Золотой лабиринт
Шрифт:
Колю он так и не нашел.
Поймав проезжавшее мимо такси, он уже через четверть часа был дома.
Глава 6. Москва. Вторник. 21.30
На четвертом этаже жилого дома зажегся свет.
Филипп прошел на кухню, включил чайник.
Тот щелкнул, извещая о готовности.
Кинув чайный пакетик в кружку, Филипп налил в нее кипяток и пошел в комнату.
Он поставил кружку на письменный стол, заваленный книгами и журналами.
Так, что же у нас там, в свертке?
Филипп достал из кармана пиджака сверток из светлой бумаги, перевязанный клейкой лентой.
«Может, не стоит открывать? Все же это не моя вещь», – мелькнуло в его голове.
Однако, вспомнив, при каких обстоятельствах к нему попал этот сверток, Филипп разорвал бумагу.
Первую секунду он был в замешательстве, вертя предмет в руках.
– Это шутка какая-то? – произнес вслух Филипп.
Он сел за письменный стол, включил настольную лампу, переставил ее ближе и, сдвинув журналы и книги в сторону, положил предмет на стол.
Перед ним лежала шумерская цилиндрическая печать.
В длину она была около десяти сантиметров и около двух в диаметре. Боковая поверхность цилиндра содержала резьбу с хорошо известными Филиппу древними, символами.
Он достал лупу, чтобы подробнее рассмотреть печать.
Приятное, теплое чувство удовольствия охватило Филиппа.
Было время, когда он целыми днями изучал древние манускрипты и артефакты.
Прекрасные были времена, но как же давно это было!
Филипп вздохнул, поддавшись ностальгическим чувствам, и приступил к изучению символов.
Подобный предмет, выточенный, как небольшой цилиндр с продольным осевым отверстием, использовался в Древнем Мире в качестве удостоверения автора документа. Печати были популярны в Месопотамии, где начиная с Шумера, они являлись важнейшим атрибутом для человека.
– Так, так… – Филипп крутил печать под лупой. В основании одной из сторон цилиндра он увидел прорезь.
Филипп опустил лупу, продолжая вертеть печать в руках.
Невероятно. Но, похоже, это чистое золото!
Несколько минут Филипп сидел в задумчивости.
А что, если девушка украла печать с выставки? И теперь он будет соучастником.
– Да пофиг!
Филипп снова завернул печать в бумагу.
Несколько минут он размышлял, глядя на сверток.
Что теперь делать с этой печатью? Вернуть в музей? Отдать в полицию?
Он разделся, потушил свет и лег в кровать, ощущая, как сон с силой наваливается на него.
Завтра, на свежую голову, он все обдумает.
Глава 7. Москва. Вторник. 23.50
Следователь Саблин в свои почти сорок лет был крепким, подтянутым мужчиной, гладко выбритым и коротко подстриженным.
В задумчивости он разглядывал картину на стене своего кабинета.
Какие-то размытые силуэты, переплетаясь друг с другом, образовывали затейливый яркий узор.
День был долгим и напряжённым. Сил под вечер не осталось совсем.
Саблин вздохнул.
Он убрал документы в ящик рабочего стола и закрыл его на ключ, который положил в карман.
На часах была почти полночь.
Саблин встал с кресла, надел пиджак и направился к двери кабинета, как вдруг раздался телефонный звонок.
Мобильный задребезжал в заднем кармане брюк.
Следователь посмотрел на определившийся номер.
Ох, только не это!
– Саблин. Слушаю.
– Приветствую, – послышался мужской голос.
Саблин притормозил.
Звонок младшего следователя Глеба Бойко мог означать, что уход домой откладывается.
– Привет. Что случилось, Глеб? – недовольно спросил Саблин.
– Мы сейчас выехали на вызов. Не хотел тебя беспокоить, ты, наверное, домой уже собирался.
– Мм.
– Но тут одно дело. Подумал, что тебя заинтересует.
– И что же меня может заинтересовать? – спросил Саблин.
– Убит мужчина.
– Причина смерти?
– Пока не ясно, криминалисты еще работают.
– Ну так, а чего ты тогда мне звонишь? – Саблин все-таки направился к двери.
– При осмотре тела у покойного была обнаружена татуировка. Ты должен ее увидеть.
Возникла пауза.
Саблин мгновенно понял, почему Бойко позвонил ему.
– Сейчас приеду.
Саблин вышел из кабинета и через полчаса был уже на месте.
Войдя в квартиру многоэтажного дома, он сразу услышал щелчок вспышки фотоаппарата. А потом еще один.
На полу небольшой комнаты, освещенной хрустальной люстрой под потолком, лежал мужчина, над которым теперь, словно коршуны, кружили два криминалиста.
Саблин разглядывал комнату, цепким взглядом подмечая детали, на которые не каждый человек обратил бы внимание, и не из-за невнимательности, а лишь потому, что эти мелочи обычно не важны, но для Саблина значение имело абсолютно все.
Диван был весь в шерсти, но кошки поблизости не наблюдалось, а это означало, что входная дверь была какое-то время открыта, и достаточно долго, чтобы животное смогло убежать.
На полу лежал провод от ноутбука, но самого устройства не было. Очевидно, его забрал тот, кто находился здесь во время происшествия.
Книжные полки все в пыли, уборку очень давно не проводили, значит, мужчина жил один.
Пепельница полна окурков, наверное, хозяин был излишне курящим, но ленивым или пожилым, раз нечасто выбрасывал мусор.