Зомби!

Тримейн Питер

Джун пожала плечами. Капитан Карриа испытывающе взглянул на Стива.

Он прикусил губу и тряхнул головой.

— Я знаю только, что Сан-Микилон недавно покинул Британское Содружество...

— Совершенно верно, — подтвердил Карриа. — Десять лет назад Сан-Микилон обрел свою независимость. Но, к сожалению, уходя с острова, Британия передала власть в руки небольшой группы людей с лидером по имени Джин-Мэри Гам. Гам в свое время был сержантом Британской армии, но по возвращении на остров, он величал себя «Полковник Гам».

Стив вдруг щелкнул пальцами.

— Полковник Гам! Конечно же, я слышал о нем. Он пытался управлять островом как военный

диктатор. Вы знаете, я почти напрочь позабыл обо всем этом. Это было десять лет назад, и я даже забыл, что остров, которым он руководил, и был Сан-Микилон.

Джун удивленно уставилась на Стива.

— Ты знаешь больше меня. Я не могу ничего вспомнить о полковнике Гаме.

— Об этом писали все газеты, — воскликнул Стив. Затем он обернулся к Карриа, который вежливо молчал, поглядывая то на одного, то на другого. — Простите, капитан. Вы хотели что-то сказать?

— Вы совершенно правы, мистер Ламберт, — улыбнулся полицейский. — Гам назначил себя диктатором. Когда англичане ушли, он объявил себя пожизненным президентом. Он был дружен с гаитянским диктатором Папой Доком, пока тот был еще жив. Гам удерживал власть благодаря военной помощи с Гаити. Это было время великих бед на острове. Люди, которые не желали повиноваться ему, были брошены в тюрьмы без суда и следствия, многие были подвергнуты пыткам и убиты.

Он правил на острове около трех лет, прежде чем СНН — Союз Национальностей и Народов, — не свергнул его. Гам спасся бегством на Гаити. Он проживает там до сих пор, постоянно провозглашая свое намерение вернуться и возглавить государственный переворот. Но со времен свержения Гама СНН удерживает популярность на выборах и сохраняет власть, поделив ее с небольшим количеством оппозиционных партий. Тем не менее, есть некая группа людей, запрещенная группа, которая продолжает выступать за возвращение Гама. Они называют себя Национальным Правительством Возрождения. Они, должно быть, сильно походят на ваших европейских фашистов.

— Но какое это имеет отношение к нам? — спросил Стив.

— Скорее всего, никакого, — признался Карриа. — Но вы же понимаете, мы должны быть осторожны. Поэтому мы со всей строгостью следим за возвращающимися из изгнания. Мы не можем не интересоваться, почему иностранные журналисты прибывают на наш маленький остров, который, как правило, не выбирают для проведения отпуска европейцы. За последние несколько месяцев НПВ сумело провести несколько политических демонстраций, плюс к этому случилось несколько убийств, которые имеют явно политическую подоплеку. Вполне возможно, что Гам пытается подготовить свой переворот.

Стив начал понимать, к чему клонит Карриа.

— И вы подозреваете, что мы можем оказаться агитаторами, работающими на Гама?

Карриа развел руками.

— Или на это Правительство Возрождения, которое приветствует возврат Гама к власти...

— Ну, вы можете быть абсолютно уверены, капитан, что нам ничего не известно о полковнике Гаме, вам нечего об этом беспокоиться, — произнесла Джун. — Мы здесь просто в отпуске.

Карриа улыбнулся.

— Ну хорошо, я не буду вам больше надоедать. Мне очень жаль, но я надеюсь, что вы поймете...

Он повернулся и направился к двери, но, словно засомневавшись, замешкался, затем достал из кармана визитку.

— Это мой служебный телефон. Если возникнет необходимость, то пока вы останетесь на Сан-Микилоне, я смогу помочь вам, только дайте мне знать.

Когда дверь за капитаном полиции закрылась, Джун плюхнулась на кровать.

— Я

так устала, — зевнула она.

— Чертовы бюрократы, — вздохнул Стив.

— Капитан просто выполняет свою работу, Стив, — возразила Джун. — В любом случае, я ложусь спать.

Еда была обжигающей. В отеле подавали местное блюдо из телятины с пряностями и рисом, к которому предлагался такой горячий и густой соус, что Стив выпил два кувшина воды прежде чем расправился с кушаньем. Блюдо подавалось с лимонными дольками и особым красным рисом, который, как впоследствии они узнали, был обыкновенным рисом с томатным пюре. В меню это блюдо преподносили как типично островное. Обед имел такой усыпляющий эффект, что Джун, несмотря на сильное сопротивление Стива, вытащила его погулять по вечерней прохладе, чтобы они смогли как следует переварить пищу.

Из отеля они прошли широким бульваром до главной улицы Маркуса. Несмотря на то, что было уже десять часов вечера, улицы были полны жизни, с мерцающими неоновыми вывесками, громкой музыкой и толпами людей, явно склонных получать удовольствие от самих себя. Выйдя на главную улицу, они услышали медленный, монотонный стук барабана, пробивавшийся сквозь шум веселья. Затем возбужденный голос начал кричать через громкоговоритель.

Толпа двинулась вперед по улице, чтобы разглядеть, что происходит. Стив и Джун увидели процессию из нескольких сотен человек, идущих вдоль улицы. В голове колонны шествовала небольшая группа, охранявшая человека, медленно бившего в большой барабан. Позади него шел мужчина с мегафоном, в который он кричал что-то на местном диалекте. Ни Стив, ни Джун не могли понять, о чем он говорил. Тем не менее, некоторые из зрителей его понимали и, будучи не согласны с ним, кричали что-то в ответ. В толпе возникло несколько потасовок.

Суть происходившего объяснили им лозунги. Среди толпы развевалось несколько полотнищ с надписями: НПВ ТРЕБУЕТ ВОССТАНОВИТЬ ПОЛКОВНИКА ГАМА! СПАСЕМ НАШУ СТРАНУ! Кроме того, было много знамен с портретами довольно изящно выглядевшего мужчины в военной форме с большим количеством золотых шнурков.

Стив взял Джун за руку.

— Я думаю, будет лучше, если мы останемся в стороне от этого, дорогая, — сказал он, уводя ее вниз по улице.

Позади них шум потасовок и криков становился все громче. Затем в этот шум влились звуки полицейских свистков. В следующее мгновение несколько человек пробежали мимо них, очевидно стремясь избежать рукопашной схватки. Стив обернулся через плечо и увидел несколько фигур в белых шлемах с полицейскими дубинками, преследующих еще одну группу людей. Он быстро огляделся вокруг.

— Быстро, — он указал на открытую дверь, над которой висела неоновая вывеска с надписью «Бар». — Туда, Джун!

Бар был тоскливо освещен и почти пуст. Точнее, там был всего один человек. Это был огромный мужчина с мрачным лицом, с пятнами пота на костюме, который был мал ему на несколько размеров. Его темное лицо блестело от выступившей испарины. Он не посмотрел на вошедших и, казалось, все его внимание было сосредоточено на полупустом стакане с пивом.

Стив провел Джун через тусклую комнату к столику. Как только они сели, из задней комнаты появилась старая женщина. Стиву часто приходилось встречать в книгах слово «старая карга». Это определение полностью подходило к старухе, которая ковыляла к их столику. Если бы кто-нибудь подбирал здесь исполнителей к постановке «Макбет», то этой старухе не составило бы труда заполучить роль одной из трех жутких сестер.