Золотой поезд
Шрифт:
По дороге в город Андрей разговорился с Бокмюллером. Австриец рассказал ему о своей родине, о двух маленьких сыновьях, которых не видел более трех лет.
– Я очень соскучился, - медленно говорил Бокмюллер, с трудом подбирая русские слова, - но я не поеду домой, пока не помогу тебе, Андрей, сделать здесь победу. Тогда я поеду домой и буду стараться там делать то же. Я здесь много узнал, о, очень много понял! Хорошо понял. И не я один. Нас очень много.
Он оглянулся на идущих сзади партизан. Но Андрею показалось, что Бокмюллер смотрит не на них, а куда-то вдаль. Может быть, предчувствовал он, что этот небольшой отряд скоро вырастет в полк, а затем в грозную и могучую силу - интернациональную бригаду. Может быть, вспоминал он сейчас своих товарищей, сражающихся под красным знаменем в разных концах огромной России.
– Нас много, Андрей, очень много. И мы с вами, - произнес он после долгого молчания.
Сейчас Андрею хотелось осмыслить все это, но Бокмюллер, тихонько дотронувшись до его плеча, прошептал в самое ухо:
– Вон, смотри, стоит наш поезд.
Сквозь густую траву Андрей увидал на запасных путях паровоз и несколько вагонов. Там было золото - золотой запас молодой Советской республики. Вокруг поезда прохаживались часовые, вспыхивали в солнечных лучах тонкие серебряные ниточки штыков.
Со стороны станции к поезду подошел офицер с группой солдат. Быстро поднявшись по ступенькам, офицер исчез в одном из вагонов.
Вежливо, но настойчиво он постучал в купе начальника поезда. Ответа не было. Офицер постучал еще раз и открыл дверь. Толстый майор, чех, подмяв под себя грязную подушку, громко храпел, укрывшись с головой шинелью. Офицер почтительно дотронулся до плеча спящего, но тот продолжал храпеть. Офицер посмотрел на пустую бутылку из-под коньяка, стоящую у изголовья, и сильно толкнул майора.
– А? Кто там?
– Майор поднял голову и уставился на офицера.- В чем дело?
– спросил он, протирая слипающиеся глаза.
– Поручик Ян Влачек прибыл со срочным и весьма важным пакетом для господина майора, вытянулся пришедший офицер. Майор промычал что-то и вскрыл конверт. Ему страшно хотелось спать, трещала голова, во рту был противный привкус, а тут еще…
– Какого дьявола!
– майор сунул в руку Влачека письмо.
– Передача золота назначена на 9 утра!
– Русскому командованию, должно быть, не терпится поскорей получить свое золото, - почтительно усмехнулся Влачек.
– Верховный правитель Руси страдает, видимо, бессонницей, - пробурчал майор.
– Он что, сам приедет принимать?
– Очень возможно, господин майор.
Тот на секунду задумался.
– Вы, поручик, знаете место, куда надо подогнать состав?
– Так точно. Это…
– Э, - майор махнул рукой, - укажите моему помощнику. Я из-за русского золота не желаю иметь головную боль. Даже если за этим золотом приедет сам господин Колчак, - и он опрокинулся на подушку.
Влачек вышел из купе. У него будто камень свалился с плеч. Он не ожидал, что майор так небрежно отнесется к приказу, и, хотя «приказ» был почти «подлинный»-отпечатанный на выкраденном бланке, - Влачек волновался.
Разговор с помощником начальника поезда не беспокоил его. Действительно, помощник- молодой красивый офицер - молча выслушал Влачека, выругался сквозь зубы и ушел отдавать распоряжение. Вскоре состав стал медленно выходить из тупика. Влачек поднялся на паровоз; несколько часовых вскочили на подножки вагонов, остальные не спеша пошли следом.
Поезд подходил все ближе и ближе к тому месту, где лежали партизаны. Остановился он прямо против них. Влачек соскочил с паровоза и исчез в штабном вагоне. Через несколько минут он появился на площадке в сопровождении чешского майора. Майор потянулся, потом взглянул на часы и, повернувшись к поручику, удивленно поднял брови. Тот также посмотрел на часы, пожал плечами, и вдруг Андрей услышал приглушенный выстрел. Майор мешком свалился на землю.
Выстрел был сигналом: партизаны бросились к поезду и обезоружили часовых, рабочие-железнодорожники во главе с Ильиным ворвались в вагоны. Андрей вскочил на паровоз и навел наган на поднявших руки машиниста и кочегара.
Все произошло быстро и, как показалось Андрею, обидно легко. Совсем иначе он это себе представлял. Обезоруженные чехи испуганно стояли у насыпи, не спуская глаз с наведенного на них пулемета, партизаны и рабочие размещались по вагонам. Солдаты, что появились позже, и офицер, застреливший майора, ушли, как только охрана поезда была обезоружена.
Одним рывком в будку поднялся Лавров.
– Все в порядке, Андрюшка!
– подмигнул он.
– Все идет, как надо. А ну-ка, бери лопату, будем поднимать пары. И вы тоже!
– приказал он машинисту и кочегару.
– Живо! Чего стоите? Бросайте уголь в топку, а потом убирайтесь.
Со стороны станции показалась большая группа людей. Ильин подбежал к паровозу.
– Вперед!
Поезд рванулся с места. Вскочив на подножку последнего вагона, Ильин попытался разглядеть, что это за люди, но поезд удалялся быстро, и он не мог понять: показалось ему или действительно на плечах у того, кто бежал впереди, блеснули золотые погоны.
9
Когда Еремеев с солдатами и жандармами подбежал к станции, последний вагон уже скрылся за поворотом. В бессильной ярости неудавшийся генерал готов был бежать вслед за поездом. Солдаты и жандармы растерянно переминались с ноги на ногу и оглядывались вокруг. Ни одного человека не было видно поблизости. Только чешский майор, раскинув руки, лежал у самого полотна.
– Разбежались! Спрятались, мерзавцы!
– заревел Еремеев, багровея от бешенства.- Всех перевешаю!
– Господин подполковник, погоню надо,- робко приблизился молодой прапорщик из охраны станции. Еремеев рванулся к нему.
– Погоню?! Да! А ты… тебя под суд! Расстрелять! Да что ты стоишь, черт возьми!
– исступленно затряс он прапорщика.
– Немедленно погоню!
Но не успели они сделать и двух шагов, как где-то далеко раздался глухой взрыв.
– Что это?
– Кажется… полотно взорвано, - прапорщик побледнел.
– Полотно взорвано!
– Еремеев схватился за голову.