Золотой торквес
Шрифт:
— Постараюсь расслабиться, — пообещал Стейн. — Там, на борту, когда нам удавалось побыть вдвоем, Сьюки учила меня, как это делается.
— Доверься мне! — шепнула Дедра и под покровом вечерних сумерек придвинулась к нему поближе, отыскивая в его глазах хоть каплю тепла.
Но Стейн сейчас мог думать лишь о безопасности своей несравненной, обожаемой Сьюки.
— Прости меня… — Это было все, до чего он снизошел.
Она вздохнула и уставилась на согбенную спину старого кучера.
— Да ничего. Я сама виновата — стала на пути урагана… Повезло твоей малышке!
Коляска подкатила к входу. Стейн изображал из себя добропорядочного джентльмена в сером торквесе, Дедра — высокопоставленную леди. Под портиком стояли двое часовых в красных доспехах. Чопорный серебряный рыцарь вышел им навстречу, чтобы сопровождать в покои Таши Байбар.
— Что за странности? — недоумевал он. — В обход всех инструкций! Если бы не распоряжение самого лорда Дионкета…
— Мы весьма благодарны Главному Целителю, доблестный Гордон. У нас очень важное поручение от достопочтенной Мейвар Создательницы Королей.
— А-а, тогда конечно. Сюда, пожалуйста, наверх. Гвен Минивель все еще отдыхает. Леди Таша заботится о том, чтобы после операции все они как следует выспались.
— Да уж! — прорычал Стейн и слегка дернулся под воздействием болезненного импульса, который послала ему Дедра.
— Мы долго не задержимся, брат Гордон… Как у вас тут тихо! То ли дело в нашем Зале Экстрасенсов — ни днем ни ночью покоя нет. Туда-сюда, туда-сюда! Вечно у всех горящие дела, сбор данных, розыски пропавших собак, а то и более серьезные происшествия. Признаюсь, здешняя мирная атмосфера мне больше по душе.
— В больнице иначе нельзя, — откликнулся Гордон, ведя их по винтовой лестнице в башню. — Реабилитационные палаты расположены по периметру вот этой площадки. Кандидатка Гвен Минивель находится в третьем номере.
— Спасибо, можешь нас не ждать, — решительно заявила Дедра. — Мы пробудем всего несколько минут и сами найдем дорогу обратно.
Гордон заупрямился было, но после недолгих препирательств с ясновидящей леди все же откланялся, оставив их перед дверью под цифрой «3». Дедра медленно распахнула ее.
Вслед за ней Стейн ступил в кромешную тьму.
— Сью? Ты здесь?
Кто-то зашевелился на кушетке возле открытого окна, и на фоне залитой огнями Мюрии им предстала темная фигурка.
— Стейни?
Он опустился перед ней на колени, заглянул в глаза.
— Что они с тобой сделали? Что?
— Тише, милый. Ничего… — «Мне совсем не было больно; а как ты узнал? Неужели услышал меня?»
— Да, — прошептал он. — И пришел.
«Боже мой, ты не покорился Дедре и Мейвар, так велика твоя любовь, мой сумасшедший дикарь?!»
— Только убив меня, они смогли бы нас разлучить.
— О Стейни! — всхлипнула она.
Из дальнего угла комнаты донесся тихий звон колокольчиков.
— Ну что, шпионить явилась? — Голос Стейна был угрожающе тих. Он рывком поднялся с колен.
— Какой высокий! Какой сильный! — Колокольчики взвились и смолкли. Один на низкой ноте вновь начал раскачиваться в медленном ритме. Танцовщица, легкая, как тень, подошла и стала извиваться перед ним. — Так ты хочешь ее? Ну что за прелесть! — произнесла она певучим голосом немного не в лад с аккомпанементом колокольчиков, — Хочешь взять ее, взять ее, взять ее!
Стейн вспыхнул от гнева, обращенного против музыкальной пересмешницы. Сьюки негромко вскрикнула и поставила заслон этому шквалу; Дедра, прислонившись спиной к закрытой двери, тоже бросила свой гораздо более слабый ум на его обуздание. Но огненный вихрь первобытной мужественности снес и ту и другую плотину.
— Не надо, Стейн! — завопила Сьюки уже во весь голос. — Умоляю тебя, не надо!
— Ты хочешь взять ее, — смеялась танцовщица, извиваясь и звеня колокольчиками в такт движениям. — Но зачем, зачем, зачем? Почему ее, ее, ее?
Сверкающие колокольчики, покачиваясь на белой коже, разбрасывали по всей комнате странные блики. Пульс учащался в предчувствии опасности, распаляя сладострастие танцовщицы. Потом музыка и танец внезапно оборвались, и она открылась ему под общий стон Дедры и Сьюки, которые все еще пытались предотвратить неизбежное.
— Возьми меня! — предложила Таша Байбар.
И он «взял» ее — своим бронзовым мечом.
Наступила жуткая тишина. Стейн невозмутимо вытер лезвие о портьеру, убрал меч в ножны и, подхватив Сьюки, перешагнул через валявшееся на полу тело.
— Прочь с дороги! — крикнул он Дедре.
— Нет, ты не сможешь! — выдохнула ясновидящая. «Мейвар! Мейвар!»
Дверь распахнулась, впустив ослепляющий поток света. На пороге стояла очень высокая мужская фигура, за ней — двое слуг в красно-белых ливреях.
— Я сказал Дионкету, что это недоразумение, — устало произнес Крейн.
Войдя в комнату, он жестом зажег гирлянды маленьких лампочек; заструилось холодное свечение. При виде скандинава со Сьюки на руках и поверженной танцовщицы губы Крейна искривила мрачная усмешка. Его умственный комментарий был столь резок, что Сьюки задохнулась, а викинг от изумления разразился смехом.
— Так вы на нашей стороне! — ликовал он.
— Опусти ее на пол, дубина! — приказал Крейн. — Теперь придется прятать твою жену до Великой Битвы… и действовать быстрее, чем мы планировали.
8
Посланная Ноданном молния ударила в темные, подернутые лунной рябью воды Аквитанского залива, в которых ничего не подозревающее чудовище гналось за косяком тунцов.
Море вскипело, разметало брызги до самых облаков. Электрический разряд пронзил пятнадцать рыбин, и они быстро всплыли кверху брюхом. Однако плезиозавр был лишь контужен. Он высунул из водоворота страшную голову и взвыл.