Звёздный приют
Шрифт:
Айхаал кивнул Кену и тот аккуратно раскрыл небольшую серую котомку.
Альфан внимательно рассмотрел яйца и осторожно провёл ладонью по тёмной и слегка бугристой текстуре их скорлупы.
– Фарад и в самом деле был прав. Путники, среди которых четверо детей… – тихо бормотал он.
На следующий день к Горному Дому подошла пара молодых храмовников. Женщина несла большую торбу с запасом еды, а мужчина катил ручную деревянную тележку, полную вещей. На ней лежал громоздкий тюк с одеждой для путников и запасами в дорогу. В ближайшей деревне для маленькой Кьи нашли даже войлочный тулуп.
– Не знаю, может не пригодится, но пусть это тоже у вас будет. – Женщина протянула Кену связку восковых свечей. – Они большие и хорошо светят.
– Мы решили отдать вам лампу, и тюк с лучинами, но мало ли что случится в пути. Братья вас немного проводят по рукотворным пещерам. И пусть вам повезёт в дороге.
Фарад открыл в каменной стене дома большой круглый проход и из темноты на кьютов дохнуло холодом.
– Благодарю вас. – поклонился Кен симпатичной кьютаки и взглянул в последний раз на Центральный Огонь перед тем, как надолго скрыться в мрачных подземельях.
Груза было не то чтоб очень много, но Кен вымотался, пока они с братом и храмовниками спускали под землю тележку, а потом и остальную поклажу с запасами еды и питья на всех, вещи, одежду и многое другое, потребное в дорогу.
Но наконец, всё было спущено вниз, а там вновь уложено в тележку, которая теперь стояла напротив закрытых ворот в большой зале, проложенной внизу, глубоко под каменным зданием. Айхаал поставил лампу на каменную подставку, выкрутил фитиль на полную длинну и заметил над каменными воротами цепочку иероглифов. Пока остальные отдыхали, Тарк старший достал из своей котомки толстую книжку в тяжёлом переплёте, потом ещё одну. Наконец, он неуверенно проговорил:
– Тут написано, что эта постройка была не домом, а какой-то станцией стабилизацией климата. Получается, они как-то управляли погодой?
– Нет ничего удивительного, – прокомментировал Альфан, – ты же знаешь, что этот мир не наш родной. Может быть, раньше он вообще был мёртвым, а звёздные странники смогли его оживить.
– Наверное, так и было. Ну, думаю, нам пора. Что нужно сделать, чтобы открыть двери? – спросил Айхаал
– Крутите вправо вон ту каменную рукоятку, пока не услышите щелчок.
Кен подошёл к странной круглой штуковине с каменной ручкой и попробовал её провернуть. Она нехотя сдвинулась, потом пошла вращаться под усилиями молодого кьюта, пока не раздался громкий стук.
– Ничего себе, щелчок! – удивился Кен.
После этого проход открылся. Оказалось, его загораживала круглая каменная плита, которая бесшумно откатилась по направляющим и освободила дорогу. В лицо ему пахнуло сухим холодным воздухом.
– Этот переход ведёт напрямую к пустошам. Мы оставим для вас дверь открытой, когда сделаете своё дело – возвращайтесь.– Инструктировал Айхаала храмовник, – Мы будем вас ждать.
– Спасибо за всё! – Ответил старику Кен, – И извините меня, Альфан. Я плохо про вас подумал.
– Я вас понимаю, и ни в чём никого не виню. Пусть у вас всё получится.
– Благодарю, – ответила Иви, усаживая Кью на тележку.
Кен взял горящую лампу, Айхаал подхватил длинные оглобли, повозка двинулась с места и вскоре все исчезли в круглом тёмном зеве подгорного перехода.
Дорога по тоннелю утомляла своей однообразностью. Идеально подогнанные камни сложной формы, скреплённые болтами из стойкого железа, образовывали овальный свод, который столетиями сдерживал давление толщи гор. Тоннель уходил вдаль и скрывался в темноте.
– Как они вообще всё это смогли построить? – Спросил Кен брата, постучав когтем по болту, которыми скреплялись чёрные тюбинги. Болт блестел как новый, без единого пятнышка ржавчины.
– Тут всё такое одинаковое и такое крепкое.
– Скорее всего, это работа машин. – ответил Айхаал, – Плавили камень, отливали детали, а другие машины пробивали ход и укрепляли свод этими крепями. У нас в школе много вещей тех времён, отлитых из жидкого плавленого камня, даже посуда есть.
– Хорошо, что сюда не добрались те жадины… – Иви, обняла Кью, – Представить страшно, даже одна такая гайка стоит кучу денег.
Расстояния в катакомбах кажутся длиннее, чем наверху и путешественники быстро потеряли счёт времени.
Было мрачно и тихо. Гулким эхом далеко по тоннелю разносились голоса ребят и хруст камешков под их ногами. Высокий свод тоннеля из одинаковых как близнецы плотно подогнанных тюбингов тянулся словно в бесконечность. Наверху его, через каждые примерно три тысячи шагов, попадались маленькие отверстия для воздуха. Перерыв на еду и сон позволял путникам хоть как-то отсчитывать время.
Так они шли несколько дней, подъём тоннеля сменился спуском. И вот однажды случилась беда: кремень в их единственной зажигалке рассыпался, а огниво они потеряли, когда спасались от Чёрной Смерти.
– Айхаал, что нам делать? – обеспокоенно спросила Иви. – Мы больше не сможем экономить масло в светильнике.
– Хорошо, что я это вовремя заметил. Сколько у нас его осталось?
– Чуть больше половины кувшина примерно.
– А что у нас ещё есть? – спросил Кен, – Свечи мне сестра храма дала, восемь штук, но их бы поберечь, кто знает, что нас ждёт в Обители? Если эти махсы так любят рыть пещеры с тоннелями, то и там тоже будут тёмные подземелья. Скорее всего… А свет нам нужен!
– А как ты их подпалишь? – спросила Иви
– Поджечь свечи можно. Два раза точно смогу. У меня пороховых мякишей немного осталось, а поджечь их четырьмя капсюлями, думаю, я сумею. Кен, там лучины были, глянь, сколько их, пожалуйста, а то у меня уже никаких сил нет идти, ноги гудят.
Кен с жалостью посмотрел на брата, который отдыхал, прислонившись к колесу. Айхаал тащил эту тележку почти весь последний день и очень устал. Тарк младший отыскал лучины, их оказалось много, три немаленьких полотняных мешочка, вот только прогорали они довольно быстро. Шли теперь уже молча и тихо ступали в полумраке, стараясь экономить лучины.