Звёздный Экспресс
Шрифт:
— Кажется, теперь я понял, — сказал Ноэль. — Это очень интересно. Я до этого еще не изучал жизнь землян так подробно. Только как же вы поете, если у вас немузыкальная основа языка?
Каролина снова рассмеялась.
— Очень просто, тебе просто нужно послушать песни нашей планеты. Я принесу тебе свой диск…
— А я думал, ты уже пригласила его к себе в номер, — услышала она знакомый голос, полный сарказма, и оглянулась. Рядом со столом стоял Энтони и насмешливо смотрел на них.
«Как он ухитрился подойти так тихо, что мы его не услышали?» — подумала Каролина, нахмурившись. Ноэль
— Он обидел тебя? — спросил он.
— Нет-нет, — поспешила ответить она. — Просто хочет присоединиться. Присоединитесь к нам, мистер Рейнберн?
Энтони молча сел к ним за столик. Они с Ноэлем уставились друг на друга так пристально, что воздух между ними стал нагреваться. Каролина поспешно сказала:
— Предлагаю заказать кофе и пирожные. Что скажете, мистер Рейнберн?
— Скажу, что этот гид мне не нравится, — ответил Энтони, все еще сверля Ноэля глазами. — Вид у него такой… Как у студента.
— Ноэль недавно закончил практику, — ответила Каролина. — И он социолог. Изучает поведение людей на других планетах.
— Очень интересно, — ответил Энтони самым скучным голосом, на который только был способен. — Закажи мне лучше двойной кофе. Сахара побольше. Также пусть принесут мне десерт, самый лучший, что у них есть. И тот сок, что вы пробовали, а мне не предложили.
Каролина кивнула и жестом подозвала официанта. Ноэль слегка коснулся ее руки.
— А чем занимается мистер Рейнберн? — спросил он вполголоса. — Я имею в виду не сейчас, а вообще?
— Что он спросил? — сразу заинтересовался Энтони. — Я слышал, он назвал мое имя. Переведи мне!
— Спросил, что вы делаете, — растерянно ответила Каролина.
— Что я делаю? — Энтони облокотился двумя руками на стол. — Деньги трачу! А что, кому-то это не нравится?
— Всем все нравится, — почти в панике ответила Каролина. — Пожалуйста, не волнуйтесь, сэр…
— Да, я трачу деньги, — повторил Энтони, важно откидываясь на спинку стула. — И это мне нравится. Я люблю тратить деньги. Мой дядя зарабатывает так много, что его единственный племянник может позволить себе сиесту круглый год. Нет ничего приятнее, чем развлекаться, а все земные курорты мне давным-давно надоели… Так ты будешь переводить ему, или нет, что я сказал? — резко спросил он, потому что Каролина молчала. Энтони чуть наклонился вперед, заглядывая в ее напряженное лицо. — Ты не хочешь переводить… Потому что знаешь, что наш гид будет завидовать. У него ведь нет столько денег, сколько у меня. Он студент! Всего лишь навсего, жалкий практикант!
Каролина с трудом смогла принять спокойный вид.
— Почему вы так на него набросились? — она сделала над собой сверхусилие, чтобы голос не дрожал. — Он ведь вам ни одного слова плохого не сказал.
— Пусть только попробует, — усмехнулся Энтони. — Я тут же избавлюсь от него…
Он хотел добавить что-то еще, но тут подошел официант с подносом, и Энтони замолчал. Каролина взяла свою чашку кофе и стала пить, не глядя на него.
— Пусть постарается быть хорошим гидом, — добавил Энтони, но уже не так злобно. — Тогда, может быть, я его вознагражу. Впрочем, он уже и так вознагражден — примазался к твоему обществу! Может быть, ты его сама будешь награждать? У них тут
Каролина резко поднялась со стула.
— Я пойду в свою комнату, — сказала она. Ноэль поднялся следом за ней.
— О чем вы говорили? — спросил он, переведя взгляд с побледневшей Каролины на Энтони, который продолжал равнодушно пить кофе. — Что он тебе сказал?
— Ничего, — Каролина быстро пошла от них. Ноэль догнал ее в коридоре, который вел из зала в сторону небольших, но роскошных кают для отдыха. Они пошли медленнее.
— Жаль, что я не понимаю, что он говорит, — сказал он, пытаясь на ходу заглянуть ей в лицо. — Кто он такой? Твой кавалер? Жаль, что ты не сказала мне этого раньше, я бы не стал навязываться лететь с вами, чтобы не сердить его.
— Нет, он мне не кавалер, я только переводчица в этой поездке, — тихо ответила Каролина, читая номера на дверях — похоже, что ее комната была почти в самом конце коридора.
— Да? А почему же он тогда тебя ревнует?
— Что? — она резко остановилась и посмотрела Ноэлю в глаза. — Что ты сказал?
— Он ревнует, — повторил Ноэль, но тише.
— С чего ты так решил? — она даже рассердилась.
— Уж поверь, я разбираюсь, — ответил Ноэль еще тише. — Я окончил университет с отличием и точно могу сказать, что дело не только в его антипатии ко мне, дело больше в его симпатии к тебе…
— Глупости, — Каролина растерянно прошла еще несколько шагов. — Он не может меня ревновать. На это нет причины. И у него нет на это никакого права!
— Значит, ты к нему безразлична? — Ноэль улыбнулся, и все его лицо осветилось радостью.
— Я думаю, ты ошибаешься насчет него, — медленно проговорила Каролина. — Мне кажется, мистер Рейнберн из таких людей, которые вообще не умеют любить…
— Поверь мне, как раз такие как он, умеют.
— Не уверена… Во всяком случае, не таких девушек, как я, — она глубоко вздохнула, сбрасывая с себя остатки оцепенения от этого неожиданного открытия. — Поэтому это не имеет для меня никакого значения.
Она хотела зайти в свою комнату, но Ноэль придержал ее.
— Не уходи, — попросил он. — Давай вернемся в звездный зал. У нас есть еще почти полчаса, и там я расскажу тебе про Тиа.
Он подал ей руку, и Каролина не смогла отказать. Они пошли обратно по коридору, и вышли в зал со столиками, где все еще сидел Энтони. Он сидел на том же самом месте, задумавшись о чём-то, и теперь, похоже, была его очередь не заметить их прихода. Он был погружен в свои мысли и чуть опустил голову, сжимая в руках полупустую чашку с кофе. Красивый десерт стоял перед ним, но Энтони даже не притронулся к нему.
Каролина посмотрела на Энтони, и ей вдруг стало его жалко. То, что сказал про него Ноэль, и грустная поза самого Энтони сделали его в ее глазах каким-то трогательным и несчастным. Каролина с усилием напомнила себе, что он обидел ее и пока что не извинился, так что она молча прошла мимо него с Ноэлем. Они остановились только возле стеклянной стены, и Ноэль стал рассказывать про Тиа. Говорил он очень красиво и романтично, так что Каролина заслушалась, вникая не столько в слова, сколько в звуки его нежного вкрадчивого голоса.