ЗвеРра
Шрифт:
— Птека? — уточнил Марк, морщась от головной боли.
— Росомаха. Но так недолго говорили. Потому что вчера ночью крыски появились в городе наравне с другими звеРрюгами.
Марк заволновался, открыл глаза, попытался приподняться — и не смог. Он сообразил, что с того момента, как очнулся, не видел Птеку и не слышал.
— Здесь я! — поднявшийся из кухни звеРрик, словно подслушал его мысли. — Настойку травяную тебе подогревал. На вот, выпей.
По вкусу предложенное питьё было горькой гадостью. Хотя пахло мятой и смородиной.
— Крыски
— Достойный, скажу вам, отпор! — добавил гордо Птека, размахивая пустым кувшином.
— О да, весьма достойный, — подтвердил глава зубров. — И результатом отпора стало то, что сегодня на рассвете в Зубровый Замок явилась делегация от крысок, новоявленных звеРрюг, с жалобой звеРрям на возмутительное поведение звеРриков. Крыски требуют от города официально признать себя звеРрюгами. Сказали, что им явился призрак святого пророка, основателя ЗвеРры, — и повелел стать в Круг Безумных.
— Даже так? Лихо.
— Да, и нам придется решать, звеРрюги они или нет. Как глава зубров я отложил это решение до новолуния, — но в первую же ночь, когда луна исчезнет с неба, крыски придут в Зубровый Замок за ответом.
— А до этого они будут пакостить в городе, так сказать, на неофициальной основе? — осведомился Марк. — Без лицензии?
— Мне показалось, сурки им крепко поддали, — усмехнулся глава зубров. — Синяк под глазом у одного делегата был просто-таки роскошным. Крыски сообщили, что быть звеРрюгами не хотели, но воля пророка священна. Они ещё не набрались достаточно Безумия, поэтому удержатся от визитов в город. Пока луна убывает.
— Сумасшедший дом! — одобрил Марк. — А крыски просто птековых родичей боятся.
— Да, мы такие! — подтвердил Птека.
— Но решить в новолуние, звеРрики они или звеРрюги, мы обязаны, — сказал глава зубров. — И твоё слово тоже должно там прозвучать.
— Хорошо. Я буду, если не съедят.
— Зубры охраняют мельницу, пока ты болен, — объяснил Птека. — ЗвеРрюги обходят её стороной. Да и все остальные тоже.
— Я сниму оцепление, как только ты встанешь, — пообещал глава зубров.
— Завтра, — прислушался к себе и решил Марк.
Весь день до того момента, как провалился в сон, Марк, лежа в постели, размышлял:
"Начнём с начала. Что я знаю теперь?
В Оленьем Дворе хранился Артефакт. Заведовали сим загадочным предметом благородные олени. Как выясняется, некоторым их благородство давно было поперёк горла. Но насколько поперёк — пока непонятно. Во всяком случае, что-то не рвётся ЗвеРра мне помогать, как было обещано.
Похититель Артефакта проник в Олений Двор через заброшенный канализационный ход, сломав решётку. Точнее, похитители, раз уж им хватило сил убить всех хранителей до единого.
До сих пор не пойму, кому это было на руку, вытащить краеугольный камень из основания города. Ну зачем, зачем, чёрт меня подери? Кто не убоялся
Покровитель всех сниффов, что же это за Артефакт-то такой… "
ЛУНА УБЫВАЕТ
Ночь одиннадцатая
Ночью Марк проснулся от холода, — уличный ветер беспрепятственно сквозил по мельнице, — и осторожных шагов. Кто-то обошёл оцепление и расхаживал по штаб-квартире Последней Надежды ЗвеРры как у себя дома.
Пока Марк был без сознания, Птека успел обустроить пустую мельницу по своему усмотрению. В том числе и повесил плотные шторы на окна. В комнате царил мрак кромешный, лишь по звуку шагов Марк мог определить, куда направился ночной гость.
Шаги обошли комнату по стеночке, узкий луч потайного фонаря скользил по стенам. Гость что-то выискивал.
Марк замер, не зная, что делать. Мокрое полотенце на лбу ясности уму не прибавляло.
Фонарь в руке держащего осветил карту, луч пробежал по кругу Безумия. Фонарь дрогнул, луч качнулся, высветил вышивку Нисы и астролябию. И потух.
— Откуда?! — сдавленным шёпотом выдохнул ночной гость.
Марк решил швырнуть в незнакомца подушку и заорать погромче, призывая зубров на помощь, но раскрылась входная дверь, на фоне звёздного неба обрисовалась фигура росомахи в человечьем обличье, отлучившегося по малой нужде. Он сразу почувствовал, что в комнате посторонний, и на ходу перетекая в звериную ипостась, кинулся с порога на врага.
Незнакомец запулил в него фонарём и выпрыгнул в восточное окно, через которое проник на мельницу, поднявшись по практически отвесной, мокрой от брызг водопада скале.
— Штирлиц, что это было? — спросил сам себя Марк, стянул полотенце со лба и высморкался в него от души.
Преодолевая слабость, встал. Подошёл к восточному окну и закрыл распахнутые ночным гостем створки. Затем, морщась, доковылял до западного окна, слегка отдёрнул штору.
Ущербная луна покачивалась в небе. (Правду сказать, качало-то не луну, а Марка).
Внизу, у подножия лестницы, пылал, рассыпая фейерверки искр, огромный костёр, около него кружком стояли и зачарованно слушали рассказчика зубры. Огненные всполохи причудливо освещали их мощные торсы. Лестница была под надежным контролем.
— Охранники, ага, — сделал вывод Марк. — Нужно срочно выздоравливать, пока ещё кто-нибудь не навестил и голову не отгрыз под неусыпным надзором бдительной охраны.
Из кухонного люка вылез заспанный Птека с масляной лампой.
— Что за топот?
— Ночные гости озоруют. Ты не знаешь, кстати, почему зубры не в доме караулят?
Птека покосился на росомаху и дипломатично сказал:
— Говорят, душно потому что…
— Ладно, фиг с ними. Но тебя, лохматое исчадие ада, мы утром постираем, понял?