Зов ангела
Шрифт:
Двадцать минут спустя Джонатан уже был в Антибе. Такси пересекло центр города и выехало на бульвар Гаруп. По мере того как Джонатан приближался к своей цели, в нем нарастало нетерпеливое возбуждение. Интересно, кто сейчас живет в доме Элис? Быть может, теперь, во время каникул, девушка, с которой он встречался двумя годами ранее, все еще проводит там Рождество вместе со своими родителями?
— Подождите меня здесь несколько минут, — попросил он водителя и направился к тупику Сан-Суси.
На этот раз ворота были закрыты. Ему пришлось несколько раз позвонить и показать свое удостоверение в камеру видеонаблюдения, прежде чем его впустили.
Путь по гравиевой дорожке через сосняк он проделал пешком. В воздухе плавали ароматы тимьяна, розмарина и лаванды. На крыльце его уже ждала женщина лет пятидесяти. На голове у нее был платок, а в руках она держала палитру. Кое-где на лице у нее были заметны небольшие пятна краски: очевидно, он застал ее как раз в тот момент, когда она занималась живописью.
— Чем я могу вам помочь? — спросила она с сильным австрийским акцентом, который делал ее похожей на Роми Шнайдер.
Ее звали Анна Аскин, и она жила здесь с весны 2001 года. Большую часть года она сдавала этот дом богачам-иностранцам: русским, англичанам, голландцам.
Джонатан был не сильно удивлен. Получается, Элис соврала ему: ее «родителям» этот дом не принадлежал. Вероятно, они просто приезжали сюда на зимние каникулы.
— Простите за беспокойство, но я ищу семью, которая снимала у вас этот дом два года назад. Фамилия Ковальски вам о чем-нибудь говорит?
Анна Аскин покачала головой. Обычно она не встречалась с клиентами лично: будучи ярым любителем домашней электроники, ее муж полностью автоматизировал помещение. Практически все в доме работало на специальных кодах и инфракрасных датчиках, управляемых единой компьютерной программой.
— Не знаю, но я могу проверить.
Она жестом позвала Джонатана за собой. Вместе они прошли до круглой башенки, возвышавшейся над морем и прибрежными скалами. Рядом с мольбертом, расположенным на тиковом столе, стоял модный ноутбук последней модели, из динамиков которого доносилась легкая расслабляющая музыка. Женщина открыла таблицу, сделанную в «Эксель», и принялась просматривать список съемщиков.
— Все верно, мистер и миссис Ковальски. Американцы. Они сняли дом на две недели в период с 21 декабря 2009 года по 4 января. Странно то, что они съехали раньше времени: дом был пуст уже вечером 1 января.
«Они уехали почти сразу же по возвращении Элис», — подумал Джонатан.
— У вас есть их адрес?
— Нет, ведь они заплатили наличными: девять тысяч долларов были переведены моему мужу в Нью-Йорк задолго до назначенной даты. Обычно это происходит нечасто, однако с американцами такое случается. Знаете, у них есть своя так называемая религия наличных денег, — бросила она несколько пренебрежительно.
— А как же залог?
— Выплаты залога они не просили.
Вот дерьмо…
— Неужели у вас ничего нет?!
— Обычный адрес электронной почты. Так мы с ними и общались.
Без особой надежды Джонатан переписал адрес: почта на Хотмейл, вероятно, была создана исключительно для подобных целей. Выяснить что-либо с ее помощью будет практически невозможно.
И все же он поблагодарил Анну Аскин за помощь, после чего вернулся к машине и попросил водителя отвезти его в аэропорт.
14.00
Джонатан подошел к стойке «Эр Франс» и купил билеты на трехчасовой трансфер до Парижа. В ожидании своего рейса он устроился в одном из многочисленных кафе, панорамой выходивших на взлетно-посадочные полосы, и пообедал клубным сэндвичем.
Как правило, он неуютно чувствовал себя в аэропортах, однако в Ницце все обстояло иначе. Терминал напоминал огромный стеклянный конус, наподобие летающей тарелки. Остекленный фасад выходил прямо на море. Изнутри открывался поистине фантастический вид на залив Ангелов и заснеженные вершины горного массива Эстерель. Это место можно было смело назвать мечтой футуриста — оно успокаивало и включало воображение. Свет был повсюду, будто вы находились вовсе не в аэропорту, а в бесконечных размеров помещении, зависшем на пол пути между морем и небом…
Он потянул за резинку и открыл свой ежедневник «Молескин», где был тщательно законспектирован его разговор с Джимом Флаэрти. Туда же он записал все, что сегодня узнал от Анны Аскин, размышляя о том, что, по сути, он никоим образом не приблизился к разгадке. История Элис Диксон поразила его до глубины души, однако он знал не больше, чем те, кто занимался расследованием до него: чем больше он углублялся в эти детективные дебри, тем запутаннее становились события.
Он сделал еще несколько пометок, пытаясь увязать одни факты с другими и перечислить на страницах ежедневника все гипотезы, какие только могли прийти ему в голову. Он настолько погрузился в свои размышления, что чуть не прослушал, как его вызывают на посадку.
Джонатан понимал, что все его попытки докопаться до истины ни к чему не привели. Знал он также, что ключ к разгадке по-прежнему очень и очень далек от него. Но он был абсолютно уверен лишь в одном: ему просто необходимо было пообщаться с Маделин Грин.
Аэропорт Сан-Франциско
8.45
С неприкрытой гордостью пилот «Эйр Чайна» объявил своим пассажирам, что самолет приземлился с пятиминутным опережением графика.
Закинув рюкзак за плечи, Маделин влилась в поток пассажиров, который позднее застопорился возле стойки иммиграционной службы. Она с удивлением обнаружила, что было еще только девять часов утра. Когда у нее спросили паспорт, Маделин вдруг осознала, что в спешке забыла заполнить форму электронной системы авторизации для въезда в США!
— Несколько дней назад вы были в Нью-Йорке. Ваш документ действителен еще два года, — успокоил ее сотрудник.
Она облегченно вздохнула и постаралась успокоиться. У нее не было багажа, так что она сразу прошла к такси и назвала водителю единственный адрес Джонатана, который знала, — адрес его ресторана.