Звезда
Шрифт:
– Ну, что?! Что?!..
– несколько раз воскликнул наконец Вилтор, и тут же извиняющимся, молящим тоном обратился к Кэролайн.
– Вот... это и есть моя жена и сын.
– Вилтор...
– прошептала, едва не падая в обморок Вера.
– Моя мама умерла. Ей помощь была нужна. Ты не помог. Ты убежал.
– Ну что же. Что же... Что же я мог поделать?! Нет - ей уже нельзя было помочь, зато я нашел Кэролайн.
– Моя мама умерла.
– все тем же мертвенным голосом прошептала Кэролайн.
– Все мы рано или поздно умрем.
– без всякого выражения, лишь бы только побыстрее отделаться, пробурчал Вилтор.
Он вновь повернулся к Кэролайн, ожидая, что вот сейчас она его подхватит, унесет куда-то далеко-далеко, от этих нудных бесполезных разговоров. Вновь адское раскаленное шило пронзило голову, кровь хлынула по уже запекшейся из носа, и одновременно - он почувствовал, что поступает, думает сейчас как последний подлец, и Кэролайн одним плавным движением обошла их, склонилась над Санти, и, глядя в его измученные глаза, запела голосом, который давно уже не звучал - тем самым, божественным голосом, который заставил когда-то работников на Сириусе позабыть обо всем, и бросится по железным коридорам к ней, маленькой. Она пела:
– Бежит весенняя вода,
И солнце ласково блестит;
И шепчет небо: "Любовь всегда,
Здесь в облаках летит!"
И пела эти простые строки с таким чувством, с такой душевной мощью, что, казалось, действительно вмещала в себя и небо бесконечное, и любовь вселенскую, и дарила все эти чувства. Это было прекрасное волшебство, никогда еще эта мрачная планета не видела, не слышала подобного. И маленький Санти, еще за мгновенье до этого погруженный в бездну страха, вдруг, не в силах своей радости громко, сильно рассмеялся. Темный вихрь, который все передвигался и передвигался неподалеку от них, замер, а вуали его осторожно придвинулись к Кэролайн, заскользили по ее коже - она же, казалось и не замечала этих прекосновений. Немного пришла в себя, успокоилась и Вера - по крайней мере теперь она могла ясно осознавать, что происходит. С благодарностью, с нежностью взглянула на Звезду, затем на Вилтора - но словно и не видела его, словно воздуху говорила:
– Мы должны взять ее тело с собою. Помоги хоть в этом...
– А разве... разве же нашли тот, необходимый для полетов блок?..
Так воскликнул Вилтор - он то, как увидел груду железа, которая осталась от их корабля, почти уверился, что от необходимого блока ничего не осталось. И тут вновь резь в голове! Такая резь, что и восторг от присутствия Кэролайн не помог ему удержатся на ногах, с пронзительным стоном он рухнул, а через несколько мгновений уже удивлялся, почему это он еще жив, почему это мозг не разорвался от такой чудовищной перегрузки. Ему помогла подняться Кэролайн, шепнула, почти пропела нежные слова, и сделала то, что никакие лекарства не смогли бы сделать - Вилтору стало значительно легче. Вот он увидел, как одна из покореженных конструкций его корабля отодвигается и из нее, словно ангел спаситель вылетает ремонтный робот, осторожно неся целым и невредимым тот самый блок, который был необходим.
– Надо же, как нам повезло.
– молвила Кэролайн.
– Наверное, единственный блок, который остался целым в твоем корабле. Теперь скорее - летим.
– Но мы должны взять маму.
– прошептала Вера.
– Да, конечно.
– участливо заметила Кэролайн.
– У вас ведь осталась хоть одна целая капсула - на ней и перевезем. С ней будет Вилтор.
Вилтор уже предвидел, что прозвучат такие слова - но думал, что скажет их Вера, приготовился отчаянно возражать, но раз сказала Кэролайн, ему не оставалось ничего, как подчинится. Времени тоже не оставалось - по сути, вообще все слова и приготовления могли оказаться тщетными, ведь в любое мгновенье небо могло обрушится черной, изжигающей стеною. Этот зловещий, цвета запекшейся крови купол трепетал, поднимались отсветы дальних пожарищ, каменистое плато постоянно и все сильнее вздрагивало. Вилтор раз взглянул на этот кровавый купол небес и уж смотрел как зачарованный, все не мог оторваться, все ожидал, что сейчас вот он рухнет. Страшно было отвернуться, казалось - только опустит он глаза, и тут же обрушится, погребет эта тьма. И вот действительна прорезалась очередная колонна мрака. Правда - очень-очень далекой она была, но вот стала расширятся, встала там многомильным жутким колосом, и уже не исчезала - что-то произошло с поверхностью: теперь она тряслась мелкой, но очень частой дрожью, стремительно разбегались трещины. Вихрь, который замер было при пении Кэролайн, теперь вращался много-много быстрее прежнего, невозможно уже было уследить за движением вуалей, от него бил сильный, жаркий ветер, и движение это стремительно ускорялось.
– Ну, что же ты стоишь?
– встрепенула его Кэролайн.
Конечно, для Вилтора, такого чувственного человека дальнейшее было кошмаром - ему пришлось запихнуть окровавленное тело тещи в свою капсулу, а затем забраться туда самому, чтобы довезти до кислотного озера. Да - это было кошмарно, чувствовать ее уже холодное, окровавленное тело, чувствовать ее подбородок на своем лице... Но самый ужас он пережил уже когда открылась эта матовая поверхность - тогда он услышал ее стон, думая, что она жива, резко повернул, и... он сразу понял, что Вера не могла ошибиться, что теща его уже несколько часов как мертва - но глаза были открыты, в них чернота, едва заметная судорога сводила посиневшие губы, ну а голос ее звучал у Вилтора в голове:
– Мы уже все по человеческим понятиям мертвы... Мы очень несчастны... Мы навсегда здесь... Навсегда... Здесь мрак... Все переработано - все наши частицы... Остались только прежние порывы... Обрывки воспоминаний... Нет ни Кэролайн ни корабля - ты видишь то, что хочешь видеть или чего боишься... Но это скоро пройдет... Будет темно - тебя будет нести... тебя будет нести в бездну из которой нет выхода... Оно уже близко... Над нами... Не уйти... Мы мертвые среди своих иллюзией...
– Не надо! Не надо!!!
– истеричным воплем прервал этот завораживающий поток слов Вилтор. От ужаса он совсем позабыл про управление, от резко же рывка капсула рванулась вниз и врезалась в матовую поверхность всего-то метрах в десяти от островка на котором высился белый корабль Кэролайн. Обшивка и так поврежденная при первом падении затрещала от столкновения с каменистым дном. Вилтор ожидал, что в любое мгновенье раскаленные иглы кислоты пронзят его тела, однако, вместо этого пламень разорвался в голове, превратил ее на несколько мгновений в ад. Тут же ударила резкая вонь горящей проводки, что-то затрещало, зашипело - откуда-то от уровня груди стали подыматься густые клубы ядовито-желтого дыма.
– Не может так все оборваться! Не сейчас! Нет! КЭРОЛАЙН!!!
А Кэролайн уже выбралась на берег, и отдала соответствующие указание корабельному мозгу. Вот в белом борту открылся люк, и две плавно изгибающихся железных руки стремительно вытянулись к капсуле Вилтора, легко выдернули из кислоты, и уложили под самым бортом, тут же ударили потоки очищающий жидкости, и вовремя - кислота уже почти добралась до Вилтора. Люк заклинило, и пришлось воспользоваться электронной резкой - хотя это заняло лишь несколько мгновений, и этих мгновений было жалко. Хотелось только одного - поскорее ворваться в этот корабль и лететь, лететь прочь из этого жуткого места!
Как только Вилтор получил возможность двигаться, так он и вырвался, бросился к распахнутому люку, взбежал по белоснежной лестнице в такую же белоснежную капитанскую каюту - уверенный, что Кэролайн рядом с ним, чтобы внести ясность в терзающий его вопрос, прежде всего задал вопрос:
– Как долго?! Когда обрушится?!
На одном из экранов изобразилась поверхность, побежали от нее локационные лучи, и тут же мелодичный женский голос сообщил:
– Приближение массы крайне не однородно. Движение переменными скачками никакой последовательности - частичное опадание на планету уже началось. Время столкновения колеблется от двух до пяти минут - столкновение со случайным выбросов возможно в любое мгновенье...
Тут корабль Кэролайн сильно встрепенулся - Вилтор метнул быстрый взгляд на обзорный экран: очередной столб мрака обрушился совсем неподалеку - как раз там, где был корабль Вилтора. Эта исполинская колонна занимала половину небосклона, пульсировала словно жила (а уж Вилтор то знал, что в этой жили мчится кровь разогретая до нескольких миллионов градусов) - чувствовалось молниеносное, неуловимое для глаз движение, и удивительным было только то, что планета эта еще до сих пор раскололась. Забыв, что командир не он, Вилтор крикнул: