Зови меня Зверь

Ливадия Любовь Олеговна

Кайрина возвратилась со своей прогулки в прекрасном настроении.

– Это было самое ужасное свидание в моей жизни! – проворковала она. – Его Величество около минуты таращился на меня, потом уточнил, что я делаю ночью посреди сада, и смирившись с неизбежным, не сказал и десяти слов, добросовестно топая в любую сторону. Не находишь, он ждал там не меня?

Уже устроившись поспать до обеда или ужина, Аврора проворочалась около часа, пытаясь уснуть. Когда, наконец, ноющее тело свернулось в тот самый комочек, в котором смогло бы уснуть, одуревший от адреналина

мозг исполнил свой самый лучший номер: стоило Авроре закрыть глаза и расслабиться, как перед ними ярким видением вставало лицо Картера, его лучистые зелёные глаза, мягкая улыбка, тёплое дыхание в макушку и руки на поясе… Неудивительно, что, проснувшись с бешено бьющимся сердцем и счастливой улыбкой, Аврора на себя злилась. Ну действительно, что такого? Неудобно получилось, но и пользы от встречи оказалось много. Девушка с досадой откинула одеяло. Глупость какая! Не принцесса крови, а туда же! Им мужчин никогда близко не показывали, а только рассказывали, что такое бывает. А тут вроде бы выросла среди нормальных людей…

Но как же приятно… И спокойно… Всё, хватит!

Пеньюар оказался в самом неожиданном месте – в шкафу. Ещё одним камнем преткновения между Авророй и Мелони – по правде говоря, из этих камней вышла бы неплохая сторожевая башня – стали ночные рубашки, которые и рубашками–то назвать сложно. Сколько девушка не просила сшить ей нормальную пижаму, портниха оставалась непреклонна. В итоге принцесса каждый вечер шла спать в чём–то на тонких бретельках и длинною в пол, расшитом и разукрашенном лучше иных бальных платьев. От смущённых замечаний королевский модельер важно отмахивалась.

Пеньюар еле прикрывал плечи. Аврора кисло глянула в зеркало и отвернулась. Быстренько умывшись холодной водой и даже не попытавшись причесаться, она вышла в гостиную.

За накрытым столом сидела такая же не выспавшаяся, всклокоченная и почти неодетая Кайрина, без аппетита взирающая на варёное яйцо.

– Доброе утро.

Кайрина бросила на неё обиженный взгляд:

– Сама такая.

Аврора усмехнулась и присела на диван.

Завтрак протекал на удивление гармонично. То есть обе девушки были одинаково не в духе и охотно поддерживали друг друга в этом состоянии.

– Кстати, – Кайрина сложила на коленях салфетку и зевнула. – Ты придумала, что скажешь Картеру?

– Доброе утро, день или вечер. Смотря когда встречу.

– Вежливо, но не вариант. Как ты объяснишь, почему не пришла в сад?

Аврора раздражённо отодвинула тарелку:

– Да почему я вообще должна оправдываться?

Кайрина вытаращилась на неё как на сумасшедшую:

– Ты что? Так и не поняла? Он тебя там ждал!

– С чего ты взяла?! Я ему ничего такого и не гов…

– Ты придёшь ко мне?

– Да–да–да, только скорее.

Ой–ё–ё…

– Ага, вот так и сделай, – посоветовала подруга, наблюдая за Авророй, которая, уронив голову на руки, замычала на одной ноте. – И добавь ещё, что совершенно забыла. И глазками похлопай. Вот так: хлоп–хлоп! Он прослезится и погладит тебя по головке.

– Скорее уж по этой голове настучит…

– Да, я бы тоже так сделала, – добросердечно согласилась подруга.

Аврора открыла рот, чтобы ответить что–нибудь дружественное, но передумала. Причина молчаливости как раз грохнула дверью об косяк и, промаршировав до стола, нависла над девушкой с самыми серьёзными намерениями.

– Ну и как это понимать?

Кайрина сразу обозначила крайнюю и стала предательски отползать по дивану в сторону камина. В поле зрения Картера осталась только опешившая Аврора.

– Решили пошутить? Что это за история с «тебя хотят убить»?! По–твоему, это смешно? А…

Картер запнулся, взглядом зацепившись за глубокое декольте и быстро, но с удовольствием, пробежал им по нежно–голубому шёлку на груди и открытой шее.

– Ты уже завтракал?

– Что? – встрепенулся парень.

– Я спросила, ты завтракал?

– Нет, – честно пытаясь смотреть ей в глаза, соврал он.

Кайрина скрестила руки на груди и с безопасного расстояния упивалась моментом.

– Присоединяйся к нам. Я тебе пока расскажу…

Но поговорить не удалось.

Дверь снова распахнулась, и в гостиную влетел красный взъерошенный Атон.

– Вы… вы…

– Ну мы, – отозвалась Кайрина.

– Там… там эти… два… придурка…

– Которые?

– А сама не догадываешься?!

Нецензурный лексикон Атона сильно ограничивали хорошее воспитание и непробиваемое упрямство, что иногда мешало окружающим его понять.

Девушки озадачено переглянулись.

– Давай по делу, а? – вздохнула Аврора.

– Ах, по делу? – взвизгнул друг. – Вот пошли, сама и посмотришь!

– Картер, ты нас подождёшь? – выбираясь из–за стола, попросила Аврора.

Атон обернулся уже с порога.

– И его с собой забирай. Свидетелем.

Звуки, ни с чем не сравнимые в начале коридора, в конце оказались очень игривой песенкой. Правда, судя по голосам, исполнителей было трое: Кован, Дункан и медведь, поселившийся у них на ушах на ПМЖ. Атон патетично ткнул в дверь.

– Давайте, вы эту кучу заварили.

– Заваривают кашу, – заметила Кайрина, с опаской берясь за ручку. – А кучу разгребают.

– Если учесть, что обычно в эту кучу сваливают, то я предпочла бы кашу, – буркнула Аврора.

Атон обречённо вздохнул.

– Кашей там и не пахнет…

Да, пахло в генеральских покоях действительно не кашей, так как этот диетический продукт с большой натяжкой можно отнести к закускам. Закуска же здесь вообще не водилась. Другого объяснения тяжкому сивушному духу ни принцессы, ни Картер найти не сумели.

Генеральские апартаменты шиком и размерами не блистали: в спальне едва нашлось место для трёх узких односпалок и шкафа, а за гостиную и вовсе выдавалось некое помещение, больше походившее на прихожую со столом и тремя креслами вокруг него. Сундук и буфет не столько дополняли, сколько обедняли обстановку, слегка облагороженную ковром на полу.