Зверь
Шрифт:
— Адам, полегче, — выдохнула Эллен, потратив остатки кислорода. Ребра грозили свернуться вокруг позвоночного столба от силы его объятий.
— Прости, — шепнул он, чтобы снова забыться и снова сжать её в руках слишком крепко.
Адам толкнулся в неё, и Эллен рвано вдохнула, инстинктивно отстраняясь. Мышцы туго натянулись, впуская его немалый орган — ей было больно, несмотря на то, что она была возбуждена так, что под ней, казалось, промокла простынь. Бишоп замер, прислушиваясь к её ощущениям. Она видела, как тяжело ему давалось это бездействие — на его руках напряглись
Он аккуратно и медленно покинул её тело, поцеловал, дотронулся до её влажных, спутанных волос. В этом жесте было столько нежности — казалось, Адам просил прощения за то, что сделал ей больно и за то, что наверняка сделает это снова. Что забудется в ощущениях и не сумеет сдержаться. Эллен этого и не хотела. Она хотела знать его настоящим, без масок условностей и тайн, таким, каким он был там, за семью замками, которые запечатали его сердце на долгие годы.
Он вошёл снова. Дискомфорт исчез, его сменило чувство тугой, сладкой наполненности. Эллен переполняла эйфория, наружу рвались громкие стоны. Барр никогда не испытывала таких ощущений, она осаживала его и тщетно пыталась сменить положение, чтобы отсрочить неумолимо приближающийся оргазм. Адам не поддавался, прижимал её за плечи к кровати, когда она вскидывалась и толкала его в грудь, пытаясь оказаться сверху.
Бишоп был жаден до ласки, он двигался резко, неловко, напрочь лишая Эллен инициативы, но в то же время словно чувствовал её на уровне инстинктов и знал, что она уже готова. Барр едва не захлебнулась воздухом, когда тело свело судорогой. Сознание затуманилось, ощущения стали ярче, а движения лишились контроля — Эллен остро чувствовала, как вздрагивают её мышцы, как крепко её ноги обвивают его спину, как блаженная улыбка озаряет её лицо. Она обмякла и закрыла глаза, безвольно раскинувшись по простыне, не ощущая ни своего веса, ни веса Адама, лишь немыслимый жар его тела.
— Меня не дождалась, — он улыбался, его шёпот скользил вдоль шеи и ключиц, вызывая внизу живота, между раскинутых ног новую волну возбуждения. Эллен с трудом разлепила отяжелевшие веки.
— В меня. Пожалуйста, в меня, — на его вопросительный взгляд она выдохнула «да», убеждая его, что это безопасно. Она не бросала пить противозачаточные и это оказалось, наверное, единственным верным решением за последнее время.
Хотелось чувствовать его целиком: как его сердце мечется и бьётся по грудной клетке, как его дыхание срывается на стон, как внутри толчками разливается вязкое семя, стекая по бедрам прямо на постель. Эллен хотела прочувствовать его удовольствие так же остро, как и своё, и получила это сполна.
Адам перекатился на бок, утаскивая Эллен за собой. Он крепко прижал её к себе, так и не покинув её тело, и в этой густой, вдруг схлопнувшейся над их головами тишине, они казались единым организмом с одним дыханием на двоих. Эллен ласкала кончиками пальцев черты его лица, умиротворённого, с открытой, расслабленной улыбкой, прижималась лбом к его лбу и целовала мягкие, податливые губы. Это мгновение хотелось растянуть на вечность или повторять его по кругу, пока не иссякнут силы — Эллен была впервые счастлива моментом, не думая далеко наперёд. Это было ново и волнующе: не строить планов, не анализировать, не забивать голову, не примерять роль за ролью, не пытаться впечатлить, а просто быть.
— Я думал, что забыл, как это делается, — Адам нарушил тишину первым. Наверное, прошло не меньше пяти лет с тех пор, как он в последний раз был с женщиной, но Эллен не стала уточнять. Ей не хотелось снова отправлять его мыслями в прошлое. Оно не имело больше значения.
— Я надеюсь, ты рад, что ошибся? — с улыбкой спросила она, толкая его в грудь. Взобравшись на него, Эллен смотрела ему в лицо с высоты своей победы. Барр наслаждалась ей. Она больше не терялась в сомнениях и догадках — её страсть была взаимной, а что делать со всем этим дальше, она решит потом.
— Более чем. Ты не устала?
Эллен ощутила, как его руки крепче сжали её талию, спустились ниже, настойчиво собирая в пригоршню нежную кожу ягодиц. Он снова был готов и она ничего не имела против.
— Только в этот раз я сверху.
Она села, шутливо придавив его за плечи к матрасу, словно у неё хватило бы сил удержать его на месте.
— Как скажете, мисс, — Адам не стал сопротивляться. Расслабленно раскинувшись по подушке, он с нежностью смотрел, как плавно она двигается на нём.
Эллен проснулась затемно, почувствовав, что постель стала холодной. Она не выспалась, голова была тяжела, а сознание балансировало на грани сна и реальности. Хотелось перевернуться на другой бок, закутаться в одеяло, как в кокон, чтобы сохранить остатки тепла, но необъяснимое чувство тревоги не позволяло ей заснуть снова.
Адама в комнате не было. Обернувшись одеялом, Барр встала с кровати — тратить время на поиски одежды она не хотела. Нога снова противно заныла; прихрамывая, Эллен двинулась к двери, осторожно наступая только на большой палец поврежденной ступни, чтобы как можно меньше беспокоить её и не навернуться спросонья. Пахло кофе, в камине тлели угли, окна в гостиной были распахнуты, впуская с улицы свежий хвойный воздух с нотками заморозков. Она услышала короткие выдохи — Адам подтягивался на перекладине, подвешенной в широкой арке между кухней и комнатой.
Они почти не спали, потому что не могли оторваться друг от друга. Барр чувствовала себя старой развалиной, решившей вдруг пробежать марафон, но Адаму, казалось, всё было нипочём. В своей прошлой жизни Эллен, проснувшись с рассветом, воткнула бы наушники и отправилась на пробежку, но сейчас от одной лишь мысли о том, чтобы сделать лишнее движение, начинало тошнить. Откуда в нём столько энергии, если он почти не спит? Мысли едва ворочались, головная боль свербела под сводами черепа, Эллен боялась, что если на миг закроет глаза, то уснёт стоя.
Приперев плечом дверной косяк, она молча наблюдала за ним. Под его кожей плавно двигались напряженные мышцы, костяшки его пальцев белели с каждым рывком наверх, вспухшие вены вились сетью по его сильным рукам. Казалось, она могла смотреть на него вечно. Хотелось раствориться в этом мгновении и ни о чём больше не думать.
Эллен пыталась анализировать то, что между ними произошло и как теперь вести себя, но выходило из рук вон плохо. Разум ещё не включился, а тело вновь предало её — под грудью становилось горячо, и жар этот растекался по венам кипятком, несмотря на то, что от усталости она едва удерживала себя в положении стоя.