Золотой Лабиринт
Шрифт:
Однако, вспомнив, при каких обстоятельствах к нему попал этот свёрток, Филипп разорвал бумагу.
Первую секунду он был в замешательстве, вертя предмет в руках.
– Это шутка какая-то? – произнёс вслух писатель.
Сел за стол, включил настольную лампу, переставил её ближе и сдвинул журналы и книги в сторону.
Перед ним лежала шумерская цилиндрическая печать, в длину около десяти сантиметров и около двух в диаметре. Боковая поверхность цилиндра содержала резьбу с хорошо известными Филиппу древними символами.
Он достал лупу, чтобы подробнее рассмотреть печать.
Приятное, тёплое чувство удовольствия охватило писателя.
Был период, когда он целыми днями изучал древние манускрипты и артефакты. Прекрасные времена, но как же давно это было!
Филипп вздохнул, поддавшись ностальгическим чувствам, и приступил к изучению символов.
Подобный предмет, выточенный как небольшой цилиндр с продольным осевым отверстием, использовался в Древнем мире в качестве удостоверения автора документа. Печати были популярны в Месопотамии, где, начиная с Шумера, они являлись важнейшим атрибутом для человека.
– Так-так… – он крутил печать под лупой.
В основании одной из сторон цилиндра он увидел прорезь.
Писатель опустил лупу, продолжая вертеть печать в руках.
Невероятно. Но похоже на чистое золото!
Несколько минут Филипп сидел в задумчивости.
А если девушка украла печать с выставки? И теперь он будет соучастником?
– Да пофиг!
Завернул предмет в бумагу.
Несколько минут размышлял, глядя на свёрток.
Что теперь делать с этой шумерской реликвией? Вернуть в музей? Отдать в полицию?
Он разделся, потушил свет и лёг в кровать, ощущая, как сон с силой наваливается на него.
Завтра на свежую голову он всё обдумает.
Глава 7. Москва. Вторник. 23:50
Капитан Саблин в свои сорок лет был крепким, подтянутым мужчиной, гладковыбритым и коротко постриженным.
В задумчивости он разглядывал картину на стене своего кабинета.
Какие-то размытые силуэты, переплетаясь друг с другом, образовывали затейливый яркий узор.
День был долгим и напряжённым. Сил под вечер не осталось совсем.
Следователь вздохнул.
Он убрал документы в ящик рабочего стола и закрыл его на ключ, который положил в карман.
На часах почти полночь.
Саблин встал с кресла, надел пиджак и направился к двери кабинета, как вдруг раздался телефонный звонок.
Мобильный задребезжал в заднем кармане брюк.
Следователь достал телефон и посмотрел на определившийся номер.
Ох, только не это!
– Саблин. Слушаю.
– Приветствую, – послышался мужской голос.
Капитан остановился.
Звонок младшего следователя Бойко мог означать только одно: уход домой откладывается.
– Привет. Что случилось, Глеб? – недовольно спросил Саблин.
– Мы сейчас выехали на вызов. Не хотел тебя беспокоить, ты, наверное, домой уже собирался?
– Мм…
– Но тут одно дело. Подумал, тебя заинтересует.
– И что же меня может заинтересовать?
– Убит мужчина.
– Причина смерти?
– Пока не ясно, криминалисты ещё работают.
– Ну так, а чего ты тогда мне звонишь? – Саблин всё-таки пошёл к двери.
– При осмотре тела у покойного обнаружена татуировка. Ты должен её увидеть.
Возникла пауза.
Саблин мгновенно понял, почему Бойко позвонил ему:
– Сейчас приеду.
Следователь вышел из кабинета и через полчаса был уже на месте.
Войдя в квартиру многоэтажного дома, он сразу услышал щелчок вспышки фотоаппарата. А потом ещё один.
На полу небольшой комнаты, освещённой хрустальной люстрой под потолком, лежал мужчина, над которым теперь, словно коршуны, кружили два криминалиста.
Саблин осматривал комнату, цепким взглядом подмечая детали, которыми не каждый человек заинтересовался бы, и не из-за невнимательности, а лишь потому, что эти мелочи обычно неважны, но для следователя значение имело абсолютно всё.
Диван весь в шерсти, но кошки поблизости не наблюдалось, а это означало, что входная дверь была какое-то время открыта, и достаточно долго, чтобы животное смогло убежать.
Лежал провод от ноутбука, но самого устройства нет. Очевидно, его забрал тот, кто находился здесь во время происшествия.
Книжные полки все в пыли, уборку очень давно не проводили, значит, мужчина жил один.
Пепельница полна окурков, наверное, хозяин был излишне курящим, но ленивым или пожилым, раз нечасто выбрасывал мусор.
Саблин прошёл в кухню, осматриваясь, но не подметил ничего интересного и вернулся в комнату:
– Ну, что скажешь, Глеб?
– Покойному за пятьдесят, – Бойко стоял рядом с телом и записывал что-то в блокнот. – Зовут Николаев Николай Фёдорович. Причину смерти назвать пока сложно. Нужно вскрытие.
– Когда это случилось?
– Предварительно, говорят, смерть наступила сегодня.
– Что с татуировкой?
– Она на теле, сантиметров десять. – Глеб откинул брезентовую ткань и указал на грудь покойного, где Саблин увидел знакомую татуировку: две большие буквы – АА.
От возникшего напряжения следователь почувствовал сухость во рту.
– Я, когда увидел, сразу вспомнил про дело полгода назад, – сказал Бойко. – У того покойного антиквара тоже на руке были две буквы – АА.