Золотой лабиринт
Шрифт:
– Я больше не могу. Мне кажется, они все знают!
– Что ты несешь? С чего ты взял? – шёпотом спросила женщина, оглянувшись на зал.
– Не знаю, не знаю, мне так кажется!
Женщина вздохнула.
– Слушай, – она взяла с полки книгу и начала ее листать, – Мне кажется, мы договорились, и ты понимаешь всю ситуацию?
– Я не могу продолжать!
– Тихо! Слушай! Мы слишком далеко зашли, поэтому надо все доделать.
– Нет. Я так больше не хочу. Мы должны избавиться от этого!
– Избавиться? После всего, что мы сделали? Ты в своем уме?
– Я придумаю, как это сделать.
– Не смей, – строго сказала женщина.
Она захлопнула книгу.
– Я пришел поставить тебя в известность, – мужчина нахмурил брови.
– Если кто-то узнает, нам конец.
Лицо мужчины покрылось холодной испариной.
– Не узнают.
– Не делай этого, слышишь?!
Мужчина побледнел.
Женщина, наморщив лоб, внимательно на него посмотрела.
– Ты понял?
В кармане мужчины зазвонил телефон.
В мелодии звонка ему послышалось что-то зловещее и пугающее, словно предупреждение – не принимай вызов!
Но телефон продолжал настойчиво звонить.
Мужчина направился к выходу и вышел на улицу.
Телефон отключил.
Затем зажмурился и потер лицо руками.
Теперь он невыносимо жалел, что когда-то пошел на поводу у своей алчности.
Дышать стало тяжело.
Плохо, все очень плохо.
Чувство тревоги и страха нарастало.
И поэтому с каждой минутой он все больше был уверен в своем решении.
Быстрым шагом вышел на бульвар и поймал такси.
Необходимо было успеть все сделать сейчас, до вечера.
Он чувствовал, потом будет поздно.
Глава 3. Москва. Вторник. 18.15
Летние сумерки принесли приятную прохладу в город.
Филипп вышел из машины.
День был длинным и суматошным.
Сначала встреча с читателями в одном из книжных магазинов, потом обед с новым издателем, а следом фотосессия для интернет-СМИ. О нем напишут статью, как о писателе года, получившем это звание по результатам опроса поклонников приключенческой литературы.
Класс! Однако, Филипп не чувствовал большой радости. Он не любил публичность, выступления давались ему с трудом. Поэтому сейчас, идя домой, он ощущал внутреннюю опустошенность и усталость.
В переулке в центре города, где находилась его квартира, было тихо. Ни людей, ни проезжающих машин. Филипп глубоко вздохнул. Он любил такие летние вечера, когда можно мирно постоять на улице, наслаждаясь тишиной и спокойствием.
Темнело быстро.
Перед подъездом Филипп остановился, нащупывая в рюкзаке ключи.
Он приложил электронный ключ к двери и зашел в подъезд.
Его окутал полумрак.
Он поднялся по ступенькам на площадку, где находились почтовые ящики.
Что-то привлекло внимание Филиппа, и он подошел к ним.
Клочок белой бумаги торчал из его ящика.
Филипп открыл его.
Внутри лежал лист бумаги, свернутый пополам.
На тыльной стороне листа прописными буквами было написано – Смирнову Ф.
Сам не понимаю почему, Филипп обернулся на дверь подъезда, а потом посмотрел по сторонам.
В подъезде никого не было, но неприятное чувство, будто за ним наблюдают, шевельнулось в груди. Филипп прислушался, а затем быстро побежал по лестнице наверх, на четвертый этаж к своей квартире.
Оказавшись дома, Филипп бросил рюкзак на пол и прошел в комнату.
Он развернул лист и прочитал: «Филипп, приходи, пожалуйста, сегодня вечером на выставку в Музей частных коллекций, это очень важно! Только обязательно приходи, позвонить не могу. Коля.»
Филипп перечитал записку несколько раз.
Ни один знакомый Коля не приходил ему на ум.
Пришла мысль, что записка адресована не ему, но его имя на листе не давало шансов этой версии.
Этот Коля явно знал Филиппа и отправил записку именно ему, чтобы Филипп пришел.
Но, что за странный способ?
Если это кто-то из знакомых, почему нельзя было позвонить или написать смс-сообщение?
Странно.
А это означало, что Филипп обязательно вечером придет в музей.
Глава 4. Москва. Вторник. 19.30
Девушка торопливо шла по улице.
Тревожность нарастала с каждым шагом, а люди, идущие навстречу, вызывали раздражение.
Почему их так много этим вечером?
Она прижала к себе сумочку, в которой нащупывался плотный тяжелый сверток.
«Надеюсь, что все это скоро закончится», – думала девушка, подходя к большому освещенному зданию музея, у входа в который, стояла небольшая очередь.
Ей очень хотелось сейчас оказаться совсем в другом месте. Дома.
Она посмотрела на часы.
Надо будет немного подождать. Он может опоздать.
Девушка достала сигарету и закурила.
Люди, идущие к музею, не обращали на нее внимания, занятые разговорами, слышался смех.
Хотелось бы ей также праздно и легко проводить время вечерами, гуляя по городу и посещая выставки.
Девушка вздохнула, вглядываясь в каждого проходящего мужчину.
Ну, где же он?
С самого детства ей всегда хотелось быть кем-то другим.
Она обожала фильмы и с удовольствием представляла себя на месте героинь, воображая не той, кем она была в реальной жизни, а кем-то, кем она никогда не будет.