Звенья цепи
Шрифт:
Светлана подошла, присела рядом, склонила голову. Бабка надела ей на шею небольшой сияющий крестик на серебряной цепочке.
– Вот, от мамы моей осталось наследство. Береги его!
– Спасибо, бабушка! – она обняла старушку, прослезилась. – Только бы все получилось!..
А за окном уже сгущались тучи. Солнце клонилось к закату, и низкие черные облака медленно выползали из-за горизонта, заволакивая небо сплошной клубящейся пеленой. Разреженный звенящий воздух плотным струящимся маревом висел над землей. Шелестящие листья деревьев колыхались в потоках горячих земных испарений.
Вернулся с пастбища Василий, разогнав скотину по домам. Сел за стол, вытащил алюминиевую ложку. Власьевна спустилась в погреб, достала сметану, творог, молоко. Выложила полкаравая ржаного хлеба и туесок меда. Поставила вскипевший чайник.
– Ешь, Васька! Набирайся сил…
Тот с аппетитом заработал ложкой, отламывая хлеб малыми кусками. Ведунья сидела рядом и вполголоса что-то объясняла ему. Он согласно кивал, временами показывая руками в направлении леса.
Стемнело окончательно, и Власьевна запалила керосиновую лампу. Огонек беспокойно прыгал за стеклом. По стенам и потолку метались пляшущие тени, обретая сложные хитросплетенные образы. Громыхнул первый далекий гром, удаляясь затухающим эхом. Василий достал отточенный нож-свинокол, всунул за голенище сапога.
Светлана испуганно вздрогнула, глядя, как он вешает на пояс небольшой острый топорик. Смотрела, понимая всю сложность и опасность этой безумной затеи. Яркой фиолетовой вспышкой полоснула в небесах молния, и оглушающий взрыв потряс землю. Избушка содрогнулась стенами, ухнула печной трубой, зазвенела черепицей. В наступившей тишине раздался ободряющий голос:
– Пора, соколики! – Власьевна сдвинула заскрипевший засов. – В путь добрый, – напутствовала Василия и Светлану. – Гляди за ней, Васька! – крикнула вслед и захлопнула дверь.
Искрящаяся, раскроившая небо ломаная линия отразилась в глазах слепящим сполохом. Над головой будто лопнул гигантский воздушный шар, и тяжелые капли неторопливым гулким роем забарабанили по земле, постепенно усиливаясь холодными струями дождя.
Василий подобрал с земли короткий посох-клюку и взмахом руки поманил девушку за собой. Вошли в темный, ревущий от ветра и громовых ударов сказочный лес. Пробирались едва различимой тропой, теряющейся в высоких густых травах. Частые вспышки синим мертвенным светом озаряли путь. Деревья шумно раскачивались в вышине дрожащими кронами, изливая на путников потоки ледяной искристой влаги. Непрерывные громовые раскаты гремели прямо над головой, сотрясая сгустившийся воздух. Нагретая земля парила колдовскими туманами, иссушенные зноем кусты и растения раскрывались навстречу долгожданному живительному ливню.
Светлана быстро промокла, грубая холщовая исподница плотно облегала тело, волосы путались и прилипали к лицу. Но отсыревшие лыковые лапотки несли легко и свободно, словно приподнимали ее над выступающими корневищами вековых сосен. Реликтовые хвощи скрипели под ногами, а низкие раскачивающиеся ветки хлестали по плечам жесткими листьями. Ветер завывал меж замшелых стволов, вода проливалась за воротник, лиловые сполохи создавали жуткие бегущие тени, уши закладывало от оглушительных гулких разрывов. Было невыносимо, тяжело и страшно. Душа оцепенела, застыла в неподвижности. Испуганное сердце сотрясалось ударами грома, и, то колотилось в бешеном ритме, а то надолго замирало в тихом мерцательном биении.
Непогода рвала низкие тучи, ярилась и выла в вышине. Между тем все же шли, пробирались к заветному цветку. Папоротники вокруг источали слабо различимое свечение, но, ни один из них не цвел, не имел волшебного бутона. Широкие резные листья укрывали почву плотным зеленым покровом. Сочные высокие стебли колыхались под струями дождя, и казалось, что внизу шевелится странное и опасное существо, внимательно следящее за ночными незваными гостями.
Василий шагал прихрамывая, споро помогая себе клюкой и часто оглядываясь на отстающую Светлану. Та с белыми округлившимися глазами с трудом поспевала за ним, боясь отстать и навсегда потеряться, сгинуть в этом мрачном неприветливом лесу. Чудилось, что идут они целую вечность, идут в никуда. И не кончится гроза, не пройдет дождь, а завывания ветра и скрип деревьев, влажный липкий туман и грохот разъяренных небес станут для них последней погребальной мистерией.
Вышли к низкой заболоченной лощине. Покрытая вязкой тиной поверхность вытянулась долгими краями. Но недалеко впереди возвышалась уступами твердая почва, плавно поднимаясь наверх. Где-то рядом был брод и Василий, нимало не сомневаясь, смело шагнул в топкую грязь. Протянул клюку Светлане, и они медленно, осторожно пробирались по проложенной гати. Лапти скользили по погруженным в ил тонким бревнам, настил раскачивался и звучно хлюпал, опускаясь вниз. Неустойчивое равновесие, шаткое положение, уходящее из-под ног дно, выбивали из сил. Вой ветра, проливной дождь и яркие вспышки вокруг создавали ощущение ирреальности, глубокого сонного наваждения, безумного абсурда. Кривоствольные березы, редкие одинокие кусты ивы и багульника, вылезающие из кочек побеги низкорослой ольхи, запахи грибов и тлена внушали панический трепет. Удушливые туманы плыли разрозненными облаками, синие болотные огни переливались скачущими проблесками.
Неожиданно впереди над ними раздался громкий прерывистый треск, и меж мокрых деревьев загорелся небольшой искрящийся шар. Он будто плыл над лощиной, вращаясь и плавно опускаясь вниз, являясь источником ослепительного свечения. Лес озарился голубым сиянием, стали видны мельчайшие лепестки и завязи ягод в зарослях клюквы и вереска. Шаровая молния неумолимо приближалась к путникам и они, зачарованные смертоносным видением, замерли в полной неподвижности. Огненная небесная странница, будто в раздумье зависла над ними, одиноко стоящими посреди гнилостных топей. Постояла немного и решительно направилась вниз. Василий и Светлана, стоя по колено в болотной жиже с ужасом видели, как приближается крутящийся плазменный сгусток. Вдруг в нескольких метрах над головой шар оглушительно лопнул, рассыпавшись тысячами пылающих осколков.
Светлана вскрикнула, прикрыла глаза руками, выпустила палку, лапти скользнули по илистым бревнам и она, не удержавшись, съехала с настила, погрузившись по пояс в вязкую холодную трясину. Вода вокруг закипела мелкими пузырями, на волю вырвался болотный газ и ноги провалились еще ниже. Василий бросился к ней, протянул клюку. Она вцепилась, всеми силами стараясь выбраться из засасывающего плена. Толкалась ногами, пытаясь нащупать дно, извивалась всем телом, сопротивляясь затягивающей силе, с мольбой и страданием глядя на спутника. Помнила строгий наказ ведуньи: ни в коем случае не произносить ни слова и терпеть, во что бы то ни стало. Василий выпустил посох, показав скрещенными на груди руками, что нужно успокоиться и замереть. Склонился к ней, вложил клюку в обе ее руки, жестами приказав держать крепко, и стал медленно, равномерно и сильно тянуть. Она великим усилием воли заставила себя расслабить дрожащее тело, схватившись за спасительный посох. Чувствовала, как трудно и тяжело трясина отпускает ее. Василий хрипел, напрягаясь вздувшимися жилами, мотал головой в запредельном натужном старании. Тянул самоотверженно, позабыв обо всем.
Наконец вытащил ее на гать, откинул голову назад и что-то радостно и ликующе мычал в небеса. Светлана в грязной испачканной рубахе, с тиной на лице и в волосах, обессилено стоя на коленях, плакала, не веря в свое спасение. Множество беспокойных мыслей проносилось в голове, острое предчувствие гибели постепенно сменялось упоением счастливого избавления. Сознание возвращалось к реальности, память отзывалась пониманием намеченной цели. Она поднялась на ноги, похлопала по плечу, поблагодарив Василия. Тот протянул клюку, и они продолжили путь.