Зверь
Шрифт:
— Выносить ничего нельзя, шуметь нельзя, портить бумаги нельзя, картотеку не путать. Я закрываюсь в пять, просьба меня не задерживать, — женщина провела краткий инструктаж, не отрываясь от своих дел и даже не взглянув на Эллен. Барр была рада, что хотя бы в этом месте избежала назойливого внимания.
Несмотря на то, что в помещении соблюдался строгий температурный режим, пахло плесенью. Воздух был насыщен запахом ветхого старья и отсыревшей бумаги, и Эллен не знала, как продержится тут хотя бы час. Гораздо проще было бы погрузить коробки Хиллу в багажник, но старуха-архивариус была категорически против, тыча в неё какими-то предписаниями. Здесь, в Форт-Келли, будто царили свои законы и нормативы, которые отличались от общепринятых.
Трудовые договоры, платёжные ведомости договора на поставку — во многих папках отсутствовали описи и Эллен приходилось переворачивать каждый листок. Кончики пальцев почернели от пыли и типографской краски и руки неумолимо начинали ныть от монотонных движений. Через два часа непрерывной, бестолковой работы Эллен решила продышать лёгкие от пыли и перехватить что-нибудь.
Солнце расползалось масляным пятном на небе, подернутом лёгкой рябью облаков. Вдалеке слышался стук колёс, разносившийся далеким эхом во все стороны — на станцию прибыл состав. Городок, находящийся на проплешине среди лесов, продувался всеми ветрами — Эллен по дороге в закусочную то и дело убирала с лица разметавшиеся пряди.
Сегодня, как и в прошлый раз, работали те две официантки, и Барр, сделав заказ, со скуки прочла их имена. Мария, и та, что помоложе — Лилит. Они были аккуратно написаны ручкой на картоне, прикреплённом на униформу простыми булавками.
— Бишоп сегодня был? — Лилит обратилась к Марии.
Расстояние в несколько десятков миль не сыграло роли — имя Бишопа преследовало её и здесь. Эллен невольно вслушивалась в разговор, заставляя себя потише орудовать приборами. Любопытство пересиливало все другие чувства, даже элементарное чувство такта. Она снова по привычке достала телефон, чтобы хоть чем-то занять руки и сделать вид, что занята.
Заряда батареи было больше половины: будь она в городе, за это время уже зарядила его минимум трижды. Здесь же он был бесполезной коробкой с цветными картинками. Эллен насчитала семь снимков, которые хранились на карте памяти, и которые она не успела скинуть на виртуальный диск. Пара дурацких селфи с коллегами, броское граффити, случайно обнаруженное в одном из глухих дворов, замысловатый букет от поклонника, который так и не добился от неё свидания и рабочие тексты, сфотографированные на бегу. То, что она считала полной, насыщенной жизнью теперь казалось ей пустой тратой времени, бесполезной суетой, поиском смысла, которого нет. Теряя связь с внешним миром, начинаешь видеть себя настоящим и то, что Эллен видела в чёрном зеркале мобильного, не нравилось ей. Казалось, она становится похожей на местных — ловить со скуки сплетни становилось единственным доступным ей развлечением.
— Нет, Марти сказал у них ЧП на лесопилке. Джо придавило ногу на валке. Говорят, увидел медведя и метнулся со страху под свою же сосну, — ответила Мария, и Лилит изумленно вздохнула, прижав ладони ко рту.
Тот самый Джо, который помогал ей искать машину. Эллен вскинула голову и повернулась к официанткам, но тут же осадила себя — ей не хотелось подавать вида, что она слушает их разговор.
— Ужас какой. Ни разу не слышала, чтобы медведи так близко подходили к валке. Оголодали, что ли? Не зима вроде, — суетливо затараторила Лилит. — Насмерть?
— Говорят, живой, — ответила Мария, и Эллен выдохнула. — Зачем тебе Бишоп? Всё не теряешь надежды?
— Да ну, — она махнула полотенчиком, — похоже, у него целибат. Я уже и так, и эдак, и всё без толку.
— Разве ты не знаешь, говорят, у него невеста погибла. Наверное, ещё не отошёл.
Информация жадно ввинчивалась в мозг против воли, рука с чашкой чёрного кофе застыла у рта — Эллен забыла сделать глоток. Он пережил трагедию, и Барр как никто могла понять всё, что он испытал. Слишком много общего, слишком много параллелей. Эллен была рада, что уехала, не прощаясь, и лёгкий интерес не успел перерасти в привязанность, основанную на влечении и схожей боли потери — то есть ни на чём здравом.
— Бедный-бедный, — вздохнула Лилит, кажется, проникаясь к Бишопу ещё большей симпатией.
— Где здесь можно снять жильё? — Эллен оборвала их разговор. Она закончила с обедом и встала из-за стола. Слушать пересуды об Адаме и смотреть, как Лилит растекается лужей от звука его имени отчего-то было ужасно мерзко.
Наверное, Эллен взглянула на Лилит волком: та промолчала и, гордо задрав подбородок, ушла убирать стол. Мария объяснила ей, как пройти к дому женщины, которая сдавала комнаты приезжим. Комната должна быть свободна — никто, кроме Эллен, за эти дни в город не прибывал.
========== Глава 6 ==========
Архивариус красноречиво закашлялась, напоминая о времени. Эллен досидела до положенных пяти вечера, но в поисках продвинулась мало — чтобы перелопатить все коробки за прошедшие семь лет, понадобится три-четыре полных рабочих дня, не меньше. Ещё час Барр провела в участке, дожидаясь шерифа: она хотела узнать, как продвигаются поиски машины и есть ли данные о Нэйте в полицейских базах, которые Нильсен обещал поднять. Эллен надеялась, что фото найдётся хотя бы там.
Начинало темнеть. Дважды отказавшись от растворимого кофе, который предлагал ей дежурный, она решила добраться до съемного жилья, чтобы успеть до темноты. С шерифом она переговорит с утра. Мария дала ей ориентир — маленькую часовню в конце улицы, и Эллен упрямо топала на её облезлый купол, стараясь поменьше смотреть вокруг.
Если главная площадь была маленькой, но уютной, чистой и при должном уровне фантазии могла напомнить площадь маленького городка старой Европы, то за её пределами всё круто менялось. Пустые коробки построек перемежались запущенными жилыми домами с бледно-желтыми квадратами окон. Мрачно, тихо, глухо. Сломанные заборы, разбитая дорога и мусор, который сквозной ветер гонял по обочинам — казалось, здесь жили свиньи или люди, старавшиеся лишний раз не вылезать из дома. Эллен не могла понять, что ими руководило: страх или желание не сдохнуть от тоски при виде такого пейзажа. Но страх чего? Неужели действительно зверья здесь больше, чем людей? Барр вспомнила предупреждение Адама о том, какой сброд порой нанимается на лесопилку и невольно огляделась по сторонам, крепче сжимая в руках чемодан.
Липкий страх забирался под куртку вместе с холодом ночи, Барр дернула плечами, стараясь отогнать навязчивое чувство. Она была уязвима. Она была как на ладони на этой пустынной, узкой улочке, утопающей в грязи. Хотелось плакать от беспомощности. Эллен была бы так рада видеть рядом Бишопа, ощутить это необъяснимое спокойствие рядом с ним, малодушно спрятаться за его спину, но выбор сделан и назад пути нет. Остаётся надеяться только на себя, в общем, как и всю сознательную жизнь.