Золото Виннету (Виннету - 3)
Шрифт:
– Бледнолицые жили по ту сторону Великой Соленой Воды, я хотя у них было много земли, они приплыли к нам в огромных лодках, чтобы завладеть нашими горами и долинами.
Он снова умолк. Правила индейского красноречия требуют, чтобы любой мало-мальски значимый разговор с белым человеком начинался с пространного вступления, где следовало перечислить все прегрешения бледнолицых. Я терпеливо ждал, когда он закончит обвинять белых и перейдет к сути. Но что же он хотел сказать мне? Передо мной показался
– Краснокожие мужи встретили белых дружелюбно, как братьев, но они отплатили нам черной неблагодарностью.
Он снова умолк. Я тоже выжидательно молчал.
– И сегодня они думают только о том, как бы обмануть нас и согнать нас с земель, которыми всегда владели наши предки. Если им не удается добиться своего хитростью, они применяют силу.
Последовало новое молчание.
– Краснокожий муж встречает белого и совершенно уверен в том, что перед ним его смертельный враг. Разве есть среди бледнолицых люди, которые не желали бы нам зла?
Теперь я догадался, куда клонил старик. Дело было во мне. Когда я и на этот раз не ответил ему, он спросил меня напрямик:
– Сэки-Лата не желает говорить со мной?
– Почему же? К чему мне отвечать, если я согласен с тобой?
– Разве не все бледнолицые желают нам зла?
– Нет, не все, - возразил я.
– Пусть Сэки-Лата назовет хоть одного из них.
– Я мог бы назвать много имен, но не сделаю этого. Если ты пошире откроешь глаза, то непременно увидишь одного из них.
– Я вижу лишь Сэки-Лату.
– Его я и имел в виду.
– Ты хочешь сказать, что Сэки-Лата не питает к нам вражды.
– Нет.
– Ты когда-нибудь убивал или ранил краснокожих?
– Мне приходилось защищать свою жизнь. Я давно доказал, что не желаю зла краснокожим. Сколько раз помогал я им в борьбе против белых! Если ты справедлив, то должен будешь согласиться со мной.
– Сус-Хомаши справедлив.
– Вспомни о Виннету. Мы были с ним братья. Разве Виннету не был краснокожим воином?
– Он был великим краснокожим воином, хотя и нашим врагом.
– Он не хотел быть вашим врагом, но вы вынудили его стать им. Он любил всех индейцев так же, как и своих апачей. Он старался жить в согласии со всеми краснокожими, но вы предпочитали воевать друг с другом. Сколько раз он пытался примирить племена, ставшие на тропу войны! Все, что мы с ним делали, мы делали из любви к краснокожему народу.
Я нарочно говорил так же медленно и торжественно, как Одно Перо. Когда я умолк, он наклонил голову и в течение нескольких минут не проронил ни слова. Потом встал передо мной во весь рост и ответил:
– Сэки-Лата не солгал. Сус-Хомаши справедлив и соглашается даже с врагом, если тот прав. Будь весь краснокожий народ похож на Виннету, а белый - на Сэки-Лату, мы жили бы рядом как братья и любили бы друг друга, а на земле с избытком хватило бы места для наших сыновей и дочерей. Мне жаль, что никто не последовал вашему примеру. А если за вождями никто не идет, вождей ждет верная гибель. Виннету пал от пули, а Сэки-Лата скоро умрет у столба пыток.
Видимо, только теперь Одно Перо посчитал, что пора заканчивать вступление и переходить к делу. Я решил не торопить его и молчал.
– Сэки-Лата прославил свое имя, поэтому ему придется пройти через страшные мучения, прежде чем он попадет в Страну Вечной Охоты. Разве позволит он своим врагам увидеть, его слабость?
– Нет. Если мне суждено умереть, я встречу смерть, как воин, которому воздвигнут могилу славы.
– Ты говоришь "если мне суждено умереть"! Разве ты считаешь возможным избежать смерти?
– Да.
– Сэки-Лата даже не скрывает, что хочет бежать?
– Я всегда говорю правду.
– Но высказать такую правду - большая смелость!
– Я никогда не был трусом.
Моя откровенность привела его в замешательство.
– Уфф! Уфф!
– воскликнул он, возведя руки к небу.
– Сыновья кайова до сих пор щадили тебя, но теперь я вижу, что с тобой надо обращаться сурово!
– Тебе меня не запугать, я горжусь тем, что сказал тебе правду. Никто другой не отважился бы говорить с тобой так открыто.
– Сэки-Лата прав. Никому другому недостанет смелости признаться, что он собирается бежать. Сэки-Лата не просто смел, он дерзок!
– Нет. Человек дерзкий поступает так от отчаяния, когда ему терять уже нечего. Моя откровенность другая, у нее иные причины.
Не мог же я сказать ему в глаза, что знаю, зачем он пришел!
Одно Перо хотел спасти меня, предложив в жены собственную дочь. Став мужем индеанки, я получил бы свободу, но был бы вынужден стать кайова. Такой исход я не мог принять, поэтому вынужден был отклонить предложение Одного Пера, но так, чтобы краснокожий не оскорбился моим отказом. Это и было главной причиной моей откровенности. Я намекал ему на то, что способен сам спасти свою жизнь, не прибегая к браку с индеанкой.
Однако Одно Перо не догадался об истинном значении моих слов и продолжил тоном превосходства:
– Сэки-Лата хочет причинить нам зло, хотя и знает, что бежать ему не удастся. Наверное, гордость воина не позволяет ему признаться, что он погиб. Однако тебе не перехитрить меня.
– Я уверен, что сбегу!
– Нет. Ты умрешь здесь, у столба пыток. Если бы я полагал, что у тебя есть возможность бежать, я сам день и ночь сидел бы рядом с тобой и не спускал с тебя глаз. Но ты можешь избежать смерти.