Звезда сироты
Шрифт:
И добавила про себя: – Но они ни при каких обстоятельствах не должны убивать человеческого юношу или транксийку. Они оба нужны мне целыми и невредимыми!
Она в отвращении покачала головой, когда инженер двинулся передавать ее распоряжения.
– Чертовски неудобно. Нам придется завезти и обучить целиком новый набор чернорабочих…
"Все, – с яростью подумал Флинкс в начале, – прошло гладко и по плану". А потом он беспомощно наблюдал, как месяцы планирования и инструктажа были отброшены в сторону,
– Они наслаждаются, Флинкс, – объяснила Силзензюзекс, пытаясь утешить его. – Можешь ли ты их винить? Эта игра куда более волнующая, чем все, во что они когда-либо играли раньше.
– Хотел бы я знать, будут ли они по-прежнему так думать, когда погасят несколько их огней, – сердито пробурчал он. – Будут ли они по-прежнему считать мою игру забавной, после того как увидят некоторых своих друзей, лежащими на земле с выжженными лучеметами Руденуаман внутренностями? – он отвернулся, потеряв дар речи от гнева на себя и уйюррийцев.
– Я хотел захватить рудник бесшумно, внезапно, никого не убивая, – пробурчал, наконец, он. – Со всем этим шумом, который они устроили, вламываясь в арсенал, я уверен, что остальные находящиеся в здании сотрудники услышали и доложили вниз. Если Руденуаман умна, а это так, то она поставит своих оставшихся людей на круглосуточное дежурство и будет ждать, когда мы к ней заявимся.
Он осознал стоящего поблизости Пушка, посмотрел глубоко в эти ожидающие глаза. "Боюсь, Пушок, что твоему народу теперь придется убивать".
Урсиноид, не колеблясь, ответил ему таким же взглядом: "Понятно, друг-Флинкс. Серьезная это игра, в которую мы играем, эта цивилизация".
– Да, – пробормотал Флинкс. – Она всегда была такой. Я надеялся избежать прежних ошибок, но…
Голос его пропал, и он сел на пол, угрюмо уставясь на металлическую поверхность между коленей. Прохладная дубленая морда потерлась о его лицо, Пип. Чего он не ожидал, так это мягкого давления ниже шеи, там, где у него была бы грудная клетка-б, будь от транксом.
Оглянувшись, он увидел глядящие на него фасеточные глаза.
– Теперь ты можешь только делать все, что в твоих силах, – тихо прошептала она. Тонкая иструка мягко двигалась, массируя ему спину. – Ты начал это дело. Если ты не поможешь закончить его, то поможет та самка внизу.
От этого он почувствовал себя немного лучше, но лишь немного.
Четко прозвучал резкий треск, похожий на звук разрываемой фольги. Флинкс вскочил на ноги, побежал в направлении звука, за которым вскоре последовал второй. Через прозрачную панель, проходящую вдоль проходного коридора, они посмотрели вниз, на пологий склон с правой стороны большого здания. Он был лишен растительности, расчищенный на расстоянии в двадцать метров от стены строения.
По другую сторону, почти у лесной опушки они увидели парящие силуэты двух машин. Те же
На каждой машине спереди была установлена небольшая лазерная пушка. Пока они смотрели, из одного такого оружия выскочил тонкий красный луч на каменистый склон впереди и выше. Там было несколько мелких, уходивших в гору, шахт.
Вскоре чистая скала была изуродована тремя черными эллипсоидами, скромными пятнами разрушения там, где завяли кусты и расплавились в стекло более светлые силикатные скалы.
Откуда-то из верхнего конца рудника сверкнула голубая линия ручного лучемета, ударившая по наружной части машины. Экран машины оказался более чем достаточно прочным, чтобы поглотить и рассеять такие крошечные вспышки энергии.
Неожиданно две машины повернули и быстро двинулись обратно вниз по склону к главному зданию. Их приглушенное гудение проникло в коридор, где Флинкс и другие молча следили, как машины, плавно проплыв в метре над поверхностью на толстых воздушных подушках, повернули и остановились как раз за пределами досягаемости лучемета.
Минуту спустя из-за угла к ним протопала знакомая туша. Резко затормозив, она дала своим словам выплеснуться в промежутках между вздохами, как у паровой машины.
– Они убили А, Бэ, Вэ, – вздохнул он с расширенными больше обычного огромными глазами.
– Как это случилось? – спокойно спросил Флинкс. – Я же сказал всем, что они не станут стрелять по этим зданиям. Они не рискнут повредить свое оборудование, так как все еще не убеждены, что мы представляем для них серьезную угрозу.
Пушок взял объяснение на себя, уже связавшись молча и быстро с Голубым: "А, Бэ и Вэ пошли к металлическим пещерам".
– Но почему? – то ли спросил, то ли заплакал Флинкс.
– Они подумали, что создали новую идею, – медленно объяснил Пушок. Флинкс не продемонстрировал ни малейшего понимания, так что урсиноид продолжил: – Эти последние много дней ты постоянно твердил нам, что в эту игру, которую ты называешь цивилизацией, следует играть согласно здравому смыслу, логике, разуму. Судя по тому, что рассказывает мне Голубой, А, Бэ и Вэ решили между собой, что если это так, то холодные умы и другие увидят, что будет разумно и логично сотрудничать с нами, поскольку мы отобрали у них рудник.
– Они вышли без оружия поговорить разумно и логично с машинами. Но, – и в голосе Пушка появилась боль от этой неожиданности, – те даже не выслушали А, Бэ и Вэ. Они убили их, даже не выслушав. Как же может такое быть? – лохматая голова озадаченно посмотрела на Флинкса. – Разве холодные умы и другие, вроде тебя, тоже нецивилизованные? И все же они сделали это без разговоров. Это ли разум, о котором ты говоришь?
Флинкс и Силзензюзекс пока еще не видели ни одного из веселых урсиноидов разгневанным. Пушок, похоже, был близок к этому, хотя это был в действительности не гнев. Это была подавленность и отсутствие понимания.