Шрифт:
Курица
— Дора Битхольц приезжает в четверг, — сказала миссис Сангрейл.
— В следующий четверг? — спросил Кловис.
Его мать кивнула.
— Конечно, ты специально так устроила, не так ли? — хохотнул он. — Джейн Мартлет здесь всего пять дней, а она всегда остается не меньше чем на две недели, даже когда определенно просится всего на неделю. Тебе не удастся выпроводить ее из дома к четвергу.
— А зачем мне это? — спросила миссис Сангрейл. — Она и Дора хорошие подруги, не правда? — Насколько я понимаю, они привыкли друг к другу.
— Они привыкли. Именно это
— Но что произошло? Кто-то из них содеял зло?
— Не совсем, — сказал Кловис. — между ними пробежала курица.
— Курица? Какая курица?
— Бронзовый леггорн или какая-то другая экзотическая порода. Дора продала ее Джейн по весьма экзотической цене. Понимаешь, обе интересуются ценными породами птиц и Джейн думала, что она вернет назад свои деньги в виде громадного семейства породистых цыплят. По части яиц эта птица оказалась воздержанкой и мне говорили, что письма, которыми обменялись обе женщины явились откровением как много инвектив может поместиться на листе бумаги.
— Как смешно! — сказала миссис Сангрейл. — Не мог бы кто-то из их друзей уладить ссору?
— Пробовали, — сказал Кловис, — но это оказалось весьма похоже на попытку успокоить музыку шторма в «Летучем голландце». Джейн обещала забрать назад свои самые клеветнические ремарки, если Дора заберет назад курицу, однако Дора сказала, что это будет означать признание неправоты и ты понимаешь, что она скорее признается, что владеет трущобами в Уайтчепеле, чем сделает это.
— Какая затруднительная ситуация, — сказала миссис Сангрейл. — Ты предполагаешь, что они не захотят говорить друг с другом?
— Наоборот, трудно будет заставить их перестать это делать. Их замечания относительно поведения и характера друг друга до сих пор сдерживались тем фактом, что только четыре унции простой брани можно переслать почтой за одно пенни.
— Я не могу отложить приезд Доры, — сказала миссис Сангрейл. — Я однажды ужу откладывала ее визит, и ничего, кроме небольшого чуда, не сможет заставить Джейн уехать до истечения ее обычных самоназначенных двух недель.
— Чудеса — это скорее по моей части, — сказал Кловис. — В данном случае я не претендую на слишком большие результаты, но сделаю все, что смогу.
— Если ты не станешь вмешивать в это дело меня…, - поставила условие его мать.
— Со слугами небольшая неприятность, — пробормотал Кловис, сидя после ленча в курительной комнате и прерывисто разговаривая с Джейн Мартлет в промежутках между смешиванием инградиентов коктейля, который он непочтительно запатентовал под именем Элла Уилер Уилкокс. Коктейль состоял частью из выдержанного бренди, а частью из кюрасао. Были и другие составные части, но про них никогда не говорилось внятно.
— Слуги — всегда неприятность! — воскликнула Джейн, ныряя в тему с роскошным всплеском охотника, когда он оставляет большую дорогу и чувствует торф под копытами своей лошади. — Я думаю, все они такие! Вы едва поверите, какие хлопоты я перижила в этом году. Но я не вижу, на что вам жаловаться — вашей матери так чудесно везет со слугами. Стурридж, например — он у вас много лет, и я убеждена, что он — образец дворецкого.
— Именно в этом и заключается трудность, — сказал Кловис. — Когда слуги у вас годами, они становятся по-настоящему серьезной неприятностью. Слуги типа «сегодня здесь, а завтра ухожу» не в счет — вы их просто меняете. Именно долгожители и образцы — настоящая тревога.
— Ну, если они вполне удовлетворительно…
— Хлопоты они все равно приносят. Вы упомянули Стурриджа. Именно о Стурридже я особенно думал, когда делал замечание о том, что слуги приносят неприятности.
— Великолепный Стурридж — и неприятность! Я в это не верю.
— Знаю, что он великолепен, и мы просто не сможем без него обойтись. Он — один из самых надежных элементов в нашем весьма анархическом хозяйстве. Но его большая аккуратность имеет свои обратные стороны. Вы когда-нибудь задумывались, что это такое неустанно выполнять правильные дела правильным образом в одном и том же окружении большую часть своей жизни? Все знать, все упорядочивать, всем точно руководить: какое серебро, хрусталь и скатерти надо ставить и накрывать по каким случаям, до мелочей продумывать и неуклонно управлять пошребом, кладовой и посудным шкафом, быть бесшумным, неосязаемым, вездесущим и — насколько касается собственного дела — всезнающим?
— Я наверное сошла бы с ума, — убежденно сказала Джейн.
— Точно, — задумчиво сказал Кловис, пробуя свой завершенный коктейль Элла Уилер Уилкокс.
— Но Стурридж не сошел с ума, — сказала Джейн с ноткой вопроса в голосе.
— В большинстве случаев он совершенно здоров и надежен, — сказала Кловис, — но временами подвержен в высшей степени упрямым иллюзиям, и в этих случаях становится не просто неприятностью, но решительным затруднением.
— Какие иллюзии?
— К несчастью, обычно они концентрируются на одном из гостей дома и именно отсюда исходит неловкость. Например, он взял в голову, что Матильда Шерингхем — это пророк Илия, а так как все, что он помнил об истории Илии, был эпизод с воронами в пустыне, он абсолютно отказывался вмешиваться в то, что он воображал было личным делом Матильды — в доставку ей провизии, не разрешая, например, чтобы чай подавали ей наверх по утрам, а если он прислуживал за столом, то подавая блюда, он всегда ее пропускал.
— Как неприятно. И что вы с этим сделали?
— О, Матильда получала еду другим способом, но мы рассудили, что для нее лучше сократить визит. В действительности, только это и можно было сделать, — сказал Кловис с особым нажимом.
— Я бы так не поступила, — сказала Джейн, — я бы высмеяла его как-нибудь. И, конечно, не уехала бы.
Кловис нахмурился.
— Не совсем мудро высмеивать людей, когда они вбивают такие идеи себе в голову. Не известно, куда они могут зайти, если их поощрить.
— Не хотите ли вы сказать, что он может быть опасен, — спросила Джейн с некоторой тревогой.
— Никогда нельзя быть уверенным, — сказал Кловис, — время от времениу него возникают некоторые идеи о гостях, которые могут принять несчастливую форму. Именно это и беспокоит меня в настоящий момент.
— Что же, сейчас ему приглянулся кто-нибудь из присутствующих? — возбужденно спросила Джейн. — Как волнительно! Скажите мне, кто это?
— Вы, — коротко ответил Кловис.
— Я?
Кловис кивнул.