Золотой человек
Шрифт:
Какая тяжесть легла на сердце Михая, когда настал миг расставания!
Передав ему ружье, девушка прошептала:
— Берегите себя, не случилась бы с вами какая-нибудь беда.
Она пожала ему руку, проникновенно заглянула в глаза и спросила с мольбой в голосе:
— А вы вернетесь к нам?
Михая пленил умоляющий голос девушки.
Он еще раз привлек ее к себе и прошептал:
— Почему ты не спросишь меня: «Ты приедешь?» Почему ты не говоришь мне «ты»?
Потупив взор, Ноэми смущенно покачала головой.
— Скажи мне «ты», — настаивал Михай.
Девушка стыдливо спрятала лицо на груди Михая, она была не в силах вымолвить это слово.
— Значит, ты не можешь, не хочешь сказать мне «ты»? Боишься произнести это словечко?
Девушка молча закрыла лицо руками.
— Ноэми, прошу тебя, скажи мне это короткое словечко, и я буду безмерно счастлив. Не бойся, шепни мне его на ухо, скажи по секрету. Я не могу так уехать!
Девушка покачала головой, но так и не смогла вымолвить это заветное «ты».
— Что ж, прощайте, милая Ноэми! — сказал Михай и прыгнул в лодку. Густые заросли прибрежного камыша вскоре заслонили островок. Но пока Михай различал на берегу кусты, он видел девушку, прислонившуюся к развесистой акации. Ноэми стояла с опущенной головой, печально глядя ему вслед; она так и не смогла крикнуть ему вдогонку: «Прощай, Михай!»
Tropicus Capricorni [14]
14
Тропик Козерога (лат.). — В данном случае — поэтическое название Бразилии.
Переправившись на противоположный берег, Михай оставил лодку на попечение одного из рыбаков и попросил присмотреть за ней до его возвращения.
Впрочем, кто знает, вернется ли он когда-нибудь в эти края?
До пристани, где его поверенный Янош Фабула ревностно надзирал за погрузкой судов, Тимар решил добираться пешком. Ведь грести бы пришлось против течения, а это не забава, а тяжкий труд. К тому же у него не было настроения заниматься подобной гимнастикой. Ему требовалось сейчас напрячь все свои душевные силы, чтобы справиться с волнением куда более сильным, чем течение Дуная.
Михаю предстоял длинный путь через необозримые пространства в районе нижнего течения Дуная. Рельеф этой местности постоянно меняется под действием речных разливов. Прорвав где-нибудь дамбу, своенравная река поворачивает в другом направлении. И так из года в год. Один берег река размывает, отодвигая его все дальше и дальше, а на другой наносит обильные отложения, постепенно зарастающие густым ивняком. По этим поросшим ивами уступам легко проследить созидательную работу воды.
В дремучих чащах никогда не корчеванного кустарника петляют глухие пешеходные тропы, известные лишь рыбакам да беднякам, занятым сбором валежника. Порой здесь можно встретить покинутую хижину с сорванной ураганом крышей, стены которой густо оплетены разросшейся ежевикой и стеблями переступени. Такая уединенная хижина часто служит приютом для охотника на бекасов, убежищем для скрывающегося от правосудия разбойника или логовом для ощенившейся волчицы.
Закинув ружье за спину, Тимар в раздумье пробирался сквозь прибрежные заросли.
«Нет, ты не должен… Тебе нельзя сюда возвращаться, — внушал он себе. — И одну-то тайну трудно хранить всю жизнь, а уж когда их две… Две лживые истории, противоречащие одна другой… Образумься! Ты уже давно не мальчишка, разве тебе пристало поддаваться страсти? К тому же то, что ты испытываешь, может, вовсе и не страсть, а лишь мимолетное желание или, еще того хуже, обыкновенное мужское тщеславие? Признаться, твоему самолюбию попросту льстит, что хорошенькая девушка отвергла сватавшегося за нее молодого, красивого, статного парня и с криком: „Я люблю тебя!“ — кинулась тебе на грудь? Так обуздай свое тщеславие. Девушка не любит красавца юношу только потому, что он гадкий человек, а в тебе она видит полубога и поэтому боготворит. Разве стала бы она тебя любить, если бы узнала, — а ведь тебе-то это хорошо известно, — что ты такой же заурядный обманщик, как тот, другой, только более удачливый?
Но допустим, что она действительно без памяти в тебя влюблена… Какая участь ждет вас обоих, если ты воспользуешься ее любовью? Если ты крепко привяжешь ее к себе, то уже никогда не сможешь с ней развязаться. Тебе придется вести двойную, насыщенную ложью жизнь. Да и какая же это жизнь, если человек рвется от одного очага к другому? А покинув тот или другой дом, ты неизбежно будешь испытывать муки ревности: сидя у одного очага, будешь бояться за свою любовь, сидя у другого — опасаться за свою честь.
Жена не любит тебя. Но она беззаветно тебе верна. Когда страдаешь ты, страдает и она. И в этих ваших страданиях повинен ты, а не она. Сначала ты похитил у нее ее сокровища, потом лишил ее свободы. Неужели же теперь ты еще посмеешь нарушить супружескую верность?
Правда, она никогда не узнает о твоей измене, и это не причинит ей горя… Ведь ты всегда не меньше полугода проводишь вдали от дома. Занятый торговыми делами купец обречен скитаться по белу свету, по чужим краям. И ты вполне можешь с весны до осени оставаться здесь, на острове. Это никому не бросится в глаза. На вопрос: „Где ты пропадал? — всегда готов ответ: „Разъезжал по торговым делам!“
Все это так, но в какое положение ты поставишь девушку?
Нет, она не из тех легкомысленных вертушек, которых сегодня можно сделать жертвой своих вожделений, а завтра, если тебе это наскучит, великодушно одарить и отпустить, в полной уверенности, что она найдет себе утешение на стороне. У девушки погиб, покончил с собой отец. Разве можно беспечно играть ее сердцем!
А что, если бог неожиданно ниспошлет тебе дитя? Что станет с молодой матерью, с твоей новой семьей, которая, по людским законам, не имеет на тебя никаких прав, так же как и ты на нее?.. Девушка эта — существо незаурядное, и было бы преступно делать ее жертвой своей прихоти. Она жаждет безраздельно владеть тобою, но взамен отдает себя всю, без остатка. Ты за это в ответе и никто другой! Как избежать девушке печальной судьбы, которую ты ей готовишь? Да ведь тебя по ночам будет преследовать призрак детоубийцы или самоубийцы! Или тебе не страшны ночные кошмары?
К тому же… как тебе удастся устранить со своего пути еще одно препятствие… презренного жениха? Ведь он прирожденный авантюрист и способен на любую подлость. Он будет тебя преследовать, отыщет тебя и на краю света, встанет тебе поперек дороги, нащупает и выведает все твои тайны и будет вечно угрожать тебе, травить и терзать даже в самую счастливую пору твоей жизни. И тебе от него не избавиться никакой ценой, никакими жертвами! Он привяжется к тебе крепче, чем любящая, преданная невеста. Выход один: или он тебя уморит, или ты сживешь его со света. Нечего сказать, хорошенькое „семейное счастье“ предстоит тебе в таком случае! Оно может привести тебя на эшафот, и ты, „золотой человек“, добившийся всеобщего уважения и всевозможных почестей, почитаемый за свои добродетели и благодеяния, угодишь на скамью подсудимых и предстанешь перед судом как уголовный преступник“.»