Золотые поля

Макинтош Фиона

Робби выторговал им спальную каюту. Она представляла собой каморку, где едва умещались пара железных коек и умывальник. Но после приюта это место казалось дворцом. Белла немедленно, не раздеваясь, юркнула под одеяло и тут же уснула.

Нед был рад, что она наконец-то может отдохнуть. Он запер ее в каюте, предварительно нацарапав записку, в которой строго-настрого наказал сестре никому не отпирать. Взяв ключ, он отправился на палубу. Нед написал также, чтобы сестра оставалась в каюте до его возвращения. Однако, скорее

всего, эта предосторожность была излишней. Белла спала так крепко, что вряд ли что-нибудь могло бы ее разбудить. Нед отправился на палубу на поиски Робби.

Корабль отчалил, и Нед зачарованно смотрел, как удаляется берег. Только когда судно отплыло достаточно далеко, он смог расслабиться и поверил, что они и в самом деле ушли от Брента.

* * *

Почти два дня прошли в непрестанной радости. Они опять на корабле, в море! Ни правил, ни распоряжений, ни угроз, ни страха. Боль от утраты родителей не утихала ни на миг, все же радость оттого, что Рангун и все, там пережитое, остались позади, была сильнее.

Нед даже не поинтересовался, как Робби удалось обойти вопрос документов. Но что бы он там ни наговорил, его слова сработали, и ему даже позволили плыть в каюте. Он был более чем счастлив спать на полу и решительно возражал всякий раз, когда Нед предлагал делать это по очереди.

Они питались с пассажирами второго класса. Вряд ли кто-нибудь обращал внимание, что на судне едут трое подростков без взрослых. Нед начинал думать, что он сам уже выглядит взрослым. Ему уже некоторое время хотелось отпустить бороду, и сейчас он исполнил свое намерение. По-видимому, это производило должное впечатление. Ему нравилась и борода, и то, что к нему обращаются «мистер Синклер». Теперь Нед — глава семьи, он доставит Белл и Робби в Бангалор — и баста. За первые два дня в море это словцо стало их любимым.

Потом начались серьезные боли, и с Робби случился первый приступ диареи.

Белла обнаружила Неда на его обычном месте на палубе, откуда он смотрел на воды Андаманского моря, за которым раскинулся Индийский океан. Его не привлекала игра, которой развлекались многие пассажиры, — метание колец, не интересовался он и другими развлечениями. Нед предпочитал найти уединенное место и там мечтать о будущем, о том, как сделает в Индии состояние и они все вместе — он, Белла, Робби — уедут в Шотландию.

— Привет, красавица.

Брат пожалел, что не прихватил для сестры побольше одежды. Кстати, Белла иной раз бывала весьма привередлива, но недостаток одежды или игрушек странным образом почти не сказывался на ее поведении. Ему стало грустно, что девочке приходится так быстро взрослеть. Она все еще часто бывала усталой, и он тревожился из-за возможных последствий солнечного удара. Зато на корабле подавали мороженое, и Нед радовался, что все-таки сдержал данное сестре обещание. Когда Белла подошла ближе, стало видно, что она чем-то

встревожена.

— Нед, пойдем скорее. Тебе надо пойти. Что-то с Робби. Он заболел.

Нед пробежал пальцами по ее локонам и почувствовал, что они густо пересыпаны солью. Волосы девочки заметно отросли, так что вскоре, из-за беспрерывного ветра на палубе, их надо будет завязывать в хвост.

— Чем заболел?

— Не знаю, но чем-то плохим. — Белла изо всех сил схватила брата за руку и повлекла его за собой. — Он все время бегал в туалет, но теперь говорит, что скоро уже не сможет вставать. Его рвет.

Нед ускорил шаг и спросил:

— Давно это с ним?

— Началось сразу после того, как ты ушел, утром.

Он достал из кармана часики матери, взглянул на них и произнес, понимая, что утратил счет времени:

— Прошло целых три часа.

Нед ринулся вглубь корабля, туда, где в самом сердце трюма пряталась их крошечная каюта. Когда Нед ворвался в дверь, ему в нос ударил тяжелый запах болезни.

Он подавил позыв к рвоте и приказал Белле:

— Подожди снаружи!

В сердце Синклера пробудился знакомый страх. Еще один осторожный взгляд внутрь каюты подтвердил худшие подозрения. Робби не просто не в себе, он серьезно болен.

— Белл, беги и разыщи кого-нибудь из команды. Найди кого угодно и приведи сюда как можно скорее. Нет, дорогая, не плачь. Сейчас ты должна быть сильной ради Робби. Ему нужна помощь, причем срочно. Скажи, что необходим доктор. Давай, Белл. Беги!

И она побежала.

Прикрыв дверь и защищаясь от запаха носовым платком, Нед присел на койку рядом с Робби и позвал его по имени.

Посеревшее лицо мальчика вдруг обратилось к нему. Губы у него потрескались.

— Нед, послушай, — произнес он сдавленно. — Меня уже не спасти.

— Что за ерунда! Что ты такое говоришь?

— Я знаю, чем заболел. — Робби измученно застонал. — Не говори Белле. Не хочу, чтобы она видела, как мне станет еще хуже. Это скоро закончится, обещаю.

— Робби, ты сам не понимаешь, что говоришь.

— У меня холера, Нед! — выкрикнул мальчик со сверхчеловеческой силой в голосе и оттолкнул руки друга.

Это сработало.

Нед как ошпаренный отскочил от Робби.

— Холера? — Само это слово будто бы уже содержало в себе опасность. — Откуда?

— Не приближайся ко мне. Если будешь осторожен, ты ее не подхватишь. Не подпускай ко мне Беллу. Вы оба должны перейти в другое место. Скажи им, чтобы выбросили меня за борт — да они и сами будут на этом настаивать. Мне все равно. Вещи пусть сожгут. Нед, держись.

Синклеру показалось, что весь мир покатился неизвестно куда. Безудержные слезы — таких он не проливал даже тогда, когда погибли родители, — набегали на глаза и туманили зрение.

— Как это случилось?

— Он захотел пить, угрожал Белле, поэтому я выпил.