Золотой желудь
Шрифт:
Сергей провожал птицу взглядом, когда в его сознании вдруг отпечатался мгновенный образ женского лица, огромного и скорбного. Это елки образовали треугольный просвет своими вершинами, и в него попали два листочка с ближней
Сергей остановился, лишь когда выбился из сил. Перед глазами все еще мелькали черные коряги, заросли папоротника, но он уже разглядел деревенский погост с низенькими воротами. Кладбище было расположено на склоне горы, среди старых елей, и состояло из едва заметных холмов с крестами.
На этих северных крестах, защищенных домиками-кровлями, были вырезаны только даты смерти и инициалы умерших. И лишь на одном Сергей обнаружил целую фразу:
«Трава сохнет, цветы вянут, жизнь человеческая — мгновенье.
Грошунина А. И. 1924-5.VII.1952».
Он сел в траву рядом с крестом. Значит, все случившееся с ним было предрешено задолго до того, как он покинул Москву, а эта заросшая могила и была главным смыслом поездки?
Ты ау-ау, Катюша, наша милая подружка. Не в лесу ли заблудилась, не в траве ли заплелась? Кабы в лесу заблудилась, всё бы в лесу приклонилось. Кабы в травушке сплелась — трава шелком повилась.Ветер принес издали жалобную песню, исполняемую двумя тонкими голосками. Это внизу сидели на качелях небесноглазые внучки Олёя. Их дед, готовясь к зиме, рубил дрова.
Сергей только сейчас заметил белый дымок, курившийся над баней. И рыбака, который сидел на мосту. И старуху из крайнего дома, она копошилась в огороде. Деревня была не такой уж мрачной и заброшенной, какой показалась вначале. Размеренность и мудрая наивность жизни этих людей, их верность родному очагу трогали душу, и Сергей подумал, что сам едва не разрушил свой собственный очаг. Ему нужно поскорее вернуться домой.
Он направился за ворота, но резко остановился, быстрым шагом пошел обратно на погост.
— Прости, — и положил на Асину могилу медный желудь.
У него почти перестали дрожать руки, и он уже знал, что завтрашнее утро впервые не принесет боли.