Зона сдвига
Шрифт:
Ун-ул молчали.
— Это может помешать нам в поставка материалов. Следующую партию мы, я думаю, сможем обеспечить, но вот потом… потом неизвестно, — я замолчал.
— Это невозможно, — резко сказал один из дроман.
— Невозможно запретить нам умирать от голода, — я почувствовал, что Ден как будто окаменел.
Похоже, так не принято разговаривать с хозяевами, коими они по сути являлись. Очевидно, что ему очень сильно хотелось перевести мягче, но я внимательно смотрел на него. Он перевел, и по его трепету я понял чтоон, как я просил, сделал это буквально.
Пауза, казалось,
— Люди отказываются помогать нам? — спросил один из дроман. Никто из амади почему то вообще не принимал участие в разговоре. Это было немного странно.
— Нет, но нам нужна помощь, — Ден посмотрел на меня как на сумасшедшего, но перевел.
Ун-Ул стали что-то негромко обсуждать между собой.
— Мы не видим смысла продолжать этот разговор, — от дроман сказавшего это веяло такой холодной ненавистью, что мне стало не по себе. — Передайте что в ближайшее время мы ждем здесь членов Совета.
Это был конец.
Весь мой великолепный план рушился и я сейчас осознал, что было наивно предполагать реакцию этих тварей, совершенно не имея представления о том, с кем планирую договариваться.
Меня накрыло, вспомнился случай, один из первых в моей работе в Управлении, когда я пытался договориться отпустить обколотого нарика школьницу, которую он забрал прямо на улице, приставив ей пистолет к голове и утащил в дыру под мостом. Переговоры только начались и хотел он немногого — какую то смешную сумму и сумку с «дурью»… А потом вдруг раздался выстрел и я понял что он убил её. Как выяснилось позже, ему просто не понравилась какая-то из моих фраз.
Эта картина сейчас пролетела перед глазами. Там нельзя было поправить ничего, а здесь?
Я достал коммуникатор и набрал советника Майлза. Громкая связь.
— Советник, это Равен.
— Что случилось? — голос его был холоден.
— Сложности. Ун-Ул хотят говорить напрямую с Советом по тому важному вопросу, который я здесь по приказу Совета озвучил, — Майлз был не в курсе моей идеи — приходилось идти ва-банк.
Была у меня мысль посоветоваться с ним, но я так боялся того, что он будет против, что не стал этого делать. Сейчас я очень сильно пожалел об этом.
А еще я был уверен в том, что легко справлюсь с задачей,
— Они слышат меня? — так же холодно и непроницаемо спросил он.
— Да.
Голос Майлза, когда он стал говорить на чужом языке стал еще более резким. Я ничего не понимал, а Ден видимо растерявшись — не переводил для меня.
Советник говорил совсем недолго, а потом отключился.
Дроман сидящий в центре своей тройки повернулся ко мне и глядя на меня как на мелкую назойливую букашку, о от которой, тем не менее, нет возможности отмахнуться сказал:
— Мы слушаем ваши предложения.
— Что им сказал Майлз? — не поворачивая головы сквозь зубы процедил я. Тот, так же не поворачивая головы, тихо ответил:
— Сказал что у тебя все нужные полномочия, и любые переговоры в обход тебя Совет считает бессмысленными.
Я выдохнул, Майлз не был в курсе, но был достаточно умен чтобы не ломать мой план. Я представил чего ему стоило в такой ситуации вслепую поддержать меня.
Продолжил я с той же интонацией с которой начал:
— Запасов еды нам хватит на пару месяцев, если её очень разумно использовать. Два месяца: это предельный срок — мы подсчитали. За два месяца мы можем вырастить новый большой урожай. У нас достаточно семян… Можем. Но не под землей. Тот вирус, что убивает наши посадки не даст нам это сделать пока мы не найдем от него лекарства.
Всё что я говорил сейчас было ложью выдуманной мной от начала и до конца… но как дроман могли меня поймать на ней?
Пора было приступать к главному.
— Вот здесь, — я показал рукой на большом планшете, который взял с собой. Они вряд-ли могли что-то разглядеть на нем со своих мест, но это было не важным сейчас. — Недалеко от нашего поселения есть большая и плодородная территория. Сейчас там растет то, что никому не нужно — дикие растения и деревья, но могло бы расти то, что поможет нам. Мы могли бы огородить эту территорию оградой неприступной для адзири. Эта ограда прочная и сможет защитить наших людей, возделывающих там землю или пасущих наш скот от адзири, но не от дроман. Нам нужно обещание от вас, что люди находящиеся на этой территории никогда не подвергнутся нападению. Эта территория удалена от вас — там никому не будем мешать. Помогите нам, для того чтобы мы продолжали помогать вам.
Сейчас я бы предпочел вести переговоры об освобождении самолета с заложниками, а не сидеть здесь — это было бы менее напряженным.
Едва я успел закончить, по телу одного из амади будто прошла сильная судорога и затем сверкнула вспышка.
В эту же секунду я оказался словнов коконе, который опутал мою тело. Я не мог пошевелиться и не мог ничего слышать, только смотреть, и даже смотреть я мог не поворачивая зрачков — всё тело до последней мышцы онемело и налилось тяжестью.
Очевидно, это был тот ступор, в который амади могли погружать своих врагов. Сознание поплыло, как всегда бывает, когда мозг решает что смерть где-то совсем близко — эдакая спасительная реакция, чтобы человек не испытывал слишком больших страданий в такие моменты…
А потом нас отпустило. Длилось это состояние, наверное, около десяти минут и как я понял это было нужно им, что бы обсудить то, что нам с Деном слышать было не положено.
Один из дроман озвучил решение:
— Мы согласны. Никто не тронет ваших людей там, но мы хотим быть уверены, что поставки не прекратятся ни при каких обстоятельствах. Ты гарантируешь это, Равен?
Оказывается если очень захотеть, то можно даже вспомнить как меня зовут. Неплохой итог.
Можно возвращаться домой.
Домой?
* * *
— Брр, — Ден поежился, когда мы наконец оказались без сопровождения дроман на своём коптере, — Я уже мысленно молился и готовился отойти в мир иной. Никогда с ними никто так не разговаривал. И Майлз с ними тоже никогда так не разговаривал как сегодня. Думаю, это был единственный способ спасти тебя. Как я понял ты ему ничего не сказал заранее…и он будет зол. Очень зол.
Нас уже ждали.
Точнее, ждали меня.
Двое уведомителей Совета смирно стояли возле моих дверей. Ден, как полностью выполнивший свои функции, ушёл спать (время было позднее), а я отправился «на ковер».