Звезда
Шрифт:
– Немедленно закрыть все люки! Взлет на полной скорости! Огибаем планету - вылет в космос с другой стороны...
Конечно, корабль не послушался его голоса. Рядом уже стояла запыхавшаяся Кэролайн - она в ужасе глядела на колонну мрака, и приговаривала:
– Что же ты жену свою и сына бросил? Помоги... Я не могу... В капсуле застряло тело... Мужская сила нужна...
Вилтор хотел было возразить, что мертвому телу уже все равно, и не стоит ради него рисковать живыми, но так и не смог ничего возразить, так как перед ним стояла Кэролайн. И он опрометью слетел вниз по лестнице - там оказалось, что Вера уже высвободила тещи, тащила ее окровавленную к трапу. Когда Вилтор подбежал, чтобы помочь она метнула на него такой гневный, презрительный взгляд, что Вилтор сразу понял - если они и спасутся, то ни о какой дальнейшей совместной жизни не может быть и речи. И он очень обрадовался этому факту - билась в нем какая-то надежда, что именно он истинная вторая половинка Кэролайн. Ведь вся та краткая история Звезды изложенная в начале этой повести была известна и ему, и он знал эту историю, когда она почувствовала вторую половинку промелькнувшей в толпе. Как и миллиарды иных поклонников тешил себя надеждой, что - это именно он. Он уже хотел вбежать обратно в корабль, как по переговорному устройству раздался голос Звезды она обращалась к нему:
– Посмотри еще возле берега - там где-то я потеряла упаковку со своими художественными полотнами.
Вилтор рванулся к берегу, и вскоре увидел полупрозрачную упаковку из прочного, синеватого пластика. Видно было первое полотно: вид спокойных лесных далей, мягко плывущие над ними, обогретые солнцем облака. Какое это было прелестное полотно - никогда еще прежде ему не доводилось видеть такого - только Звезда могла создать такое. Вокруг этот страшный, разрушающийся мир, а тут - каждая травинка, каждая веточка, цветочек, птичка, какой-то жучок, и ручеек, и озерцо - все как живое, успокаивающее. Нет никаких судорожных рывков - гармония вековая, все тепло, благоуханно - так ласково, приветливо - Вилтору казалось, что он уже чувствует ароматы, вот и кроны вздохнули, вот рыбка плеснулась златистыми брызгами в ручейке...
Нарастал грохот, поверхность судорожно подпрыгивала - нет - уже невозможно было оставаться погруженным в созерцание, вот Вилтор и очнулся, поднял упаковку, уж собрался бежать обратно к кораблю, как взгляд его остановился на некоем темно-бирюзовом кристалле, который лежал под упаковкой и лишь немного выпирал из грунта. Нет - не возможная научная ценность этого кристалла, в глубинах которого заметно было некое движенье, и тем более не какая-то денежная ценность привлекли пристальное внимание Вилтора. Он просто почувствовал, что этот кристалл очень-очень многое значит, от него же он почувствовал ужас - сильная дрожь охватила тело, он не мог оторвать взгляда от кристалла, склонялся все ниже и ниже, и вот, наконец, вцепился в его поверхность - она оказалась обжигающе холодной, и первым сильным порывом было отбросить его в сторону, кислоту - он смог остановится, и вскрикнул от ужаса, что едва не совершил. Откуда-то пришло понимание, что, если бы он отбросил кристалл, то произошла бы непоправимая катастрофа. А сзади раздался встревоженный голос Кэролайн:
– Что же ты медлишь - скорее - в корабль!
Вилтор резко вздернул голову, и обнаружил, что та стена тьмы, которая обрушилась с неба, все разрастается, что уже совсем близко, пульсирует, вот сейчас нахлынет, поглотит его. Казалось бы - что могло его удержать, чтобы он не бросился сразу к Кэролайн?.. Однако, он вновь стал вглядываться в кристалл, в то призрачное движение, которое происходило в его глубинах. Там был мрак, сродни тому, который несся в колонне, и он знал, что, если разбить бирюзовую оболочку, то мрак вырвется - разрастется на какие-то огромные просторы. И еще он чувствовал даже и видел нечто, что исходило из его глубин - это были какие-то блеклые волны, они уходили в его плоть, и он чувствовал, как от них движется, перестраивается мозг, как перестраиваются и иные внутренние органы. Он знал, что мгновенно должен был умереть от таких перестановок, но теперь только иногда и не так сильно, как прежде вспыхивала боль в голове. И ему было жутко: он чувствовал себя игрушкой во власти чего-то непостижимого, могучего. Он застонал, когда вспомнил, как ожила теща, как сказала, что все они мертвы, что все уже во мраке, и нет никакой Кэролайн, но только иллюзии. Вспомнились все, что было на этой планете - и все представлялось подстроенным, по желанию его мозга выходящем. Вдруг он развернул голову, и не своим, хрипящим, надорванным голосом заорал:
– Кэролайн, откуда ты знала мое имя?!!! Я же ничего тебе не говорил!!!
Но никакого ответа не было, он же даже глаз не открывал, боялся увидеть что-то жуткое. Тут мозг его обратился в озеро кипящей лавы, и над клубящимися парами поплыл голос тещи: "Ты же знаешь, что ничего этого не может быть - слишком много счастливых случайностей. Тебе, уже погруженному в вечный мрак, просто очень хочется, чтобы так было, но тщетны... тщетны... тщетны все твои пожелания... Просто взгляни повнимательнее вокруг..."
И Вилтор, так и не решившись повернуться к безмолвствующему теперь кораблю, взглянул вниз, себе под ноги, потом - дальше-дальше, по береговой линии. Наконец, взгляд остановился на некой бесформенной, похожей на оплавившейся пластик форме. Он рывком пододвинулся - увидел, что вовсе это и не пластик, что - это была когда-то живая плоть. Сплавленный, неузнаваемо деформировавшийся кусок мяса - из этого проступали обугленные, раздробленные кости, но большая часть была поглощена кислотой.
– Кто это?
– пробормотал, уже предчувствуя ответ, уже дрожа и готовясь метнуться в кислоту Вилтор.
И ответ не замедлил последовать - тот самый, который он и ожидал:
– Это все, что осталось от Кэролайн. Она действительно пала сюда, но разбилась - корабль, она живая все иллюзии - тебе очень хочется, чтобы так было, но этого нет. Ну, а кристалл - ты уже должен был догадаться - ведь именно ему, и еще многим иным и воплощаются иллюзии...
– Не верю! Не верю!! Не верю!!!
– отчаянно, обхвативши голову застонал Вилтор - он и не замечал, что кристалл прикасается теперь к его черепу, и что передвижения в мозгу еще ускорились.
– Ну, ты хоть о том подумай, как может она с тобой общаться...
– А вот и неправда! Вот и попалась! Это ты тьма!.. Это мой страх был, что она общаться не станет, что она такая возвышенная, недостижимая. Да - Она Звезда, но Она нежная, Она для всех свой свет святой льет!..
– Она же уединения искала. Она же бежала от всех. Да ей лучше погибнуть, чем общаться хоть с кем-то!.. Устала она от миллиардов лиц, и не тешь себя по посту...
– Не-е-ет!!!
– взвыл Вилтор, и в то же мгновенье рука, нежная, небесная рука легла ему на плечо.
Ни с чьей иной не мог бы он спутать эту руку, то тепло блаженное, которое от нее по телу разливалось. И сразу отошел ужас - он выронил кристалл, подхватил полотна, вскочил на ноги, обернулся без всякого страха. Да - это была Кэролайн, лик встревоженный, но очи такие сияющие, что, казалось, сейчас хлынут из нее песни. Она молвила:
– Что же ты - я звала тебя. Пришлось корабль оставить. Бежим.
И она подхватила его за руку, повлекла к белеющему, лебединому кораблю. И вновь вспыхнул мозг, вновь голос тещи: "Ну, сейчас, совсем скоро, ты убедишься в правоте моих слов". И тогда Вилтору вновь стало жутко - он представил, что сейчас вот взлетят они на корабле, удалятся от кристалла, который ткет все эти иллюзии - и все это рассыплется в прах, и окажется, что нет никакой Кэролайн. Он попытался противится: "Но, значит, ты признаешь, что ничего этого нет - тогда действительно лучше не обманывать себя". Все ближе-ближе корабельный трап, вот уже первая ступень - Вилтор знал, что как только ступит на нее, то назад дороги уже не будет, и никак не спасет он то, что хоть сколько то связывало его со светом. И вот он вырвался от Кэролайн, вот метнулся к матовой поверхности: "Брошусь туда - и не будет не боли, ни сомнений... Но там не будет Кэролайн" А она звала его по имени - звала с болью, и так захотелось этого счастье, что перед самым прыжком он сдержался, подобрал брошенный кристалл, положил его в карман возле сердце, и чувствуя, как причудливо перестраиваются все атомы его тела, рванулся к ней. А она по прежнему стояла у трапа - смерть то была уже совсем близко, но одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что она будет стоять до конца. Еще одна колонна тьмы впилась в землю неподалеку, и тут вся местность стала кренится, заваливаться в пропасть - когда они, взявшись за руки, стали взбегать по ступеням, то через островок уже перекатывались матовые волны кислоты.
– Немедленно - взлет. Полная возможная при данном сопротивлении атмосферы скорость.
– скомандовала Кэролайн.
Корабль помчался над кипящей пламенем бездной. Вот она осталась позади стремительно стали отлетать каменные иглы, хребты, новые трещины, повсюду била лава, из неба же выплескивались все новые и новые колонны - кораблик резко между ними маневрировал, и все набирал и набирал скорость. Тут Вилтор понял, что он сначала наблюдал это на обзорном экране, теперь же, каким-то образом стал наружной поверхностью корабля, и видел всю эту грандиозную картину планетарного разрушенья разом во все стороны. "Значит - все-таки иллюзии!" - только полыхнуло это в сознании, как позади все небо как непроницаемым, резко павшим занавесом отсеклось. Все чаще и чаще вытягивались колонны - уже почти не оставалось пространства - кораблик стремительно маневрировал, несся даже с некоторой перегрузкой от атмосферного сопротивления. Но вот атмосфера исчезла - была поглощена чем-то, и он тут же развил космическую скорость. Открылись звезды. Вилтор, не в силах сдержать своего восторга, громко вскричал: