Звездная месть
Шрифт:
– Не совсем. – Иван нервничал. – Мне надо уходить! Я не хочу снова на плаху!
– Мною блокированы все подходы, не волнуйтесь. Не всегда дело нужно делать споро, иногда его надо делать рассчетливо и неспешно, поверьте моему опыту. Вы уйдете, а я останусь. – Первозург улыбнулся. – Пока останусь. Вы знаете, у меня ведь тоже могут быть свои планы.
– Какие еще? – наивно поинтересовался Иван. Он уже знал ответ.
– Пристанище – это мир созданный мною и моими единомышленниками, это мое детище. Я не могу так просто отказаться от него.
– Так
– Да, именно поэтому! – тихо ответил Сихан. – Но помните всегда, что убить меня они собирались вашими руками.
– Дело прошлое, – решил замять неприятную тему Иван.
– Как сказать.
– Да как ни говори! Неужели вы меня будете подозревать в чем-то?
– Нет. Это исключено. Я был в вашем сознании. Вы посланец сил Добра! – буднично и даже скучно произнес Первозург.
– Вот как, – машинально откликнулся Иван. В ушах у него прозвучало тем старым, незабываемым голосом:
«Иди, и да будь благословен!» Но к чему сейчас эти разговоры, сейчас, когда надо действовать?!
– Да. И поэтому я никогда не буду вам мешать. Больше того, я буду помогать вам по мере...
– По мере чего?
– По мере возможностей.
– Неправда! – Иван был резок и зол. – Возможности у вас колоссальные, у них нет меры, тут что-то иное.
– Вы правы. Я не так выразился. Я буду помогать вам по мере того, насколько это не препятствует моим интересам. Понимаете?
– Понимаю.
Сихан отвернулся. Подошел к фреске. Он смотрел не на седовласую девицу, а на кентавра. Этот человекозверь был по-своему красив и грациозен, в нем чувствовалось нечто неживотное, одухотворенное, хотя и творил он дело нехорошее, умыкал красавицу-землянку. Лицо у кентавра было почти человеческое. Янтарно-рыжий болигонский кентавр!
Чье ты создание? Божье? Сатанинское? Или ты сам по себе?! Болигон сейчас заповедная зона. И принадлежит этот заповедник Синдикату. Иван знал от Гуга, как Синдикат осваивает «заповедники». Бедный болигонский кентавр!
– Да, я не сказал вам всей правды, – признался Сихан, не оборачиваясь. – Я не расправляюсь с этими властителями мира и по другой причине. Они имеют какую-то связь с Пристанищем. Они посылали вас туда не наугад. А у меня связей теперь нет. Я должен все узнать. Я уже побывал в мозгах у каждого из клана «тайного мирового правительства». И почти ничего не узнал. Есть кто-то еще, кто не может без них, как и они без него. Тут все запутано, Иван. Если бы все было просто и ясно, я б разрубил этот проклятый узел одним ударом! – Сихан поднял руку и резко, невероятно резко, со свистом ее опустил – Ивану показалось, что воздух был рассечен острейшим фаргадонским мечом. Он машинально взглянул на свое запястье, потом на локтевой сгиб – рукояти чудесного меча не было, как не было и шнура-поисковика. Сняли!
– А ведь я собирался привести сюда две боевые капсулы и уничтожить эту обитель выродков, – неожиданно признался Иван.
– Большей глупости содеять невозможно! – Сихан обернулся. Глаза его горели. – Вы хотя бы предупреждайте меня о своих планах, можете не беспокоиться, я их никому не выдам.
– У меня нет пока никаких планов. Я не знаю, как подступиться ко всей этой дьявольщине, а вы сразу делаете выводы. А если завтра Вторжение, что тогда?!
– Ничего. – Сихан смотрел прямо в глаза Ивану. – Неужели вы думаете, что можно остановить Вторжение?!
– Можно! – ответил Иван твердо, с непонятной решительностью.
– Блажен, кто верует. Ну да это ваши проблемы. Может, еще и ничего не будет.
– Будет. Я видел их.
– Кого их?
– Воинов. Гигантские инкубаторы, тысячи маток, миллионы зародышей. Они выращивают бойцов, завоевателей. Я видел их звездные эскадры. Они наготове! – Иван ходил по залу, сжав кулаки, нервно подергивая головой. Наверное, ему было лучше умереть на этой крутящейся плахе-распятии. Один раз – и навсегда, навечно! Это лучше, чем беспристанные мучения, чем бессилие и тревога. Ну зачем он, этот человек из будущего, который сам себя назвал одним из выродков-дегенератов, спас его? Только лишь в знак благодарности за собственное спасение? Нет, не может быть, Первозург не так прост, он очень хитер, он слишком мудр, чтобы быть хитрым, он не такой как все остальные, и нечего ломать голову.
– Эскадры всегда наготове, на то они и эскадры, – отпарировал Сихан. – А что касается воинов, зародышей... они, эти зародыши в своих инкубаторах что, уже с лучеметами и плазмометами в руках выращивались?!
– Нет! Причем тут лучеметы и зародыши, – недовольно пробурчал Иван.
– А тогда почему вы решили, что это воины, что это завоеватели? Может, негуманоиды выращивают обычных андроидов для обслуги и всяких грязных работ? Ну с какой стати вы вдруг решили, что выращенные существа похватают лучеметы и прочую гадость, усядутся в звездолеты эскадры и полетят завоевывать Землю?!
Иван ударил кулаком по плахе – шланги и провода посыпались на пол. Этот Первозург нарочно злил его.
– Они мне сами сказали об этом! – выкрикнул он. – Сами!
– А вы верите каждому слову?!
Иван растерялся.
– Нет, не каждому, – ответил после заминки.
– А если это слово изречено врагом?!
– У вас железная логика, Сихан. Но они говорили правду! Они не знали, что я выживу. Понимаете, не знали!
Первозург снова уставился на столь любимую стариком фреску древнего письма. Он явно любовался кентавром.
Иван вдруг понял. Ведь кентавр – плод мысли человеческой, это воплощение невоплощенного, несуществующего. Сихан занимался этим всю жизнь. Но он не знал, что на Болигоне есть настоящие, живые кентавры. Он думал, что он почти бог, что он создает то, о чем думали, мечтали и грезили... А оно уже есть. Просто он не знал этого! Ивану сразу припомнились черные, втягивающие в потустороннюю бездонную пропасть глазища гигантского Авварона Зурр бан-Турга в Шестом Воплощении Ога Семирожденного. Первозург и Преисподняя. Два мира! Воплощение образов. Образов, пришедших в сознание, в мозг, в голову.