Золотой перстень с рубином
Шрифт:
– Поезжай! – Бросила она зло извозчику, который спокойно ждал очередных указаний. Скажут ехать - поедет. Скажут остановиться - как вкопанный будет стоять. Лишь бы копейку платили.
Лилит даже потрясывало, несмотря на отороченный мехом воротник богатой шубы. То ли ветер такой пронизывающий, то ли всё идёт не по её плану и от этого невозможно дурно. Ну ничего, она обязательно найдёт способ проучить девчонку, чтобы знала, что не все орешки по ее зубам.
_________________________
На
На Евлампия* - 23 октября, по народному календарю День Евлампия. В этот день по положению месяца на небе определяли, какой будет зима.
Глава 28.
Цыган шёл по набережной Фонтанки. Сегодня выпал снег и в старом овечьем, замызганном тулупе было холодно. Не думал он, что придётся так долго здесь задержаться. Где-то на Пятой Советской в сарайке в 21 веке были спрятаны его вещи: пуховик и зимние кроссы- одежда и обувь более тёплая и легкая. Но выбирать, где находиться не пришлось. За прошедшие дни он смог выйти на три адреса в Коломне, где приторговывали краденым. Перстня нигде не было.
Сегодня его путь лежал к четвертому месту, где реализовали сомнительный бывший в употреблении товар. Примечательно, что скупка находилась неподалеку от Старо-Калинкина моста и совсем рядом со съезжим домом Адмиралтейской части. Это было забавно – практически под носом у полиции скупка краденого под благовидной вывеской «Комиссионный магазин».
Толкнув тяжёлую дверь, Цыган вошёл в темноватое помещение. Зазвенел придверный колокольчик, оповещая сотрудников магазина о потенциальных покупателях. Везде на полках, стеллажах, полу стоял разнокалиберных товар. Чего здесь только не было - от тряпья до посуды и кухонной утвари, от керосиновых ламп до простенькой техники. В углу на широком столе у стены, заваленном всяческим барахлом, мужчина даже заметил печатную машинку. Она смотрелась слишком инородно для этого помещения, да и востребованной явно не была. Видимо, в попытках выручить какую-то деньгу, сюда приносил все, что могли унести.
Цыган подошёл к прилавку, за которым уже стоял сухонький старичок. Он только что вышел из темного подсобного помещения, услышав звон колокольчика.
– Добро пожаловать! Что господин ищет?
– Спросил продавец и внимательно посмотрел на Цыгана своими бесцветными глазками.
– Приветствую, господин, – намерено простовато сказал мужик в тулупе. – Да вот невестушке своей кольцо в подарок ищу.
– Это похвально, молодой человек, очень похвально. Какое кольцо вас интересует? Вот здесь у меня есть серебряные украшения – весьма недурные вещицы, я вам скажу. – Оценил внешний вид посетителя барыга и указал рукой на витрину с серебром. – Могу показать.
– Нет, уважаемый, серебро – это не то. Мне б золотишко…
Старик присвистнул:
– Золотишко нынче не дешево.
– Золотишко всегда не дешево. – Резко оборвал Цыган продавца и добавил уже мягче. – Но на что ради невестушки-то не пойдешь, да, господин?
***
Офицеры проводили девушек и Сашеньку до дома. Николай позволил брату ехать верхом, придерживая при этом поводья. Мальчишка был абсолютно счастлив, совершенно позабыв, что к реке они так и не пошли. Аня заверила,
Натали и Гнездилов шли чуть позади. Александр Сергеевич держал графиню под руку, другой же рукой вел жеребца. Они мило беседовали. Николай и Аня шли по разные стороны от коня и поэтому говорили мало, в основном переговариваясь с Сашей.
– Вы сейчас поедете в Адмиралтейство? – Решила нарушить тишину девушка.
– Да, у Александра Сергеевича там дела. А я решил прогуляться перед обедом и надо сказать, - вдруг улыбнулся Ильинский, - это было очень удачное решение.
Аня залилась краской. Наконец, к ней вернулась способность мыслить, и она поняла, что этот поцелуй перевернул какую-то невидимую страницу в книге их взаимоотношений. Легче не становилось – наоборот, ситуация запуталась окончательно, но как же ей было сейчас легко и радостно, она буквально порхала на крыльях этого нового и неведомого ранее чувства - любви. И пусть ей скоро уходить отсюда и возвращаться в свое технологичное, но такое одинокое время, зато холодными зимними вечерами в панельке на окраине Москвы она будет вспоминать, как Николя держал ее в своих объятиях, как целовал, как прикасался к ней украдкой.
– Что ж, нам пора ехать, граф, - произнес нагнавший их Гнездилов, - Дам и Сашеньку мы проводили, пора в Адмиралтейство.
– Александр Сергеевич, как продвигается расследование? – Спросила Аня. Как же ей не хотелось расходиться и расставаться с Николаем.
– У меня уже есть определенные мысли на этот счет, сударыня. – Рассказал Гнездилов. – Полагаю, у дворника нападавший кольца не нашел. Но у меня есть информация, что почивший Никодим кутил всю последнюю неделю и откуда-то у него были деньги на это.
Аня побелела, голова закружилась. Она даже неосознанно вцепилась в бок коня. До нее вдруг дошло, что это могло означать. Аня, замерев, слушала надворного советника.
– Так его нашли, перстень?
– Не утерпела любопытная Натали.
– К сожалению, нет. Ни мы, ни преступник.
– Признался сыщик.
– Если кольцо было в дворницкой, то его мог найти только погибший. Вы же не теряли кольцо до дома, Анна Алексеевна?
Аня не знала, как лучше ответить, чтобы вновь не вызвать на себя подозрений.
– Не знаю, Александр Сергеевич. Я ведь была без сознания. Помню только, как отскочило колесо от пролетки.
– Пожала она плечами.
– Если дворник нашёл кольцо, то вполне мог его пропить.
– Включился в разговор Николя, ссаживая Сашеньку с коня.
– И тогда понятна ярость убийцы и хладнокровие, с которым он совершал сие злодеяние.
– Брр, - передёрнуло Натали, и она взмолилась.
– Господа, давайте больше не будем об этом, умоляю! В прошлый раз я толком не могла уснуть две ночи!
Вид Натали был таким несчастным, что надворный советник взял её руку, успокаивая, и стал целовать.
– Не хочу, чтобы вы огорчались, дорогая Натали. Конечно, мы больше не будем! Обещаю вам обязательно отыскать преступника!
Графиня зарделась и благосклонно улыбнулась:
– Так и быть, Александр Сергеевич, я прощу вас, но непременно с условием, что вы приедете к нам на ужин. Без вашей компании я ужасно скучаю.
– Натали опустила глаза, но Ане было видно, что девушка покраснела до кончиков ушей.