Звёздная дверь
Шрифт:
«Как вовремя, чтоб тебя!» – покосившись на запястье, я убедилась, что пресловутый час ещё не прошёл, так что, видимо, «рыбоглазый» банально подслушивал и решил прийти на выручку начальству. Похвальная преданность, конечно…
– В таком случае – искренне благодарю за уделённое время, мистер Фергюс, – я встала с кресла, переложив пепельницу обратно на стол и протягивая ладонь мужчине для прощания. – Вы мне очень помогли.
– Надеюсь на это, детектив, – Фергюс уважительно сжал мои пальцы, задержав их, быть может, чуть дольше положенного, и, поколебавшись, добавил: – Прошу вас, найдите Эндрю. Это очень важно для Эбигейл.
Я
– Разумеется, мистер Фергюс. Приложу все усилия.
Глава 5
Удивительным образом, в дожде, серости и слякоти Клоптон не изменился почти никак. Скорее, стал более завершённым и гармоничным в своей убогости.
Наводку на это паршивое место я получила, как и планировалось, у Роджера. Краткий визит в мой старый участок, помимо информации о Чекхванапутри, принёс также горький привкус ностальгии. И, заодно стоил мне положенных пятнадцать долларов – за бутылку ценимого капитаном виски. Хотя, если учесть обновлённый интерьер кабинета и окурки дорогих сигарет – у Роджерса явно появился некий влиятельный покровитель… Но я не стала заострять на этом внимание и поспешила удалиться.
И вот уже семь минут гипнотизировала взглядом нужный мне дом, и никак не могла решиться выйти из машины. Не из-за грозы, нет, та даже как-то стихла – или, может, просто ушла дальше, на север, оставив после себя обычную мерзкую морось, так что пугала меня отнюдь не перспектива намокнуть…
Цокнув языком, я слегка пригнулась и в четвёртый раз обвела взглядом двор-колодец – загаженную и уменьшенную копию моего, – в который заехала, следуя записанному на клочке бумаги адресу. В четвёртый же раз я не смогла отделаться от ощущения, что сама себя загнала в ловушку, но припарковаться снаружи, на проезжей части, почти наверняка означало вернуться к искалеченной и безнадёжно испорченной машине, а этого я, само собой, не хотела. Пара дополнительных обойм не решат проблемы, если против тебя ополчится весь квартал…
На всякий случай я всё-таки проверила, насколько легко револьвер извлекается из кобуры, и убедившись, что хотя бы с этой стороны подвоха ждать не стоит, глубоко вздохнула и вышла наружу.
Вонь помойки и человеческих нечистот шибанула в нос, заставив непроизвольно поморщиться – судя по всему, здесь и с канализацией были проблемы, решать которые, , городское управление если и собиралось, то только в последнюю очередь. Местных же, очевидно, не смущала необходимость справлять нужду в условно укромных закутках.
Подавив брезгливость, я пересекла двор, отметив, что, в отличие от моего, здесь хотя бы сухо. То ли ливнёвка, в отличие от обычной канализации, работала как надо, то ли неполадки с последней и создали дополнительный ход для дождевой воды.
Когда же я зашла в подъезд, то столкнулась с необходимостью задержать дыхание, поскольку жители в качестве упомянутых укромных мест в первую очередь использовали лестничные клетки и подвал, решётчатая хлипкая дверь в который была приоткрыта, и откуда тянуло таким смрадом, что у меня слегка заслезились глаза. Вытащив из кармана брюк слегка замусоленный и помятый платок, я прижала его к лицу и двинулась по лестнице вверх – меня интересовал второй этаж, четвёртая квартира.
Искомая дверь нашлась сразу, справа от лестницы, и вид её изумительно гармонировал с окружением: обшарпанный дерматин, приколоченный тусклыми гвоздиками, половины которых недоставало, перекошенный номер «4» и оплавленная, кажущаяся измятой, – словно пожёванная детская жвачка, – кнопка звонка. Ручки не было – из дыры на её месте торчала свёрнутая грязная тряпка с узлом на конце.
«Вот и на месте…» – подбодрила я себя, отнимая от лица платок и мимолётно посмотрев на часы – пятнадцать-тридцать две, – и надавила на испохабленную кнопку.
Откуда-то изнутри раздалась удивительно мелодичная трель колокольчика и почти сразу же дверь передо мной немного приоткрылась – буквально на ладонь. Сделав шаг назад от неожиданности, я машинально опустила ладонь на рукоять «S&W», и дверь, словно только этого и ждала, гостеприимно распахнулась.
В первый момент мне показалось, что внутри царит непроглядная темнота, но я быстро поняла, что это впечатление иллюзорно и создано тёмной колышущейся тканью, закрывающей дверной проём. Это меня не особо вдохновило, учитывая качество места, куда я пришла, и, наплевав на законность этого действия, я вытащила револьвер из чехла. Поддев кончиком ствола тёмную штору, я аккуратно сдвинула её в сторону, и в образовавшуюся щель просочился тёплый оранжевый свет, сладковатый запах, что-то неуловимо мне напомнивший, и очень далёкая нежная звенящая мелодия.
– Добро пожаловать, мисс Вудворт, – внезапно раздался изнутри мягкий, самую малость ломкий юношеский голос, заставивший меня вздрогнуть и дёрнуть стволом в сторону, отталкивая ткань и открывая взгляду коридор.
Стены, укрытые алой парчой – или вышитым плотным шёлком, пол, устланный мягким ковром с высоким ворсом, лампа в зоне видимости, под самым потолком, укрытая золотистым плафоном. И по центру этого великолепия – говоривший. Мальчишка лет четырнадцати, индус, в пёстрой жилетке, надетой на голый торс, и свободных светлых шароварах, под которыми виднелись босые ноги. На голове – непропорционально огромная белая чалма, размером, пожалуй, в три его головёнки. Из-под полоски ткани на лбу, над которой возвышалась эта тканевая нелепость, на меня с поразительным спокойствием смотрели блестящие чёрные глаза, густо обведённые сурьмой.
На меня. Не на пистолет в моей руке.
Словно прочитав мои мысли, парень слегка улыбнулся и очень церемонно поклонился мне – чалма каким-то чудом удержалась на месте, – и жестом вытянутой руки указал дальше по коридору:
– Учитель ожидает вас, мисс Вудворт.
«Какого… что здесь происходит?» – я недоверчиво глянула в указанном направлении, после чего убрала револьвер в кобуру и всё же перешагнула порог,.
– Учитель? – уточнила на всякий случай, продолжая шарить взглядом по сторонам и подмечая большее количество деталей – но все они в данный момент были мне совершенно бесполезны.
Какие-то шторки из длинных стеклянных бус, ленты, курительницы с благовонными палочками, подвесные украшения – или чем там у них являются эти резные фигурки?..
– Учитель Чекванапутри, – с бесконечным терпением маленького Будды ответил мальчик, одним махом развеяв мои сомнения, что вместо классического наркопритона я ворвалась в мирную обитель сектантов.
«Это самый тихий сектант из всех, что я встречал в жизни», – эхом в моей голове раздался голос Фергюсона, и я вновь напряглась.