Зверь
Шрифт:
Эллен словно отравилась чужим страхом. Этим страхом были пропитаны стены жилищ, этот страх прятался под каждым камнем брусчатки, он отражался в глазах повидавших жизнь вальщиков — первобытный, дикий, основанный на древних индейских легендах. Барр решительно поднялась с места. Этому должно быть нормальное, разумное объяснение, и она найдёт его. Иначе и быть не должно.
— Я проверю технику, — отозвался Хилл на обратном пути. — Если кто-то и взял её, то без моего ведома. Я не посылал рабочих в те угодья. Освоение древесины идёт в противоположном направлении.
Эллен не ответила ему.
— Мы обязательно найдём идиота, который сделал это. Мне очень жаль, Эллен.
Барр повернула к нему лицо, натянуто улыбнулась и поспешила отвернуться к окну.
Тишину взрезали крики ночных птиц и мерный рокот дизельного движка. Дорогу освещал лишь дальний свет фар — солнце окончательно скрылось за линией горизонта полчаса назад. У неё дрожали руки. Это было состояние после шока: в детстве Эллен сбил велосипедист, она сломала руку и потеряла сознание, а после, отойдя от обезболивающего, чувствовала почти то же самое. Тупое оцепенение, отсутствие мыслей и боль, но теперь не в руке, а где-то под затылком, словно от удара — так тело откликалось на тотальное нервное напряжение. Вместо десятков теорий и фактов в голове гулял ветер, а в груди появилась тяжесть, словно вместо трепещущего сердца в неё положили камень. Она не могла избавиться от назойливого страха неизвестного, который, казалось, впитался в каждую пору её кожи.
— Вы думаете, это человек? — Эллен уже не понимала, что спрашивает. Что она хотела услышать в ответ? Что, вероятно, это «зверь вернулся»?
— А вы думаете, нет? — Хилл испытующе взглянул на неё. Он думал примерно о том же, но не решался сказать это вслух, осторожничал, опасаясь, что Барр примет его за полоумного. Эллен видела это по его глазам.
Клубок вязкой чёрной тени прокатился прямо перед капотом машины — Эллен видела его боковым зрением, но как следует разглядеть не успела. Сильный удар по кузову случился следом, и Хилл резко нажал на педаль тормоза. Эллен со свистом набрала в грудь воздуха, но не сумела выдохнуть — тело свело спазмом от безотчётного ужаса. Несколько бесконечно долгих секунд они сидели молча и слушали ночную тишину. Больше ничего не происходило. Перед капотом не чернела туша сбитого животного, не лежали ни тело заблудившегося человека, ни трупа ночной птицы, не вовремя решившейся покинуть своё гнездо. Вокруг не было ни хитрых пней, ни ям, ни деревьев, которых опытный водитель мог не заметить, не было предупреждающего визга парковочного радара. Кто мог нанести такой сильный удар и насколько после него повредился кузов машины? Эйдан неуверенно взялся за ручку двери.
— Давайте не будем выходить, Эйдан, — её вопрос прозвучал мольбой. Хилл снял руку с двери и положил обратно на руль.
— Согласен, — он тронул рычаг передачи и сорвался с места, не жалея подвески.
Казалось, Эллен ослепла и оглохла. По затылку и ниже по хребту бегали мурашки, а в горле стоял колючий ком — Барр усилием воли заставляла себя не сорваться на истеричный плач. Они словно убегали от погони. Сил для того, чтобы создавать видимость непринужденной беседы, просто не оставалось, а для того, чтобы поговорить начистоту, просто не находилось слов. Барр не знала, как облечь в человеческую речь те подозрения и страхи, которые терзали её. Хилл не знал, как подступиться к этому разговору.
Эллен позволила себе расслабиться только тогда, когда увидела огни вышки КПП. Эйдан влетел на территорию, едва не сбив шлагбаум.
— Сэм, пришлю тебе помощников, будете дежурить по двое. Глаз с леса не спускать. Увижу, что кто-то спит на посту — оштрафую к чёрту.
— А что, ещё чего стряслось? — недоумённо почесал затылок охранник.
— Кроме того, что пропал наш человек?! — со злостью ответил Эйдан. Сэм промолчал.
Хилл нервничал не меньше её — это читалось по его угловатым, рваным движения и грубому, так ему несвойственному тону. Он так же, как и она, не понимал, что произошло, и так же был напуган до чёртиков.
— Я начинаю понимать, почему предприятие обошлось мне так дёшево, — произнёс он, когда подвёз Барр к жилым блокам. Она продолжала молчать, пребывая в прострации. — Завтра в шесть утра снова собираемся у главного корпуса. Будем искать мальчишку, пока не найдём.
Барр кивнула в знак того, что приняла информацию к сведению. Она наскоро вбежала на крыльцо и заперла за собой дверь. Поднявшись по лестнице, она закрыла окна на ставни, оставив лишь одно, смотревшее через всю территорию в лес, который во тьме ночи походил на безмолвный чёрный океан. Свет желтых уличных фонарей придавал утоптанным земляным дорожкам лесопилки оттенок ржавчины и будто состаривал всё вокруг. Эллен казалось, что по ту сторону стекла текла иная реальность, созданная по иным законам мироздания, которые Эллен не могла охватить своим умом. Голова отказывалась думать, словно этот пейзаж за окном внедрялся в каждую клеточку её мозга и превращал его в нечто похожее — безмятежное и безмолвное.
Прожектор на вышке дважды моргнул и погас. Следом за ним потухли фонари, расположенные по периметру. Лесопилка погрузилась в вязкую черноту. Эллен стояла, не двигаясь, пока не привыкли глаза.
Ветер прогнал по небу стаю облаков, обнажая белый полумесяц. Его свет слабо освещал территорию, но это было хотя бы что-то — Барр увидела, как кто-то из охраны спустился с вышки и побрёл к жилой территории, наверняка в поисках Хилла или Бишопа. Она обернулась и поняла, что не видит абсолютно ничего — в комнате плотной стеной стояла кромешная тьма. Ей как никогда пригодился бы сейчас телефон, чтобы элементарно подсветить себе дисплеем, но Эллен не помнила, куда положила его.
Она не могла пройти вглубь комнаты из страха переломать себе конечности — казалось, этот мрак поглощал её, расщеплял на молекулы, пожирал. Бишоп. Её персональный спасательный круг. Она вспомнила о нём. Несмотря на все безликие теории и подозрения, ей хотелось немедленно броситься за помощью именно к нему.
— И что я скажу ему? Что боюсь темноты? — она зло шепнула себе, в надежде, что звук собственного голоса вернёт её в действительность из лап безотчётного страха. Бишоп сейчас нужен не только ей — наверняка где-то снова оборвался кабель или произошёл сбой и ему пришлось этой проблемой заняться.
Эллен вернулась к единственному источнику слабого света. Прижимаясь лбом к холодному оконному стеклу, она бездумно бродила взглядом по территории и дальше, по скоплению чёрных сосен, обступавших лесопилку плотной стеной. Несколько мужчин вышли на улицу с карманными фонарями в руках: каждый их шаг сопровождали длинные, бледные языки света.
Верхушки деревьев зарябили в глазах, будто по ним прошёлся порыв ураганного ветра. Они клонились друг за другом, словно волны у прибоя, и казались живыми. Её внимание привлекло движение слева, над кромкой забора там, где была выломана колючая сетка. Огромное, бесформенное нечто стремилось забраться наверх и проникнуть на территорию, но как только Эллен всматривалась пристальнее, видение пропадало.
— У меня здесь крыша поедет, — Барр решительно отвернула лицо. В эту же секунду боковое зрение поймало пару мерцающих отблесков, похожих на глаза хищника. Они мелькнули и растворились в темноте, словно их и не было.
Эллен забилась под подоконник и обхватила руками колени.
— Это фонари. Это фонари рабочих.
Это казалось игрой свихнувшегося воображения. Она успокаивала себя вслух, но разум отказывался включаться, уступив место голым рефлексам. Хотелось бежать. Хотелось видеть людей, кого-нибудь, но лучше пусть это будет Бишоп.