Золотые апостолы
Шрифт:
– Как вообще ранее судимый мог стать священником?
– Это случилось задолго до моей хиротонии, – вздохнул Ириней. – Мы потом проводили разбирательство. Константин Жиров… Кстати, его настоящая фамилия Пискижев, он из старого рода колдунов деревни Прилеповка, поэтому взял фамилию жены. Может, еще и потому, что фамилия неказистая: пискиж, по-местному, пескарь. И слово обидное, им низкорослых мальчишек испокон века дразнили. В Прилеповке и Софьевке до сих пор спорят, где больше жило колдунов, но были они и там, и там…
Когда этот Пискижев отбывал наказание
Ириней умолк, и некоторое время в номере было тихо.
– Я вас, Аким Сергеевич, собственно совсем за другим позвал, – сказал епископ, отодвинув чашку с холодным чаем. – Как только услыхал… Скажите, Сергей Акимович Ноздрин-Галицкий, генерал-полковник, командующий военным округом при государе-императоре Александре III, кем вам доводится?
– Прапрадедом.
– Следовательно, вы потомок его старшего сына Акима, впоследствии – генерал-лейтенанта, героя первой мировой войны?
– Так точно.
– А что вам известно о младшем сыне Сергея Акимовича, Александре?
– Ничего. Кроме того, что таковой был.
Епископ понимающе кивнул.
– Тогда я вам расскажу. Александр ослушался отца и не пошел по военной службе. Поступил в Санкт-Петербургский университет на историко-филологический факультет, славяно-русское отделение. Отец, разгневанный его своевольством, сыну помогать отказался, Александр на жизнь и учебу зарабатывал сам. Однажды, получив от одного петербургского журнала заказ написать статью о колдунах, приехал сюда, в деревню Прилеповку – за материалом…
Уже понимая, что сейчас услышу, я смотрел на него, широко открыв глаза.
– Александр, как многие студенты того времени был человеком неверующим, нигилистом. Хотя к концу девятнадцатого века слово это уже вышло из моды… В Прилеповке он нашел, что искал. И даже больше. Однажды ночью, когда Александр подсматривал за древним языческим обрядом, на него напал еретник. Студента спасла Божья благодать: он уничтожил еретника, окропив его освященным местным архиереем вином. После чего, впечатленный, поехал к архиерею, повинился во всем и попросил постричь в монахи. Архиерей оказался человеком умным: взял его на послушание, а через год, убедившись в искренности веры, рукоположил в священники. Из смирения отец Александр сократил свою дворянскую фамилию – с тех пор мы просто Ноздрины.
– Мы?
– Да. В миру я Сергей Александрович Ноздрин, внук того самого Александра Сергеевича Ноздрина-Галицкого. Так что мы родственники, хотя и очень дальние. Впрочем, как только я увидел
Владыка Ириней встал, я тоже вскочил. Он взял меня за плечи.
– Овал лица, нос, темные вьющиеся волосы… Я узнал бы вас даже на улице. У меня к вам предложение, Аким Сергеевич.
– Какое?
– Вот уже более века Ноздрины духовно окормляют паству Горки. Мой отец, Александр Александрович, был здесь священником свыше шестидесяти лет, до самой смерти. Это его сменил Жиров… Образовалась традиция. Но я монах: у меня нет детей, и не может быть. У обеих сестер – только дочки. Я хочу предложить вам…
– Мне?
– После того, что я здесь услышал, еще более укрепился в своем мнении. Вы как бы повторили путь моего деда. Приехали сюда по суетному поводу, а в результате вступили в борьбу с бесовщиной. И победили ее… Разумеется, чтобы стать священником, придется поучиться в академии, но вам это будет не трудно. Можно заочно. Найдете хорошую, богобоязненную девушку, женитесь, родите детей… Из вас получится хороший пастырь. Поверьте!
Я молчал, не зная, что ответить.
– Я вас не тороплю – думайте! – сказал Ириний, обнимая меня на прощание. – Надумаете – найдете меня.
– Скажите, – окликнул он у меня у самой двери. – Этот ваш напарник, Кузьма, он… превращался зачем? Из желания испытать запретное, почувствовать свое превосходство над другими?
– Чтобы спасти нас. Он только чудом не погиб.
– Значит, жизнь положить за други своя?.. Передайте ему, что если будут трудности с духовником, пусть меня найдет…
На том мы и расстались…
5.
"Поелику уже многажды писали о сем в наших газетах и журналах, автор записок сих потщился такоже рассказать об обычаях и верованиях крестьян нашей губернии, кои наблюдал самолично или записал со слов людей почтенных, не суесловных…
Колдуны способны перевоплощаться сами и перевоплощать других. Превращение колдуном других людей является разновидностью порчи. Особенно много верований здесь связано со свадьбами. Якобы колдун, которого обидели, не позвав на свадьбу, может обратить в волков весь свадебный поезд, особенно когда тот только направляется в церковь. Сильный колдун может оборотить и все свадебное собрание, для чего с тайным приговором втыкает особый нож в стол или матицу, после чего собрание, обращенное в волков, перескакивает через стол и убегает в лес…
Колдун превращает человека на определенный срок или без срока. В последнем случае несчастный ходит оборотнем до тех пор, пока его не переворотит более искусный колдун. Такие невольные оборотни зовутся "зачарованными" и сохраняют человеческое сознание и чувство. Они питаются обычной человеческой пищей, ибо в противном случае, перейдя на волчий рацион, забудут в себе человеческое и станут обычными лесными жителями. Часто несчастные приходят к своим домам и жалобно воют, прося вынести кушанье, известны случаи, когда родственники обращенных много лет питали их так, пока тем или другим способом не возвращали их в первобытное состояние…