Зверь
Шрифт:
— Нормально, — сухо ответила она, старательно отворачивая от него лицо.
— Адам, не часто ты радуешь меня своим появлением, сынок. Или тебе, наконец, надоело стоять у плиты? — Пэтти по-доброму рассмеялась, не выпуская Джо из медвежьих объятий.
Под пронзительным взглядом Адама Эллен становилось неловко и она мысленно поблагодарила Пэтти за то, что ей удалось его отвлечь. Бишоп сделал шаг назад, оставив Эллен узкую лазейку для побега.
— Нет, ты же знаешь, я люблю готовить. Решил зайти поздороваться.
Адам снова перевёл на неё взгляд, и Барр поняла — он шёл, чтобы увидеться именно с ней, и ни с кем больше.
Бишоп не мог увидеть её с улицы и не мог знать, где она. Следит он, присматривает или просто на территории не так много мест, в которых она могла бы оказаться — Эллен терялась в догадках и искала повод выйти из-под его настойчивой опеки как можно скорее. Наплевать на всё и поддаться чувствам, которые, казалось, были взаимны, означало предать память родных, предать брата, который мог нуждаться в помощи. Эллен не могла сейчас думать о себе, не могла тратить время, забивать голову посторонними мыслями, ставить свои желания выше цели.
Она увидела, как Шевроле Тахо выехал на дорогу к КПП, притормозив у распила. Эйдан опустил стекло, чтобы переговорить с рабочим.
— Извините меня, — Эллен почти бегом бросилась на улицу. Добравшись до КПП за считанные минуты, она стукнула ладонью по борту машины. — Вы в город?
— Доброе утро, Эллен. Да, — ответил Хилл, толкая для неё пассажирскую дверцу.
— Отлично. Только притормозите у таунхаусов, я заберу вещи.
Барр двигалась так быстро, словно за ней гнались хищники. Добежав до крыльца, она смела за собой чемодан, наспех закрыла дверь и бросилась обратно к машине Хилла. Эллен смотрела, как удаляется от них смотровая вышка, где-то в глубине души понимая, что снова бежит. Трэвис оказался прав — побег всегда был единственным решением всех её проблем. Она просто не знала, как поступать иначе.
— Простите, я тогда замотался и забыл забрать вас, — он извинялся за тот вечер, когда Барр вернулась на территорию с шерифом, но она уже забыла об этом. Это было не самым страшным её злоключением.
— Всё в порядке. Шериф Нильсен очень мил, — отмахнулась она, в сотый раз рассматривая неизменный пейзаж за окном.
Бесконечная тусклая зелень, кусок свинцового неба над головой и грязь под колёсами — этот набор угнетал и давил на психику своим унылым однообразием и Эллен не понимала, как можно хотеть жить здесь. Существование здесь походило на добровольную ссылку в наказание за прошлые грехи. Какие грехи здесь искуплял её брат? А Бишоп?
— Нильсен хороший человек. Он здесь и за шерифа, и за главу города. Ему можно доверять.
Она снова подумала о брате. Ему не повезло родиться здесь, не повезло испытывать тягу к этим местам, которые он привык считать родными. Почему он остался один? Кем были его родители и живы ли они? В этом городе все друг друга знают, но даже шериф не дал ей внятного ответа, пообещав поднять старые базы. В документах, которые Баррам передали в приюте, значилась фамилия Форест, её давали тем детям, о родителях которых ничего не было известно — подкидышам или найденным случайно на железнодорожной станции. Что мог найти Нэйт при таком «дано» и почему не захотел вернуться или хотя бы дать о себе знать? А Бишоп? Неужели у него нет здесь близких?
Барр больно ущипнула себя за запястье — выгнать его из головы становилось сложной задачей.
— Почему не протянете сюда телефонный кабель? Это же проще, чем каждый раз по полтора часа мотаться туда и обратно.
— Это одна из необъяснимых проблем, с которой я столкнулся после покупки лесопилки, — в этот раз Эйдан был более откровенен — чувство вины ли было тому причиной или желание поговорить с тем, кто в этом котле не варится— было неизвестно. Эллен слушала и пыталась вынимать, ловя ускользающие мысли — они тянули её на несколько миль назад.
— Кабели пропадают, портятся или их обрывают. Местные шутят, что медведи не хотят, чтобы в Форт-Келли пришла цивилизация. Им и так хорошо, — он устало хмыкнул, сворачивая на уже знакомую грунтовку.
— А что ещё?
Какое-то время Эйдан молчал и хмурился, подбирая слова, прежде, чем ответить.
— Некоторые, в основном, старики, какие-то зашуганные. Говорят, Форт-Келли построен на нехорошем месте.
— В смысле?
— Ну, проклятие там какое-то или легенда местная, я не вникал, — Хилл изображал шуточные колдовские пассы, рассекая воздух ладонью, и Барр невольно улыбнулась. — Иногда несут несусветную ересь про какого-то зверя. Проклятьями обычно легко объяснить элементарные лень и невежество.
Она была согласна с ним. Во всю эту мистическую дребедень могут верить только весьма недалекие люди. Оставалось только догадываться, как трудно ему работать с этими дремучими дикарями.
— Многие с наступлением темноты вообще их дома нос не высовывают. На лесопилке мало таких индивидуумов, но они прилично забивают мозги новеньким. Сложно тут вести дела, понимаете?
Здесь было сложно находиться, не то, что вести дела. Форт-Келли напоминал ей болото, в которое она угодила и из которого так отчаянно пыталась выбраться, увязая всё глубже. И дело было не только в брате и машине.
Они высадились у «Белого дома», Хилл отдал ей дубликат ключа от архивов лесопилки и представил её пожилой женщине-архивариусу в очках с толстыми стеклами.