Zombi in Russia
Шрифт:
— А что в таких случаях делают? — хмыкнул на это Всеволод. Заметил, каким заинтересованным взглядом наблюдает за ним умрёнок, подмигнул ему и объявил — Приглашу друзей на рождение сына. Традиционно, между прочим.
— Когда? — подозрительно оживилась Маря, показывая малышу наспех сшитые штанишки из светло-зеленого ситца, который в качестве материала для одежды умрёнок выбрал сам, когда женщина разложила перед ним пестрые лоскутки, принесенные с собой.
— Ну, послезавтра и позову, сразу после смены.
— Отлично! — возликовала
— Ты чего это оживилась? Задумала что? — поинтересовался у нее Всеволод с хитрым прищуром.
— А ты подумай, если удастся Силая уговорить, то у нас почти одновременно с сынишкой появится свой умрёнок. Говоришь, это с длинношерстными спать нужно чин по чину, а с кудрявыми можно ограничиться минетом — лукаво взглянула она на Велесова. На что тот лишь головой покачал.
— Все равно, не думаю, что Силай на такое пойдет. Я твоего супруга знаю.
— Значит, плохо знаешь.
Всеволод уже хотел высказаться насчет спорности подобного заявления, но вовремя заткнул себе рот. Помедлил и уточнил
— Я что-то упустил?
— Между ними с Яшкой иногда такие искры летят, это надо видеть, — тихо обронила Маря, посмотрела с хитринкой и снова взялась за кройку и шитье. Теперь следовало порадовать умрёнка курточкой.
Велесом помолчал, переваривая услышанное, потом рискнул уточнить
— А ты как к этому относишься?
Маринка фыркнула.
— Деточка, я же из компании яойщиц выросла. Как я могу к этому относиться? Конечно, только воодушевленно!
— А не боишься… — Всеволод недоговорил.
— Неа. Они оба меня просто обожают.
— Даже оба?
— А ты думал!
— А если серьезно, Марь?
— А если серьезно, послушала я тут тебя насчет генерала… нет-нет, не волнуйся, я уж поняла, что выложил ты мне все только в виду состояния аффекта, и никому, даже мужу, о том, что знаю, не скажу. Но, прости, превращать собственного ребенка в постыдный грешок… это слишком даже для генерала, которого я, как и все, безмерно уважаю, но…
— Я понял.
— Поэтому, Севка, чтобы там не думал Валерка, если Яшка родит, детей мы будем воспитывать вместе — это раз. И два, меня совершенно не смущает, что умрюнцам, оказывается, от наших мужиком, именно дети нужны. Более того, возмущает, что они раньше в этом не сознались. Потому что если ты все правильно понял, и друг от друга они рожать не могут…
— Могут, — неожиданно вмешался умрёнок, который все это время делал вид, что с интересом разглядывает себя со всех сторон в небольшом зеркальце, которое ему принес из ванной Всеволод.
— Да То есть их держит с нами что-то еще?
— Ундины умирают, — подняв на него глаза, сказал снизу умрёнок.
— Кто, прости? — растерялась Маря.
А Всеволод широко раскрыл глаза, потому что хорошо быть интуитом. Некоторые вещи встают на свои места куда быстрее, чем могли бы. Маря подняла на него глаза и поняла, что Велесов догадался о чем-то очень и очень важном. Поэтому взмолилась
— Ну! Севка, не томи!
Велесов медленно перевел взгляд с умрёнка на подругу.
— Мелкий вчера порывался лакать молоко из блюдца, выставленного для Тихона. Генерал, раз соизволил поблагодарить за перспективного десятилетку, рассчитывает поставить его в пару к сыну уже сейчас, значит, тот выглядит его ровесником… Я, конечно, могу ошибаться… — засомневался он, но Марька слишком хорошо знала тонкости озарений, которые случались у подлинных интуитов. Недаром дружил и с Велесовым, и с Борисенком. Поэтому даже слушать не стала, прервала.
— Да не тяни ты за хвост. На десять выглядит, значит, на десять. Ну!
— Длинношерстые беременеют только в воде. А кудрявые сосут… Тоже с умрюками. Помнишь, сколько недоумрунов из воды вылавливали И ведь всегда крепкие парни зачем-то суются в логова этих тварей, даже зная, что это опасно и все-такое.
— И! — уже вся извелась Марька, которой никак не удавалось уловить суть.
— Что общего у русалки и вампира?
— Что Ты помедленней, я не успеваю…
— Сейчас скажу. Вспомни старые фильмы, книги… что у нас там еще?
— Так. Дай подумать… ну кровь, наверное, и те и другие пьют…
— Нет. Зов. Вспомни, русалки по легендам приманивали моряков песнями, так И вампиры гипнотизировали жертв вампирьим зовом. Делали их безвольными, добровольно идущими на убой.
— Поняла! — Марька, забыв про шитье и про все на свете, вся подалась вперед и ударила кулаком по раскрытой ладони. — Ундины — это по-русски русалки, да Длинношерстые умрюнцы — это они и есть. А кудрявые тогда… как же это по-старинному будет?
— Упыри, — тихо вставил умрёнок и послушно прижался к груди Велесова, когда тот подхватил его на руки.
— А ты домовой, — сказал Всеволод, свободной рукой пригладив рыжий хохолок на макушке сынишки.
— С ума сойти можно. Один и тот же вид и вся наша славянская нечисть в нем…
— Ну, не вся, — с сомнением протянул Всеволод.
— Хорошо, самая известная и распространенная, — легко согласилась с ним Маря, — одним словом, та, что на слуху. Кстати, насчет домовят, — она веселее посмотрела на умрёнка, — они ведь колыбельки качали в избах и за младенцами присматривали. Или я что-то путаю?
— Ну, если в доме будет ребенок, конечно… — замялся умрёнок. — Мы быстро растем и быстро учимся. Особенно, — он быстро глянул на Всеволода, для чего ему пришлось запрокинуть голову, и снова посмотрел ан Маринку, — когда не певчие отцы добровольно пришли к заводи или кровью поделились.
— Слушай, а ведь получается, что упыри не только… — начал Маря, но оборвала себя.
— Бедренная артерия, — негромко сказал Велесов. — Брэм Стокер в своем романе явно попытался романтизировать образ, хотя общую суть передал — кровь и оргазм.