Звездный порядок. Вестники перемен
Шрифт:
Эрик завороженно и протяжено вздохнул. Он неподвижно сидел в кресле и отрешенным взглядом смотрел в одну воображаемую перед собой точку. Лют и Гера удивленно переглянулись.
– Что думаешь? – обратился Лют к мальчику.
Эрик ничего не ответил. Гера слегка хлопнула ладонью по козырьку его кепки. Мальчик опомнился, растерянными глазами взглянул на соседку слева и спросил:
– Мне опять стало тепло? Почему?
– Ну, я ведь не раз объяснял тебе, что это абсолютно нормально, – будничным тоном пояснил Лют своему впечатлительному племяннику.
– Тебе так же тепло, как и мне? – поинтересовался Эрик, расстегивая несколько верхних пуговиц своей рубашки.
– Ну конечно! И далеко не мне одному, – ответственно заявил Лют, а затем положил на колени свой рюкзак, достав его с верхней полки.
– Это происходит со всеми людьми?
– Угу. – Мужчина озабоченно рылся в своей сумке.
– Это ненадолго, скоро пройдет, –
– А что там происходит? Почему теперь ничего не видно? – вновь осведомился Эрик, указывая на окно справа.
– Дело в том, что лайнер, – разъясняющим тоном проговорил мужчина, – уже находится внутри трансферной воронки. Что именно происходит там, за окнами корабля, никому не известно. Поверь, лучшие исследователи мира трудятся над этим вопросом в поисках ответа. Но пока, как понимаешь, все безрезультатно, поэтому-то никто ничего и не знает: однозначного ответа пока что просто не существует. Поэтому перестать терзать меня одними и теми же вопросами, Эрик.
– Ясно, – сердито нахмурился мальчик. – В прошлый раз ты обещал мне рассказать об этом вихре. Но, оказывается, ты и сам ничего не знаешь.
– Все верно, – утвердительно кивнул Лют, – об этом я ничего не знаю. Будешь? – он протянул мальчику оранжевую банку с апельсиновым соком.
Эрик отрицательно качнул головой и вновь уставился в темное окно, вероятно продолжая строить свои собственные догадки и предположения об этом необычном природном явлении, которое он наблюдает далеко не в первый раз; однако это никак не мешало ему слова и снова воспринимать происходящее, как в первый раз. В салоне лайнера загорелся свет, и свойства иллюминационных стекол разом изменились: сквозь окна вновь показались слабое мерцание далеких звезд. Эрик радостно и живо воскликнул:
– А вот и красная планета!
– Все верно, это Марс, – спокойно подтвердил Лют, вглядываясь в объемный текст документа, который светился на тонком экране цилиндрического устройства, лежащего у него на коленях.
– И на сколько мы там задержимся? – сидя вполоборота к своему сопровождающему, спросил Эрик.
Мужчина устало вздохнул и улыбчиво посмотрел на мальчика.
– Зачем спрашиваешь меня, когда и сам знаешь?
Эрик мечтательно поднял глаза вверх, а затем спешно прильнул к иллюминатору.
– Если бы они построили космическую гавань на орбите планеты, – негромко рассуждал он, – то нам не нужно было бы тратить время на остановку в городе. Правда же?
– Эрик, не мешай мне пожалуйста, я очень занят, – отчужденно проговорил Лют, внимательно смотря на тонкий экран, торчащий из продолговатого металлического цилиндра. Устройство называлось портативным протографом. Лют сосредоточенно работал над документом, настойчиво внося в него все новые и новые исправления.
Космический лайнер стремительно приближался к красной планете для совершения очередной посадки. Под острым уклоном он вошел в разреженную атмосферу планеты и устремился к его каменистой пустынной поверхности. Лайнер проносился над глубокими протяженными кратерами и гладкими однообразными волнистыми равнинами, когда-то давно образовавшимися в результате затопления раскаленной лавой. Из продолговатых окон мчащегося лайнера наблюдалось удивительное зрелище: местность, изрезанная множеством пересекающихся друг с другом древних каньонов, которые простирались вдаль на многие сотни и тысячи километров. Они занимали около четверти окружности всей планеты и во много раз превосходили все известные каньоны на Земле. Пассажирский лайнер приближался к северному полушарию красной планеты. Вскоре, недалеко от туманного очертания полярной области Марса, показался заснеженный и поблескивающий в оранжевых солнечных лучах купол, под которым находился один из крупнейших иноземных городов – Геликон. На широких голографических панелях, мерцающих под потолком, высветился маршрут следования лайнера. Там, на яркой изогнутой путевой линии, то появлялись, то исчезали названия ближайших крупных населенных пунктов, а так же отображалось и приблизительное время подлета к ним; было еще множество и другой полезной информации, а так же сведений об объектах и явлениях, мимо которых проносился лайнер. Например, когда корабль оказался неподалеку от бушующей пылевой бури, каждый пассажир при желании мог получить подробные сведения об этом явлении, лишь на некоторое время посмотрев на светящуюся информационную панель.
Неожиданно, сильные порывы ветра стали раскачивать лайнер из стороны в сторону, но он мгновенно ускорился, набрал высоту и резко ушел в сторону, продолжая свой стремительный полет к полярному кругу красной планеты. За бортом крупного космического судна показался гигантский давно потухший вулкан «Олимп», грозно возвышающийся над марсианскими бескрайними равнинами, высохшими руслами рек, широкими кратерами, холмистыми темными долинами и пустынями. Будто бы строгим выискивающим взором, он осматривал свои законные владения, предупреждая таким образом всех непрошеных гостей от самовольных посягательств на эти территории. Именно на вершине этого гиганта, согласно мифам древней Греции, обитали ревнивые и горделивые боги, бесконечно воюющие между собой. Отсюда, с высоты полета лайнера, благодаря особым атмосферным явлениям, трудно поддающимся описаниям, казалось, что подножие этой исполинской горы было окутано туманной светло-красной пеленой, под которой, скрываясь от посторонних невежественных взглядов, надежно хранились какие-то непостижимые и никому не ведомые извечные тайны.
Очень скоро у границ алого зарева показалась гигантская полярная шапка. Она состояла из огромного количества водяного льда и замороженного углекислого газа. Поверхность ее переливалась расплывчатыми и яркими пятнами в лучах восходящего солнца, а неподалеку виднелись серебристые полупрозрачные купола – защитные хольнитены, припорошенные бледноватым снегом. Снег этот хоть и казался настоящим, однако на самом деле таковым не являлся, поскольку состоял из замерзшей углекислоты. Всего в этой области красной планеты находились три защитные полусферы, одна их которых была несколько крупнее двух остальных. Все хольнитены располагались на некотором отдалении друг от друга. Сквозь полупрозрачную поверхность самого крупного защитного ячеистого купола просматривался огромный марсианский город Геликон. Вокруг огромного выпуклого купола города, словно стая диких птиц, безостановочно кружила масса самых разнообразных космических кораблей. По протяженным извилистым тоннелям, расположенным глубоко под землей, они проникали внутрь иноземного города, а затем, при возникновении необходимости, вновь покидали его. Оставшиеся два крупных города – Эфеб и Беотия, закрытые от внешней неблагоприятной среды меньшими по размеру защитными хольнитенами, имели тесные связи с главным городом в виде множественных подземных транспортных путей, которые пролегали под толстым слоем марсианского грунта.
Межпланетный космический лайнер Atlas заходил на посадку. Гера переместилась на свое и, откинувшись на спинку кресла, с интересом заглянула в окно. Она задумчиво вглядывалась то в обледенелую поверхность полярной шапки красной планеты, то в выпуклые заснеженные хольнитены, под которыми мерцали движущиеся огоньки различного вида городского транспорта. В этот момент девушку отчего-то захлестнули приятные воспоминания из детства. Воображение рисовало красочные картины из далекого прошлого. Например, вот она с близкими и дорогими ей людьми находится на крупном развлекательном центре, а секундой позже – радостно мчится по крутому склону на горных лыжах, а вокруг мелькают стройные сосны и ели, студеный зимний ветер обдувает ее счастливое лицо, развевая черные распущенные волосы, и снег приятно хрустит под стремительно скользящими лыжами. Дальше в воображении мечтательной девушки всплыла яркая картина: вот она готовится к встрече нового года, занимаясь украшением сияющей праздничной елки разноцветными игрушками. А уже в следующем своем воспоминании, Гера неспешно прогуливалась вокруг длинных многоэтажных домов со своей любимой собакой. Под ярким светом вечерних огней, пес резво носился по белым придорожным сугробам, пытаясь словить как можно больше падающих с неба снежных хлопьев. Внезапно, картины из прошлого оборвались на самых приятных воспоминаниях: пассажирский лайнер резко спланировал к подножью городского хольнитена и лихо проскользнул сквозь городскую заставу, которая была соткана из плотной изоляционной плазмы и располагалась на поверхности земли, слегка занесенной колким углекислотным снегом.
Космопорт на котором лайнеру предстояло совершить очередную посадку, сильно походил на тот, что находился в лунном городе. Отличия заключались лишь в его размерах и пропускной способности – он был гораздо крупнее предыдущего места посадки и состоял из нескольких десятков протяженных транспортных ангаров с несчетным количеством посадочных платформ. Наверное, по этой причине казалось, будто бы он способен был выдерживать нескончаемые потоки пассажиров ежедневно. Множество крупных межпланетных кораблей, подобных тому на котором путешествовала Гера, то опускались на тонкие продолговатые плиты, то вздымались вверх, стремительно покидая протяженные ангары космопорта. Один за другим космолеты вырывались из под земли, подобно огненным зарядам, выпущенным из плазменного оружия. Быстро преодолевая атмосферу красной планеты, они устремлялись к таинственному природному явлению, находящемся в открытом космическом пространстве, совсем недалеко от планеты. При этом ничто не могло остановить их или сбить с пути: ни пылевые бури, бушующие на поверхности планеты, ни смерчи или метели, возникающие в здешней атмосфере, ни густые и непроглядные туманы, стоящие над бездонными каньонами и безмолвными долинами. Попадая же в объятия трансферного спирального вихря, космолеты бесследно исчезали.