Золотые пески Шейсары. Трилогия
Шрифт:
Рейнар ненадолго замолчал.
– Значит, ты рос как человек… – задумчиво проговорила Арлин, даже примерно не представляя, что пришлось испытать молодому дракайну в период взросления. Когда никто не мог рассказать ему, кем он на самом деле является.
По-хорошему, большинство монстров на его месте были бы убиты еще в детстве. Скорее всего, как только родители узнали бы, что их чадо – на самом деле пришелец из другого мира и потенциально опасное чудовище, они убили бы его.
Убили, ведь так?..
В этот момент Рейнар бросил на девушку тяжелый взгляд и, будто уловив ход ее мыслей, ответил:
– Они узнали, кем я являюсь, когда мне было семь. Тогда я впервые потерял контроль над собой. У них на глазах. Мы с отцом играли в мяч на участке перед домом. Я проиграл.
Арлин молчала, боясь вздохнуть. Будто на собственной шкуре переживая все, о чем говорил Рейнар.
– Отец схватил меня и тут же унес в дом, опасаясь, что кто-то из соседей заметит, – продолжал он рассказ, невесело усмехнувшись. – А я тогда залился слезами, умоляя его не убивать меня. Казалось, что мне конец. Я был уверен, что отец меня убьет. Другого варианта просто не было. Но я ошибся – родители помогли мне. Скрыли ото всех то, кем стал их сын. И если бы не они, я бы давно был мертв.
Рейнар затих, сцепив руки на согнутых коленях, и глядя вдаль.
– А где они сейчас? – тихо спросила фея, когда молчание начало затягиваться.
Рейнар не смотрел на нее. Он продолжал хмуро глядеть на черное озеро, словно в безупречной глади ему виделись события давно минувшего.
Арлин с любопытством проследила за его взглядом, но ей озеро не демонстрировало никаких откровений. Для нее оно было просто скучным черным пятном.
– С детства отец учил меня, как держать эмоции под контролем, – продолжил рассказ Рейнар, так и не ответив прямо на поставленный вопрос. – Как не выходить из себя. Мы с ним вместе изучили десятки методов отделения разума от инстинктов. Половину своих денежных средств родители тратили на дорогие книги, которые можно было выписать только из столичных королевских библиотек. А вторую половину – на мастеров меча. Всю мою энергию, которая у молодого дракайна била ключом, было решено направлять на спорт и занятия боевыми искусствами, за которыми отец всегда пристально следил. И как только я начинал обращение, он успевал уносить меня еще до того, как тренера что-либо замечали. Папа всегда говорил, что я не должен давать волю злости, ярости или страсти. Потому что именно они более всего влияют на дракайнов. Я слушался, и уже к тринадцати годам был лучшим из молодых бойцов в своем городе. Меня готовили на поступление в школу паладинов… А затем все разом изменилось.
Арлин больше не задавала вопросов, но Рейнар и сам не прерывал рассказ. Казалось, ему тоже нужно было, чтобы эта история прозвучала до конца.
– Однажды я не послушался, – звучал тихий мужской голос. – И решил узнать, что же случится, если я хоть раз позволю чувствам взять контроль над телом. Что ж… Это было по-настоящему удивительно. Я благоразумно выбрал для эксперимента самую темную и нехоженную часть леса, что прилегал к нашему городу, и обратился в дракайна. Отрастил чешую, выпустил крылья, которыми еще не мог управлять… До того дня я никогда не делал ничего подобного. Казалось, что сила буквально кипит у меня в крови… Я носился по лесу, пока не научился взлетать. Мне казалось, что в этом нет ничего ужасного, что, к счастью, несмотря на слова отца, я избежал проклятия всех монстров Разрыва – безумие обошло меня стороной. Но в какой-то момент я поднялся над деревьями и увидел, как вдали горит какой-то дом. И мне это вдруг показалось смешным. Я знал почти всех, кто жил в нашем небольшом городке, но в тот миг мне стало совершенно плевать, в чью семью пришла беда. Что с того, что где-то там горят людишки? Разве мне, дракайну, не должно быть все равно? Мне и было все равно. В тот день я остался в лесу до самой ночи, не в силах перестать быть тем, кем сделала меня природа. И только к следующему утру решил вернуться домой и рассказать отцу, что нет ничего ужасного в том, чтобы перевоплощаться. Я ведь никому не причинил зла, хотя, положа руку на сердце, мне и хотелось. Хотелось выйти из леса, показать всем, кто я на самом деле. И убить каждого, кому это не понравится… Но я этого не сделал. Хотел порадовать родителей. А оказалось, что радовать уже больше некого. В том пожаре погиб и отец, и мать. Я потерял самых близких людей.
– Но ведь ты был не виноват! – воскликнула Арлин, не в силах смотреть, как лицо Рейнара искажается от боли. – Пожар случился не по твоей вине!
– Но я мог им помочь, – покачал головой мужчина. – А разум дракайна сделал меня бесчувственным. С тех пор я всегда вспоминаю то, что ощущал тогда – полное безразличие к чужим страданиям. И держу себя в руках. Ведь безумие настигает таких, как мы, не сразу, – он внимательно посмотрел на фею и опустив мрачный взгляд, закончил: – Сперва идет безразличие, затем ненависть, и только после – жажда крови. У нас есть отсрочка, но она ничтожно мала. Ничтожно мала, Арлин.
По спине феи прокатилась ледяная дрожь.
– Что же тогда нам делать?.. – спросила она негромко, сама не зная, зачем. Просто она впервые поняла, что не одна чувствует себя уязвимо. Что даже великий и ужасный Рейнар Рес, глава академии и один из лучших бойцов Беларии, ощущает то же, что и она.
– Ничего, – пожал плечами Рейнар. – Этот мир никогда не станет нашим. С этим стоит лишь смириться.
Арлин стиснула зубы, чувствуя, как на нее накатывает холодная безысходность. Больше всего на свете она не любила именно это ощущение, поэтому прямо сейчас меньше всего ей хотелось, чтобы его испытывал и Рейнар. Дракайн, рядом с которым она почему-то всегда становилась словно бы кем-то другим. Рядом с ним было не страшно, и Арлин не собиралась менять этот факт.
– Значит ты в жизни применял магию, правильно я тебя понимаю? – спросила она, прищурившись. То, что она задумала, было очень весело, но рейнар пока об этом не догадывался.
– Правильно. А ты нет? – приподнял бровь он, кажется, начиная заинтересовываться.
– Очень редко, – покачала головой она. – Я старалась этого не делать, потому что считала именно магию причиной возникновения безумия.
– В этом есть доля правды, – кивнул Рейнар. – Но не вся.
– Я поняла, что у тебя был иной подход, – улыбнулась девушка. – И как у дракайнов с магией? Как думаешь, вы сильно отстаете развитием от фей? – невозмутимо спросила она, словно это было само собой разумеющееся.
– Что?! – ахнул Рейнар, кажется, пораженный ее вопросом до глубины души. Тоскливую маску на его лице как ветром сдуло. А ее место занял дерзкий прищур. – Хочешь посоревноваться?
– Ой, а ты разве что-то можешь мне показать? – лениво уточнила Арлин, нарочно отворачиваясь, будто пытается подавить зевок. – Ладно, забудь, это я так просто спросила…
С широко распахнутыми глазами Рейнар задрал голову к небу, словно пытался у него что-то спросить.
– Имей в виду, тебе придется ответить за свои слова, жемчужинка, – хмыкнул он, а в следующий миг тряхнул влажными волосами, опустив взгляд в землю. И когда он снова посмотрел на Арлин, его глаза искрились золотом. На висках начала проявляться вязь мелких чешуек, уверенно сползая по щекам к шее, а затем украшая собой мощные плечи.
Фея следила за этими удивительными метаморфозами затаив дыхание. Сердце забилось оглушительно быстро.
– Рейнар! – ахнула она, когда поняла, что происходит то, чего он все это время так настойчиво пытался избежать.
Ведь пытался?..
– Рейнар, успокойся, я не хотела!.. – выдохнула она.
А на губах мужчины загорелась предвкушающая улыбка.
– Не бойся, – хмыкнул он, с наслаждением расправляя плечи, словно мечтал сделать это уже давно. – Некоторое время я могу находиться в теле дракайна, если оборот контролируемый. Я понял этот в тот первый раз, когда ты едва едва не свела меня с ума, надев монастырский балахон на голое тело, – на его губах появилась мечтательная улыбка с легким хищным оттенком. – Ты убежала, а я таки потерял контроль. Однако обернулся я чуть раньше, чем сила вырвалась бы сама. И сумел повернуть действие магии вспять.