Звездный час адвоката

Борохова Наталья Евгеньевна

– Да, такое было. – Диана вполне натурально усмехнулась. – Небольшая ссора, не стоившая и выеденного яйца. Удивляюсь, как они это все заприметили!

– Все же вам придется назвать причину.

– Легко, – пожала плечами Данилевская. – Крапивина была, мягко говоря, огорчена, узнав, что я закончила серию про скалолазку и новых романов не будет. Если говорить правду, она была в бешенстве.

Дубровская взглянула на прокурора. Она знала, что тот непременно задаст ее клиентке этот вопрос. С тактической точки

зрения будет правильнее, если она его опередит.

– Напомните, чем заканчивается ваш последний роман?

– Гибелью скалолазки, – просто ответила Данилевская.

В зале зашумели.

– Как отнеслась Ольга к такому финалу?

– Она была очень сердита на меня, словно дело касалось только ее одной. Крапивина потребовала переписать конец, но рукопись уже была сдана в издательство. Вносить изменения было поздно.

– Это и стало причиной вашей последней ссоры?

– Да, именно это.

– Почему все-таки вы решили завершить книгу таким образом?

– Я устала писать, – проговорила Данилевская, пожав плечами. – Серия о скалолазке включала в себя десяток книг. Когда-то же она должна была закончиться.

– И вы решили «убить» главную героиню?

– Да, это распространенный литературный прием. Вы помните, даже Конан Дойль пытался так расправиться с Шерлоком Холмсом, который ему смертельно надоел. Я не изобрела ничего нового. Просто решила в конце романа поставить яркую точку. Моя героиня заслуживала это.

– Как вы относитесь к тому, что ваша последняя книга стала пророчеством? Ваша подруга погибла именно так, как ее литературный типаж.

– Я не верю в то, что Ольгу сбросили со скалы! Думаю, что произошла трагическая случайность. Моя книга и происшествие в горах – простое совпадение, которое мне самой не дает покоя. Если бы это было в моих силах, я, переписав финал своего романа, вернула бы Ольгу к жизни. К сожалению, это невозможно.

– Вы действительно были на месте происшествия?

– Разумеется. Я этого и не отрицала.

– Почему в то утро вы пошли на скалу? Неужели собирались заняться скалолазанием под руководством своей подруги?

– Нет, конечно. Я обманула свидетельницу и не испытываю по этому поводу никаких угрызений совести. Я шла на скалу, чтобы поговорить с Ольгой и сказать, что настала пора мириться, а не дуться друг на друга из-за какой-то треклятой книжки. Понятно, что аспирантку в свои планы я посвящать не стала.

– Я так понимаю, что разговор не состоялся?

Диана судорожно вздохнула.

– Не по моей вине, поверьте. Крапивиной уже никто не мог помочь. Ни я, со всеми своими литературными экзерсисами, ни даже волшебник со своей чудесной палочкой. Она была мертва.

– Как долго вы находились рядом с телом?

– Ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы убедиться – ей уже не помочь.

– Это заняло сорок минут?

– Я

не знаю. Не сверялась с часами. Но поймите мое состояние. Я была в шоке! Какое-то время мне понадобилось, чтобы прийти в себя и заставить свое тело слушаться. Я не была готова к тому, что мне пришлось увидеть. Меня вывернуло наизнанку.

– Вам есть что добавить?

– Пожалуй, я сказала все…

Государственный обвинитель не стал задавать вопросы сидя. Он встал, неспешной походкой прошелся до скамьи подсудимых, взглянул на Данилевскую, а затем опять повернулся к публике.

– Скажите все-таки, какова была причина литературного убийства вами знаменитой скалолазки? – спросил он, с улыбкой глядя на журналистку в первом ряду.

– Я уже говорила об этом, – напомнила Диана. – Мне надоело писать. Я хотела поставить точку.

Прокурор кивнул головой:

– Будем считать, что так и есть. Но почему вы не могли расправиться со своей героиней более гуманно? Например, отправить ее в декретный отпуск. Ведь она у вас там с кем-то встречалась? Позвольте… Запамятовал имя…

– В книге его зовут Ояр, – негромко произнесла Данилевская.

– Ну, вот видите! – обрадовался прокурор. – Вашей скалолазке было чем заняться. Вы выдаете ее замуж за Ояра, заводите им пару-тройку ребятишек. Чем плохой финал? Ваши читательницы умоются слезами умиления. Все в шоколаде, и заметьте: ни одного трупа!

– Я не хотела счастливого финала, – проговорила Диана. – Это было невозможно.

«Боже мой! – поразилась Дубровская. – Неужели она по-прежнему ревнует свою подругу к этому литературному Ояру?! Да это безумие какое-то!»

– Вот видите! – торжественно провозгласил прокурор. – Вас не устраивает мирный конец. Вы требуете крови! Что бы ни говорил нам психолог, сознайтесь, была ли у вас причина столь неистово ненавидеть Крапивину?

– Такой причины не было.

– Ой ли? А если вспомнить хорошенько?

– Я сказала все, что хотела сказать.

Прокурор пожал плечами.

– Ваше право! Вот только в книжечке вы бросаете одну странную фразу, за которую я пытаюсь сейчас зацепиться: «Нас разлучил мужчина». Помните? – Он хитро подмигнул одним глазом. – Так как, о каком мужчине идет там речь?

– «Книжечка», как вы сказали, есть воплощение художественного вымысла, – ледяным тоном произнесла Данилевская. – Не стоит искать аналоги в действительности. Как вы знаете, я замужем! Стало быть, вопрос о другом мужчине для обсуждения закрыт.

– Как бы не так! – обрадовался прокурор. – Ваш аноним, от лица которого идет повествование, тоже замужем. Помните, что говорит скалолазка? – Он взял в руки книгу и, отыскав нужный фрагмент по закладке, выразительно прочел: – «Так позволь напомнить тебе. Ты замужем… Тебя ждет дома муж! Так возвращайся к нему».