бы кролика, а скот топтался вдалеке от переднего края. Он остановился, присел на корточки и отцепил от пояса свой знаменитый топорик. Взвесил его в руке, мгновенье подумал и вытащил из-за пояса пистолет. Подняв глаза, он увидел Крамера слева по другую сторону загона. Филипп, как и Хопкинс, сидел на корточках и смотрел на грабителей.
Пятеро мужчин так увлеклись работой, что не замечали ничего вокруг. Они яростно работали ножами, разделывая туши убитых животных, однако, с первого взгляда было видно, что эта работа им внове, и они выбиваются из сил.
Хопкинс посмотрел на Крамера. Тот сделал знак двигаться вперед, и Джеймс, привстав, короткими перебежками быстро преодолел оставшееся расстояние до угла загона. Отсюда он хорошо слышал, как ругаются между собой воры. Один из них, худой и жилистый с черной щеткой усов под кривым носом и многодневной щетиной на впалых щеках, вдруг встал в полный рост и истерически выкрикнул:
– К черту! К дьяволу! В гробу я видал такие легкие деньги! Я себе все руки изрезал! Хватит! Бросай все, грузим в повозки, продадим и так!
Пока он поносил говяжьи туши и свою нелегкую жизнь, один из его приятелей, здоровенный мексиканец, руки которого были по локоть испачканы бычьей кровью, спокойно встал, поглядел в глаза нервному товарищу и серьезно произнес: «Тссс!». Тот осекся на полуслове, а мексиканец мягко перепрыгнул через говяжью тушу, обошел крикуна и подошел к забору, на котором висели какие-то вещи, принадлежавшие по всей видимости, грабителям. Все так же спокойно, без малейших признаков волнения или спешки, мексиканец вынул пистолет из холщовой сумки, после чего обернулся к Хопкинсу и громко проговорил:
– Эй, кто там?! Выходи! – и со значением вытер окровавленный нож о штанину.
Преимущество внезапности было безнадежно утрачено.
Между ними было не больше полусотни ярдов, и продолжать игру в прятки было бессмысленно. Хопкинс встал в полный рост и сделал шаг навстречу. Остальные грабители побросали свои занятия и подошли поближе к вожаку. Картинка была славной: маленький шериф с топором и однозарядным пистолетом, а против него пятеро здоровых мужчин с ножами, да еще вымазанные кровью с головы до ног.