Звезда предков (Приключения Чиптомаки)
Шрифт:
– Я немного пошутил...
– И-эмма!
– сказал старик, и из его рта вывалился кусочек мяса.
– Ну, чтобы прийти в себя, понимаешь? А то получается, что я и в самом деле воровать перестал. Тогда я...
– И-эмма! Ригас, ты его видишь?
– Вижу, - вздохнула девочка.
Где-то далеко раздавался треск ломаемых кустов, перекликивались загонщики. Время от времени кто-то прыгал с воплем в воду, отчаянно ругался опозоренный Абу-Салтан.
– Они тебя наверное не убьют, - осмелился предположить старик.
– Наверное, просто изуродуют. Хотя Салакуни, когда разгорячится, может убить и случайно, очень уж у него тяжелая рука.
– Ты думаешь?
– жалко улыбнулся шерешенец.
– Я знаю!
– встала девочка.
– Пусть оставит нам амулет, а сам убегает.
– Хорошая мысль!
– закивал Чиптомака.
– И убегать я тебе советую на восток. Даже, и-эмма, не в Вилли-Шат, а гораздо дальше. Помнишь, нам говорили, что где-то там, на краю света, тоже люди живут? Может быть, туда имам за тобой не доберется.
Шерешенец нерешительно взялся за цепочку, подумал, и опустил руку.
– Знаешь, лэпхо, я вроде бы лучше соображаю, когда на мне эта штука. И все вижу и слышу... Нет, мне не уйти, если Салакуни наденет амулет. Он даже ночью увидит мои следы.
– К чему ты это говоришь?
– К тому, что никак не могу оставить вам амулет, - вздохнул Гольто.
– Зря я все это затеял... Но вы сами во всем виноваты.
– Мы?!
– возмутился Чиптомака.
– И-эмма, да что мы тебе сделали? Парень, подумай хорошенько. Ну скажи, что ты будешь делать с амулетом? А здесь он очень нужен, ты сам слышал, что творится.
Гольто решительно встал и поправил на шее цепочку.
– Я сам решу, что делать, - заявил он.
– Скажи Салакуни, что я прошу прощения, и сожалею, что сделал такую глупость. Но я все исправлю.
– И-эмма!
– Чиптомака горестно всплеснул руками и пошел вокруг костра.
– Ну, давай хоть обнимемся на прощание!
– Ты думаешь, я такой глупый?
– Гольто отступил в темноту.
– Да и все равно тебе со мной не справиться. Ты бы сходил вниз, сказал им, чтобы не тратили время впустую.
Когда его шаг затихли в ночном шуме деревьев, Чиптомака повернулся к девочке.
– Ну и как я скажу обо всем этом Салакуни? И-эмма, как бы он меня не прихлопнул... Лучше подождем немного, они сами вернутся.
– Не надо было тебе запугивать шерешенца, - сказала Ригас.
– Ты такого наговорил, что любой бы сбежал.
– Умная очень?
– обиделся Чиптомака.
– И-эмма, рассуждаешь, что твой дед, пьяница Альгерис!
– Дедушка умер, - укоризненно покачала головой девочка.
– Оказывается, у него на груди было черное пятно... Оно заставляло его помогать ревунам.
– Черная Луна!
– ахнул Чиптомака и подскочил к Ригас.
– Такое круглое черное пятно на груди, да?
– Да, поэтому он и пил так много киншасы.
– Неудивительно, - вздохнул старик.
– Я бы тоже сейчас выпил... И-эмма!
– он сел и ожесточенно почесал голову обеими руками.
– Да ведь он не пускал Гольто с нами, хотел повесить, а потом почесал грудь и разрешил. Так мне Салакуни рассказывал... Значит, Черная Луна надеялась, что Гольто украдет амулет. Ты понимаешь, Ригас?
– Нет, - покачала головой девочка.
– Не понимаю. Какой от этой железки прок? Нам нужна армия, чтобы прогнать ревунов и крабов, а не амулет. Но надо спешить, потому что враги заняли все храмы и хотят разбудить древнюю магию.
Вдалеке послышался взрыв ругательств - это Абу-Салтан и Джокия столкнулись в темноте. Чиптомака потянулся к остаткам ужина и быстро набил себе рот, так ему было чуточку легче. Где-то в лесу заверещал разбуженный терк, в ручье громко всплеснула потревоженная рыба. Скоро воины вернутся.
– А может, ничего им не говорить?
– с набитым ртом рассуждал Чиптомака.
– Что он такого особенного сказал, этот Гольто? Ничего, зря только меня беспокоил, и-эмма. Точно, не будем ничего говорить, а ляжем тихонечко, и будем спать.
– Это нехорошо, - заспорила Ригас.
– Гольто просил прощения!
– Ну, тогда ты разговаривай с Салакуни, - обиделся старик и быстро лег.
Воины возвращались. Первым появился Салакуни, гигант был мрачнее тучи. Он присел у костра и протянул к огню мокрые руки.
– Гольто был здесь...
– пискнула девочка и тут же вскрикнула, потому что Салакуни, сидевший в пяти шагах, вдруг оказался прямо перед ней.
– Когда?!
– Только что, но он убежал... Мне больно!
– Убежал... Да, с амулетом ночью по лесу может бегать даже такой, как Гольто, - Салакуни услышал визг Ригас и разжал руки, которыми стискивал ее плечи.
– Ничего, я его все равно найду и убью.
– Он просил прощения... Вот Чиптомака слышал...
– Ничего я не слышал, и-эмма!
– завертелся старик.
– Он меня чуть не ударил, когда я вора схватить хотел!
– Как ты думаешь, лэпхо, что он будет делать с амулетом?
– нагнулся над ним Салакуни.
Чиптомака пожевал губами, наморщил лоб. Потом сел, тяжело вздохнул и опять потянулся к еде.
– Он сам сейчас не знает, что с ним делать. Наверное, захочет отдать Сумачако. Но амулет висит на его шее... С ним трудно расстаться. Когда он оказался на шее Лариммы, то с женщиной случилось что-то непонятное. Она чуть не зарезала меня тогда! Гольто парнишка совсем молодой, как бы с ним не получилось так же.
– И что же он станет делать?
– настаивал Салакуни.
– Не знаю. Давай завтра отыщем Ларимму, спросим, что она чувствовала.
К костру подошли Джокия и Абу-Салтан, злые, перессорившиеся. Храмовник с ненавистью поглядывал на потерявшего амулет имама, не вызывал у него дружеских чувств и Салакуни. Усевшись у костра, воин опять обхватил голову руками.
– Успокойся, Джокия, мы найдем шерешенца.
– Помолчи!
– накинулся на Салакуни храмовник.
– Хватит! Варнеча послал нас за амулетом, а ты думаешь только о подвигах да приключениях, таскаешь с собой лэпхо да еще и вора! Ты не служишь, а развлекаешься!