Звездная река
Шрифт:
Он остро осознавал, как близок Катай к открытому мятежу.
Для него проблема заключалась в том, что он до сих пор не знал, что он сам об этом думает. О решении Жэнь Дайяня повиноваться приказу, который он лично привез на север.
Такая неуверенность, конечно, была предательством. Но мысли не могут погубить тебя, если никто о них не знает. Если никто из важных особ не видит твоего лица и твоих глаз.
Было бы гораздо благоразумнее отправиться прямо в Цзинсянь и оставаться там. Цзинсянь находился намного южнее, чем предполагаемая граница. Он лежал внутри нового Катая, Южной Двенадцатой династии и был в
Ван Фуинь не был храбрецом, по его собственной оценке. Он покинул Ханьцзинь до начала осады, предвидя то, что там случится.
Да, он участвовал вместе с Дайянем и старым первым министром в заговоре, направленном против Кай Чжэня, но связать судьбу с таким мастером, как Хан Дэцзинь, тогда представлялось благоразумным, а не безрассудным и так оно и оказалось.
Напротив, этот поступок – поспешный отъезд на юг на корабле, чтобы оказаться при нервном дворе императора, без вызова, в разгар заключения договора, который будет иметь огромные последствия, а потом решение присутствовать, когда его знали как друга главнокомандующего, призванного защищать его действия… – он был безрассудным по всем меркам.
Мальчик, которого он по внезапной прихоти назначил своим охранником много лет назад, стал мужчиной, и он был причиной такого поведения, такой… ну, фактически преданности.
Его жена, деловито обставляющая губернаторский дом в Цзиньсяне, к своему все растущему удовольствию, не обрадовалась бы, если бы узнала об этом, поэтому он ей ничего не сказал. Это было достаточно просто. Все остальное было совсем не просто.
Генерал Шэньвей Хуан командовал войсками Катая, защищавшими подход к Синаню на западе. Он не возглавлял армию, отправленную взять Южную столицу сяолюй, а потом защищать имперскую столицу, когда вторглись варвары.
Поэтому он остался жив и все еще занимал должность командующего. Запад не имел такого большого значения, его неудача привлекла меньше внимания – и имела меньше последствий.
Командующие войсками выше Ханьцзиня к этому времени были казнены, большинство из них.
Шэньвей Хуан добрался на юг после своего поражения на поле боя, поспешно миновал Синань (обреченный на падение) и переправился через реку Вай.
Он нашел казармы возле города под названием Чуньюй недалеко от Великой реки, узнал, что он старше по рангу всех тамошних офицеров, и плавно превратил этих солдат в свое собственное небольшое войско. Разоблачить его было некому. В армии если что-то и имеет значение, так это ранг.
Его новое войско патрулировало окрестности и сражалось с разбойниками до зимы, когда алтаи начали свою кампанию мщения. Командующий Шэньвей предпочел покинуть Чуньюй и повел своих людей через Великую реку в район у болот.
Его солдаты не были этим недовольны, пусть даже некоторые дезертировали и остались у города. У алтаев было больше пятидесяти тысяч всадников. Они делали ужасные вещи, и вряд ли маленькая армия Шэньвей Хуана их могла бы остановить, не так ли?
В данном случае их город и казармы оказались расположенными достаточно далеко на юго-западе, и им не грозила опасность, но, в самом деле, какой был бы смысл рисковать?
Чуть позже, весной, после того, как алтаи потерпели ошеломляющее поражение на востоке, командующий Шэньвей отправился
Он осторожно объявился в первые дни существования новой столицы из страха, что кто-нибудь из влиятельных лиц может знать слишком много подробностей о его действиях на севере или просто недолюбливать его (было несколько таких людей). Но он быстро понял, что в хаосе прибытия двора, коронования нового императора, собирания остатков действующей бюрократии может найтись место для человека, обладающего определенными умениями, пусть и не особенно преуспевшего на поле боя.
Главнокомандующий Жэнь Дайянь истребил большое количество алтаев на Великой реке. Варвары отступали на север. Жэнь Дайянь, человек не совсем нормальный, по мнению Шэньвей Хуана, их преследовал.
В Шаньтуне ходили слухи, что ведутся переговоры о заключении мирного договора. Каковы бы ни были его условия, Шэньвей Хуан понял, что вряд ли ему снова придется сражаться с алтаями.
Он имел все основания считать, что сумеет справиться с войском из бандитов и бродяг на их стороне от любой новой границы, если ему дадут достаточно солдат, конечно. Подавляющее численное превосходство было большим секретом ведения войны, с его точки зрения. А своевременность действий была ключом к успеху при любом дворе.
В соответствии с этим, когда ему сообщили, что Жэнь Дайяня вызвали ко двору, прервав его дикую (и явно не санкционированную) авантюру на севере, и он почти наверняка потеряет пост главнокомандующего, – ну, какой честолюбивый человек не увидит свой шанс, висящий перед ним подобно плоду на низкой ветке?
Хуан сумел устроить себе аудиенцию у императора и его первого министра. Это стоило ему кое-каких денег – такие вещи всегда стоили денег.
Он не совсем понимал, как именно относиться к первому министру. Хан Сень был сыном самого опасного из предыдущих первых министров, поэтому за ним надо внимательно следить, это ясно.
Шэньвей Хуан считал, что его юному императору свойственна одновременно тревожность и прямота, и он попытался использовать и то и другое. Смысл его обращения был прост: этот непредсказуемый Жэнь Дайянь явно вызывает озабоченность, но это не его дело. Хуан не сомневался, что двор разберется с этим человеком. Командующие не могут быть непредсказуемыми в Катае.
Армия командующего Жэня – другое дело. Его армия очень велика и опасно преданна ему и его заместителям, его друзьям. Командующий Шэньвей смиренно предложил послать его взять под контроль это войско, которое сейчас должно находиться у реки Вай, если они подчинились приказам. Он прибавил, что сам всю жизнь подчинялся приказам на службе империи, даже когда ему противостояли превосходящие силы противника.
Он предложил разделить эту армию на четыре более мелких подразделения (он уже это обдумал). «Единая армия такой величины опасна», – сказал он. Он бы разместил три армейские группировки вдоль реки Вай на востоке, в центре и на западе и регулярно менял командующих ими. Четвертую надо отправить на борьбу с разбойниками, где бы они ни находились, или с провинциальными губернаторами, у которых появились неподобающие амбиции в это трудное время, когда Катаю необходимо, чтобы каждый человек был безгранично предан.