Зомбосвят
Шрифт:
Судя по всему, это и был князь Цент, властелин Цитадели и вождь возрождающегося человечества.
Уборщики картофеля побросали работу, сбились в кучу и стали поджидать начальство. Павел заметил, что многие старожилы явно напуганы, а прыщавого мужчинки вообще нигде нет. Похоже, тот спрятался от княжеских глаз в своем окопе.
Вот делегация приблизилась к труженикам и гвардейцы расступились. Павел и Костя получили возможность разглядеть князя во всей его красе. С близкого расстояния открылся ряд подробностей, таких, например, как свирепая рожа, враждебно взирающие на все вокруг глаза, огромные крепкие кулаки и диковинный топор, заткнутый за княжеский пояс. Об
Цент остановился, огляделся, после чего, повернувшись к уборщикам картофеля, громким властным голосом спросил:
– Ну, хлопцы, богат ли урожай?
Уборщики, оробев, замешкались с ответом. Никому не хотелось лезть на передовую, дабы случайно не ляпнуть лишнего в общении с князем. Это было чревато. Все старожилы прекрасно помнили страшный случай, имевший место быть минувшей весной. Тогда князь тоже пошел в народ, дабы пообщаться с подданными лично. Подошел он, значит, своей самодержавной персоной к группе тружеников, занятых рытьем канавы, да и поинтересовался у пролетариата, как продвигается работа. А работа продвигалась скверно. В те дни шли дожди, канава на четверть заполнилась грязной водой, плюс выданный труженикам инструмент оказался не самого лучшего качества, и ломался с удручающей частотой. Ну и одного землекопа прорвало. Он то, как потом уверял, честно хотел ответить князю так, как его на инструктаже учили, но много в нем накипело недовольства, и вот весь этот накипевший ушат он на княжеские уши и выплеснул. Как начал жаловаться на жизнь, как начал…. И кому! Самому князю! Ладно бы где-то на кухне, в кругу семьи и друзей, это бы ему еще можно было простить, но нельзя же самодержцу венценосному все это прямым текстом вываливать.
В общем, князь тогда очень расстроился, и, выслушав жалобы народные, в глубокой печали удалился. А ночью пришли за жалобщиком. Увести – увели, а обратно не вернули. Но потом по Цитадели еще долго ходили слухи, что жалобщику тому в теремке радости эпически перепало. Проучили его, значит, до смерти, чтобы другим была наука, как князю на жизнь жаловаться.
Так и не получив ответа, Цент повторил свой вопрос:
– Эй, народ! Как, говорю, урождай?
Тут уже гвардейцы стали, незаметно для Цента, делать уборщикам картофеля разные знаки, дескать, не молчите, дурни, отвечайте что-нибудь. Наконец, набравшись храбрости, выступил вперед тот самый пятидесятилетней мужик, что трудился в паре с прыщавым мужчинкой. Видимо, решил, что свое уже отжил, и если чем прогневит начальство, то не многое потеряет.
– Урожай хороший, – робко промямлил он, со страхом взирая на огромного князя. – Картофель крупный….
И замолчал, не зная, что еще можно добавить к этому исчерпывающему докладу. Но князь, похоже, от него большего и не ждал.
– Ну, и то хорошо, – сказал венценосец. – Картофель, это основа кормовой безопасности. За возобновляемыми растительными пищевыми ресурсами будущее. Потому как консервы да сухари конечны, а нужно смотреть в перспективу.
Землекопы согласно кивали головами, признавая княжескую мудрость, хотя сами очень редко видели как консервы, так и сухари. Питались они преимущественно кашами да супами.
– Что ж, тут, значит, тоже все отлично, – подытожил князь, которому, вероятно, больше нечего было сказать подданным. – Так, что у нас дальше по плану?
– Осмотр свинофермы, – напомнил ему Андрей.
Цент взглянул в сторону едва видных вдалеке строений, где проживали, ожидая своего часа, кормовые животные, и принял решение.
– Отложим это на другой раз, – постановил он. – У меня и так много дел. Мне нужно плотно заняться внутриполитической повесткой.
Князь со свитой уже собрался уходить обратно в Цитадель, и копатели картофеля приготовились облегченно выдохнуть, как вдруг Костя сорвался с места, протолкался сквозь толпу коллег, и попытался подбежать к властителю. Его, разумеется, притормозили, направив на парня несколько стволов.
– Эй, ты чего? – быстро спросил Андрей, и сделал знак гвардейцам опустить оружие. – Куда тебя несет?
– Я хотел к князю обратиться, – выпалил явно трусящий Костя.
Павел невольно схватился за голову – недаром у него было предчувствие, что товарищ задумал какое-то безрассудство. Вот оно и осуществилось во всей красе.
– Князь занят, у него внешнеполитическая повестка, – ответил Андрей, знаками приказывая Косте вернуться обратно и прекратить напрашиваться на неприятности.
Но на его беду Цент тоже услышал прозвучавшие слова.
– Что там такое? – заинтересовался он, не поленившись вернуться обратно. – Кто ко мне хотел обратиться?
– Да это ерунда, он уже передумал, – торопливо заверил его Андрей.
Но Цент посмотрел на Костю, который продолжал стоять на месте и медленно бледнеть, и заметил:
– Я никогда не бываю глух к гласу народному. Если хочешь что-то сказать, то говори.
По лицам гвардейцев Павел понял, что его новому другу крышка. Вероятно, за ним придут грядущей ночью. И хорошо, если не прихватят вместе с возмутителем княжеского спокойствия и его соседа по комнате.
– Ну, говори же! – повысив голос, потребовал у напуганного Кости Цент. – Ничего не бойся, будь мужиком. Но помни об ответственности за базар.
Костя, видимо, и сам уже пожалел о своей выходке, но отступать было поздно. И он, собравшись с силами, заговорил:
– Понимаете, я в Цитадели уже третий месяц. Нет, вы не подумайте, меня все здесь устраивает, я всем доволен. Тут очень хорошо.
Суровое лицо князя смягчилось.
– Просто, понимаете, – продолжил Костя, – когда я сюда прибыл, мне обещали, что через месяц или чуть больше дадут другую работу. Только вы не подумайте, что я чего-то требую. Я, если надо, готов свою профессиональную пригодность доказать делом. Нужно пройти какое-то испытание – я пройду. И мой друг, он тоже готов.
И Костя указал рукой на Павла. Тот понял – этой ночью они оба окажутся в теремке радости.
– Хм, – задумчиво прогудел князь, окинув Костю оценивающим взглядом, а затем таким же взглядом прошелся по Павлу. – А ведь действительно, парни молодые, здоровые. Неужто у нас для них иной работы не сыщется?
Последний вопрос был обращен к Андрею. Тот ответил:
– Да помню я о них, помню. Просто нет сейчас мест в поисковых группах. И гвардейцы нам более не требуются.
Он посмотрел на Костю, и продолжил:
– Как какая вакансия откроется, вы первые на очереди. Но обещать ничего не могу. Это может произойти завтра, а может через два-три месяца.
– Вот, видишь, ситуация на контроле, – сказал Цент, и дружески потрепал Костю по плечу. – Не расстраивайся. Верь в лучшее, трудись усерднее, и все у тебя будет хорошо.
Затем он окинул долгим взглядом картофельное поле, словно высматривая кого-то конкретного, тяжело вздохнул, развернулся и побрел обратно к воротам. Его многочисленная свита последовала за ним.