Золотое сечение

Соболев Сергей Викторович

– Конечно, - сказала рыжеволосая.
– Я даже не буду просить, чтобы мне предоставили другой номер.

– А если вам опять что-то привидится?

– Надеюсь, этого больше не повторится.

– А я надеюсь, синьорина, что вы больше не будете нарушать покой окружающих.

Полицейский надел фуражку; привычным жестом поправил кобуру, из которой выглядывает рукоять штатной "беретты". Попрощался с менеджером и беспокойной клиенткой общим кивком. Уже стоя в дверях, негромко сказал:

– У нас на Изумрудном побережье отдыхают в основном

небедные люди. А деньги, как известно, любят тишину.

Г Л А В А 11

За время беседы, а проговорили они около часа, Константин не узнал от адвоката ничего такого, чего бы он не знал до момента знакомства с ним.

– Итак, эти две дамы согласились приехать на встречу и поделиться информацией?
– спросил Ветров, меняя тему.

– Я действовал через их адвоката; мне-то он не может отказать.
– Синьор Поццо посмотрел на часы.
– Без двух минут шесть вечера... Думаю, сейчас они появятся.

Он посмотрел на русского.

– Вы принесли то, о чем я сказал вашему коллеге из Scudo?

Ветров извлек из портфеля еще один конверт и передал его хозяину офиса. Адвокат открыл его; внутри обнаружились десять купюр номиналом в пятьсот евро каждая.

– Отлично, - сказал он.
– Это не мне, - уточнил синьор Поццо.
– Эти деньги пойдут адвокату тех женщин, с которыми вы, синьор Costantino, хотели о чем-то побеседовать...

Две женщины и их адвокат приехали с получасовым опозданием.

Дамы были из числа местных. Одной тридцать пять примерно, другой за шестьдесят. Обе одеты в черное - траур. Та, что помоложе, жена местного фотографа Витторио Джанини. Другая, надо полагать, ее мать, приходившаяся Витторио тещей.

Разговор проходил в другом офисном помещении - там оборудовано что-то вроде комнаты для гостей. Два дивана, овальный стол; вокруг стола шесть стульев с высокими спинками. Оба окна закрыты жалюзи; комната освещена мягким светом.

Синьор Поццо на правах хозяина сказал небольшую речь на итальянском - адресуясь этим двух женщинам и их адвокату. Переводить всю ее на английский он не стал, ограничившись одной фразой: "Господин Costantino, я объяснил, кто вы, и попросил по возможности ответить на ваши вопросы"

– Не буду вам мешать, - сказал хозяин офиса на итальянском.
– Если понадоблюсь, я в своем кабинете.

Коллега синьора Поццо оказался довольно молодым человеком; ему лишь немногим за тридцать. Чуть выше среднего роста, худощавый, в стильных очках. Взгляд у него внимательный, изучающий и чуточку настороженный. Он не из этого городка, а из окружного центра Трапани, города, расположенного примерно в сорока километрах отсюда. Это все, что удалось вызнать о нем Константину от местного юриста.

Уже в первые минуты общения выяснилось, что женщины не разговаривают на английском (они знают только итальянский и местный сицилийский диалект). Но их адвокат прекрасно владеет английским, так что он взял на себя обязанности переводчика.

– Синьор Costantino, синьор Поццо сказал, что вы представляете здесь родственников погибших...

– Пропавших без вести, - уточнил Константин.

– Да, да... конечно.

– Не будем преждевременно хоронить людей.

– Рад, что вы настроены столь оптимистично. Но я не очень понимаю, чем вам могут помочь мои клиентки.
– Адвокат посмотрел на сидящего напротив рослого мужчину.
– Какие у вас есть к ним вопросы?

"Все ты понимаешь, - подумал про себя Ветров.
– Я же видел, как Поццо передал тебе конверт с наличностью..."

– Прежде, чем приступить к разговору, хотел бы выразить соболезнование вдове погибшего, синьорине Карле... А также всем близким и родственникам покойного.

Адвокат перевел сказанное им на итальянский. Ветров внимательно смотрел на сидящую по другую сторону стола, справа от адвоката, молодую женщину, одетую во все черное.. Та сидит молча, с опущенной головой, пребывая в каких-то своих мыслях.

Зато другая женщина, ее мать, - она расположилась слева от адвоката - не спускает глаз с незнакомца, одетого в светлый льняной костюм...

Обожженное солнцем лицо в тонкой сетке морщин. Поджатые губы; над верхней пробиваются усики. Бородавка на подбородке. Смотрит исподлобья, прищурившись: мол, что за гусь такой, и что тебе от нас надобно?

– Можете задавать свои вопросы, синьор,- сказал адвокат.
– Только прошу вас быть деликатным - эти женщины потеряли родного человека.

– Постараюсь.

– И еще просьба учитывать, что ведется следствие... А потому не на все ваши вопросы мои клиентки могут дать откровенные ответы.

– В полицейском протоколе указано, что синьор Витторио Джанини был свидетелем несчастного случая... А именно, крушения яхты.

– Там написано, что он "мог быть очевидцем", - уточнил адвокат.

– Ну, пусть так...
– Ветров решил не спорить по этому пункту, а двинуть в обход.
– Синьор Джанини производил съемку в то утро, когда случилась трагедия, находясь на обзорной площадке неподалеку от заповедника. Так указано в протоколе.

– Значит, так все и было, - сказал адвокат.

– Этот эпизод имел место быть между четырьмя и пятью часами утра, верно?

– Согласно установленным следствием фактам, синьор Джанини находился в это время на обзорной площадке. О большем пока говорить не приходится.

– В тот же день он погиб?..

– К сожалению, это так.

– Его нашли мертвым в Трапани, около одиннадцати утра?

– Так сказано в полицейском протоколе.

– Около семи утра того же дня на одном из местных сайтов был выложен видеоролик длительностью в пятнадцать секунд... На котором запечатлен момент взрыва яхты "Мажжелано"...