Зверь

Сербин Иван Владимирович

— Ты — лжец, — уверенно заявил Валька. — Колька не мог дать тебе моего телефона.

— Почему?

— Четыре причины, — ответил Валька, давя сигарету в пепельнице. — Первая: я купил квартиру в центре совсем недавно, и никто из старых друзей не знал моего нового телефона. Сотовый — да, но ты позвонил не на сотовый, а на простой. Вторая: Кольку Зеновьева я не видел со школы. Он вообще не знал моего телефона. Ни нового, на старого, никакого. Третья: Зена сделал операцию. Подрезал уздечку под языком

и перестал картавить. Года четыре назад, мне его мама на похоронах рассказывала.

— На чьих похоронах? — не понял Гектор.

— А вот это — четвертая причина, почему Зена не мог звонить тебе. Дело в том, что он погиб. Его сбила машина. Насмерть. Год с небольшим уже. Ты мог об этом и не знать, а вот я был на кладбище и видел, как его заколотили в гроб. Неувязка, Жнец. Попробуй придумать еще что-нибудь, прежде чем я спущу курок. — Валька поднял пистолет.

— Я схожу с ума, — прошептал Гектор. — Определенно.

— Ну же? — спокойно подбодрил его Валька. — Давай. Придумай убедительное оправдание. Такое, чтобы я тебе поверил.

— Стоп, поговорим спокойно, без нервов, — предложил Гектор. — Я чего-то не понимаю. Почему ты все время называешь меня Жнецом? Кто такой Жнец? Мне ведь все равно умирать, как я понял? Ну так расскажи, какая тебе разница, буду я знать чуть больше или чуть меньше?

Валька прищурился:

— Неужели ты, Жнец, не знаешь собственной биографии?

— Просвети меня.

Ярослав остановился:

— Ты не видишь? Он же тянет время!

— Вижу, — кивнул Валька.

— Его наверняка уже ищут.

— Пусть ищут. — Валька скривился. — Об этом доме все равно никто не знает. Он записан на Оксану. Так что здесь мы в безопасности.

«Вот оно что. Дом не его. Заметно. Все здесь не во вкусе и не в характере Вальки», — подумал Гектор.

— Кто такая эта Оксана? — спросил он хмуро, понимая, что необходимо перехватить нить разговора, пока словоохотливый Ярослав не убедил Вальку пустить ему, Гектору, пулю в голову. Адвокаты, они ведь умеют быть очень убедительными, когда захотят.

Одновременно он пытался нащупать зацепку, чтобы отобрать инициативу, заставить этих людей слушать себя, добиться, чтобы они хоть ненадолго усомнились в своей «незыблемой» правоте.

— Оксана? Моя подруга, — спокойно ответил Валька. — Бывшая. Она погибла сегодня утром. Ты взорвал ее в моей машине.

— Ах, я ее взорвал! — Гектор почувствовал, как в нем закипает злость. — Значит, я взорвал твою подружку? Надо же, какой зверь. А ты не подскажешь, каким это образом я умудрился находиться в двух местах одновременно? В коттедже и у твоей с…й машины.

— Как ты сказал? — переспросил Валька. Глаза его округлились от изумления.

— «Как ты сказал?» — передразнил Гектор. — У нас тут что, общество глухих?

—

Где ты находился?

— В коттедже, в коттедже. И у твоей дерьмовой машины. Может быть, ты объяснишь, за каким чертом мне понадобилось похищать свою собственную дочь? За каким дьяволом я собирал бы людей в ТВОЕЙ фирме?

— В моей фирме? — растерялся еще больше Валька.

— Среди нас точно один глухой, — немного сбавил тон Гектор. — В «Палладе». Или ты теперь скажешь, что «Паллада» не входит в твою корпорацию, или как там это у вас называется?

— Входит, — подтвердил Валька. — Но при чем тут «Паллада»?

— При том. Группа, которая грабила коттедж, целую неделю заседала в «Палладе». И ты, конечно, об этом не знал?

— Нет, не знал.

— Лжешь. И уж чего-чего, а денег-то у тебя в миллион раз больше, чем у меня. Это ты можешь золото кидать лопатой! Так кто из нас Жнец? Эй, ответь мне!

— Это не мои деньги.

— Да ну? А чьи же, в таком случае?

Валька вдруг сник:

— Жнеца. Я — никто. Он просто использовал меня, чтобы контролировать остальных членов организации и развитие проекта «Гекатомба».

— Никогда о таком не слышал, — заявил насмешливо Гектор.

— Ничего странного. Это частный проект. О нем знали всего пять человек. Аид, Плутон, Гадес, Дис и я. Больше никто. Еще Жнец, которому я обязан был рассказывать о состоянии дел организации. Больше никто.

— Черт! — вдруг заорал Ярослав. — Он же пудрит тебе мозги! Забалтывает! Пристрели эту сволочь — и дело с концом! Не забывай, он искал тебя, а не ты его! Давай, Валентин! Сделай это!

Валька посмотрел на адвоката, усмехнулся неприятно, тонко, с прищуром:

— Ты думаешь, я застрелю его, а ты останешься в стороне?

— Черт! Валентин, я же твой друг. Возможно, единственный, кто сейчас остался с тобой! Я думаю только о тебе.

— Хорошо. Я рад, что ты думаешь обо мне. — Валька кивнул, взвел курок и протянул пистолет Ярославу: — Сделай это для меня.

Адвокат растерялся, остановился посреди комнаты, опустил руки.

— Ну что же ты? — почти ласково спросил его Валька. — Ты ведь единственный друг, который не бросил меня в трудную минуту. Пристрели эту сволочь. Давай. Я тебе доверяю.

Ярослав по привычке потер подбородок, но бороды не обнаружил и, кашлянув, добавил:

— Валь…

— Что? Неужели ты не выстрелишь? Ради нашей дружбы? Как же так, Ярослав?

— Валь, я не могу.

— Тогда не мороси. Выйди и подожди на улице. Или в другой комнате. Или где хочешь. Главное, выйди.

Ярослав кивнул и вышел, захлопнув за собой дверь.

— Но учти, — предупредил Валька Гектора. — Если ты попытаешься броситься на меня, я буду вынужден выстрелить.