Золотое руно (сборник)
Шрифт:
– Ещё бы, – сказала Карен. – Мне никогда не нравилось говорить про себя «богатая»; это звучит, как будто я хвастаюсь. Хотя все клиенты «Иммортекс» богаты, так что какая разница. Но, конечно же, я никогда не предполагала, что разбогатею. В том смысле, что большинству писателей этого не удаётся; это очень тяжёлое ремесло, и мне очень, очень повезло. – Она сделала паузу, и её искусственные глаза снова блеснули. – Знаете, в чём разница между большой пиццей с пепперони и большинством профессиональных писателей?
– В чём?
– Большой пиццей можно накормить семью из четырёх человек.
Я рассмеялся, и она тоже.
– Так или иначе, – продолжила она, – я начала богатеть лишь когда мне было под пятьдесят. Только тогда мои книги стали хорошо расходиться.
Я пожал плечами.
– Если бы мне пришлось ждать пятидесяти, чтобы разбогатеть, то меня бы здесь не было. Мне всего лишь сорок четыре. – Всего лишь . Боже, я никогда раньше не думал об этом «всего лишь».
– Я… не поймите меня неправильно, но сейчас я скорее рада, что мне довелось начать жизнь в бедности.
– Полагаю, это закаляет характер, – сказал я. – Но я не просил своего богатства. На самом деле, бывали времена, когда я ненавидел и его, и всё, связанное с моей семьёй. Пиво! Господи, какая социальная ответственность может быть в варке пива?
– Но вы сказали, что ваша семья подарила университету библиотеку.
– Ага. Купила себе бессмертие. Это…
Я замолк, и Карен выжидающе на меня посмотрела.
Через секунду я снова пожал плечами.
– Это как раз то, что только что сделал я, верно? – Я покачал головой. – Ну да ладно. Так или иначе, это иногда бьёт в голову – иметь много денег, когда ты молод. Я… гмм… в молодости я был не самым лучшим человеком на свете.
– Пэрис-наследница, – сказала Карен.
– Кто?
– Пэрис Хилтон, внучка отельного магната. Вы, должно быть, ещё под стол ходили, когда она ненадолго прославилась. Она… ну, я думаю, она была типа вас – унаследовала состояние, в двадцать стала миллиардершей. Она вела, как это говорится у нас, писателей, разгульную жизнь.
– «Пэрис-наследница», – повторил я. – Красиво звучит [72] .
– А вы были бы Джейк-гуляка.
Я засмеялся.
– Да, похоже. Вечеринки, девушки. Но…
72
По-английски эти слова рифмуются – Paris the Heiress, так же, как Джейк-гуляка – Jake the Rake.
– Что?
– Довольно тяжело определить, действительно ли ты нравишься девушке, когда ты богат.
– Вы мне будете рассказывать. Мой третий муж был как раз такой.
– Правда?
– Клянусь. Слава Богу, существуют брачные контракты. – Она произнесла это легко. Если она и испытывала по этому поводу горечь, прошло, должно быть, достаточно времени, чтобы она могла об этом шутить. – Вам следовало встречаться с женщинами, которые уже были богаты.
– Надо полагать. Но, знаете, даже… – Чёрт, я вовсе не собирался говорить это вслух.
– Что?
– Ну, никогда не знаешь о людях, что они на самом деле думают. Даже до того, как я стал богат, я… была одна девушка, её звали Триста, и я думал… я думал, мы…
Карен приподняла искусственную бровь, но ничего не сказала. Было понятно, что если я не хочу, то могу не продолжать.
А, к моему изумлению, хотел.
– Она будто бы была такая же, как я. И я влюбился в неё по уши. Мне было… да, где-то около шестнадцати. Но когда я пригласил её на свидание, она лишь засмеялась. Фактически, расхохоталась мне в лицо.
Рука Карен на секунду коснулась моего запястья.
– Бедняжка, – сказала она. – А сейчас вы женаты?
– Нет.
– Были раньше?
– Нет.
– Так и не встретили подходящую?
– Э-э… не совсем так.
– О?
И снова, к моему собственному удивлению, я продолжил говорить.
– То есть, была – собственно, есть – одна женщина. Ребекка Чонг. Но вы понимаете, в моём положении, я…
Карен сочувственно кивнула. Но потом, как мне показалось, решила немного разрядить обстановку.
– Впрочем, – сказала она, – вам не обязательно дожидаться, пока подходящая кандидатура появится на вашем горизонте. Если бы я так делала, то упустила бы своих первых трёх мужей.
Не уверен, взметнулись ли удивлённо мои искусственные брови, но если бы я был сейчас в моём старом теле, это бы несомненно произошло.
– Сколько раз вы были замужем?
– Четыре. Мой последний муж, Райан, умер два года назад.
– Простите.
Её голос был полон печали.
– Мне его не хватает.
– У вас есть дети?
– Э-э… – Она помедлила. – Только один. – Снова пауза. – Только один жив сейчас.
– О, мне так жаль.
Она кивнула.
– А у вас, я так понимаю, детей нет?
Я покачал головой и указал на своё искусственное тело.
– Нет, и теперь уже, наверное, и не будет.
Карен улыбнулась.
– Уверена, что вы бы были замечательным отцом.
– Мы никогда не… – Чёрт бы побрал эти искусственные тела. Я подумал очевидную, проникнутую жалостью к самому себе мысль, но я вовсе не собирался произносить её вслух. Как и раньше, мне удалось её подавить лишь после того, как несколько слов уже оказались сказаны. – Спасибо, – сказал я. – Спасибо вам.
Пара сотрудников «Иммортекс» вошла в комнату отдыха – белая женщина и мужчина-азиат. Они удивились, обнаружив нас здесь.
– Не будем вам мешать, – сказала им Карен, поднимаясь на ноги. – Мы уже уходим. – Она протянула мне руку, чтобы помочь встать. Я машинально взялся за неё и в ту же секунду оказался на ногах – Карен подняла меня без видимого усилия.
– У нас был долгий день, – сказала мне Карен. – Уверена, что вам хочется вернуться в свою комнату. – Она запнулась, словно сообразив, что я, разумеется, никак не мог устать, и добавила: – Ну, чтобы во что-нибудь переодеться и всё такое.