Звёздный янтарь
Шрифт:
Задавленный неумолимой логикой, Вася тяжело вздохнул и скрылся в санблоке. Но тут же высунулся и заявил, "что несмотря на хлипкость нашего жилья и оголтелый пессимизм некоторых, дверь на ночь он все-таки заблокирует. Да так, что никто до подъема войти в модуль не сможет. Абсолютно никто…"
ГЛАВА 22. Размышления на сон грядущий.
Когда решительно настроенный друг наконец закончил речь и, наконец-то, удалился для принятия водных процедур, я призадумался. В принципе, вреда с того не будет, если мы запремся в домике, как три поросенка. Если Олежа или Артем приползут домой заполночь, ничего страшного. Спросим "Кто там?" и впустим. А посторонние – соседи, оставшиеся без соли, коммивояжеры с суперпылесосами и сектанты в идиотских расписных одеяниях – пусть обломятся.
Все-таки (хоть и задним числом) одобрив в мыслях Васину затею я поплелся готовить обед. Желудок уже давно настойчиво урчал, требуя положенных жиров, белков и углеводов. Сейчас заморим червячка, глядишь, и на душе веселее станет…
Правда, нежной французской кухней нам побаловаться не пришлось. Чопорный английский дворецкий сказал бы с омерзением: "Консервы, сэр!" А мы не аристократы, нам сойдет за милую душу. Тем более что все мои познания в кулинарии сводились в умении открывать банки и закладывать полуфабрикаты в микроволновку. Что я и проделал с отточенным жизнью в общаге мастерством. Скоро ароматы подогретой еды расползлись по всему домику, вызвав у меня такое обильное слюноотление, что собаки Павлова завыли бы волками от зависти. В качестве хлеба насущного у нас имелись золотистые бобы, тушенка и, – хит сезона! – рыбные фрикадельки. Правда, вместо белого вина, которое полагается подавать к рыбным блюдам, имелась только полуторалитровая бутылка желтющ-щ-щего как моча лимонада. Я закончил сервировку стола парой гнутых алюминиевых вилок, кстати, тоже на днях прихваченных из столовой. Ну вот, теперь все готово… М-да, стол монашеский, но весьма калорийный. Тем более,что в предвкушении сытного обеда заметно улучшилось настроение. Все тревоги и заботы, коими изобиловала наша жизнь полследние две недели, стали казаться не столь уж значительными…
Скоро из душа вывалился распаренный Василий в каком-то, явно не своем, халате тигровой расцветки. Это чей же такой полосатый, как флаг Папуасии? Явно халатик не в стиле Артема, а чтобы быть вещью Олежи, халат был шибко чистым. Да и Вася без крайней нужды не прикоснулся бы ни к одной тряпке нашего любезного химика, зная о его непростых отношениях с гигиеной. Странно…
Перед тем как приняться за еду, я подумал, что мы с Васей с каждым днем все больше деградируем, скатываемся к подножию социальной лестницы. Сами посудите. Звездный Янтарь из хранилища сперли? Сперли, чего уж там… Сидим за столом во взятой без спросу одежде, поглощаем, по сути, украденные в столовой продукты? Есть такое дело… Ну чем мы отличаемся, например, от средневековых разбойничков? Да по сути, ничем. Те же джентельмены удачи, чей промысел – грабеж на больших дорогах. А в перспективе – виселица на площади или весло на галере, если очень повезет…
Покончив с едой, мы выпили еще по чашке чая. Для того, чтобы хоть как-то перебить оставшийся во рту привкус рыбных фрикаделек. А в качестве десерта мы за милую душу схрумкали окаменевшее печенье бог знает какого срока годности.
После обеда Вася пояснил мне, почему он весь такой из себя бесстрашный, надумал закрываться на ночь, будто монахиня какая. Показалось ему, что за нами все-таки следят. И "шпиономания" здесь реально не при чем. Глазам Василий привык доверять.
"М-да, похоже обещание помочь местной полиции в лице Беклемишева может вылезти нам боком", – узнав о слежке, уныло подумал я.
После сытной пищи на меня навалилась дремота. Видно, сказывалось нервное напряжение последних дней. Глаза предательски слипались… Вася, глянув на мою сонную морду, участливо предложил:
– Подреми, Димон, чего уж там… Я покараулю. Ты плохо выглядишь последнее время…
– А как я по-твоему должен выглядеть после того, как чуть не сгорел в заплесневелом подвале на богом забытой планете? Впрочем, если хочешь, валяй, карауль… – равнодушно ответил я. – Можешь вооружиться клюшкой для гольфа – я у соседнего модуля видел – и с песнями маршировать вокруг домика.
– Ты в подвале не один чуть заживо не изжарился, – с укоризной сказал Вася. – И не будь ты моим лучшим, практически единственным другом, треснул бы тебе разок по уху, чтобы не выеживался. В конце концов, это не я оставил дурацкую записку в бронированном чемодане инопланетного коммивояжера…
"Да сколько же он еще меня будет тыкать носом в эту записку! – с возмущением подумал я. – Нет, с этим надо что-то делать…"
На этом месте Вася прервался с чтением морали и, вскочив на ноги, прошел мимо меня к окошку, выходящему на дорогу. Опять поди враги в подворотнях мерещатся…
– Так о чем это я? – продолжил друг, одновременно рассматривая что-то на улице. – Ага, вспомнил: об одном лузере, который удумал в кои-то годы пошутить…
Вступать в прения, чтобы выяснить, кто из нас больший лузер я не собирался. Пусть себе болтает…
– Поставлю вопрос по-другому, – продолжал разглагольствовать Вася. – Чем гипотетически лично мне грозит ночной визит давешних бандитов? От которых, как меня убедил один товарищ, даже запирать двери бесполезно. Особо ничем, в принципе. В худшем случае на меня истратят еще одну сонную пулю, чтоб под ногами не путался. А к нашему угрюмому фаталисту у них будет серьезный разговор… Раз он не понимает, что дядя Вася по сути единственный, кто в силах хоть чем-то помочь этому любителю эпистолярного жанра! Так что, Дима, брось ерепениться и кочевряжиться (перлы-то какие подобрал из своего "Словаря устаревших слов"!) и будь паинькой. А то научился старшим зело борзо отвечать…
"Так-то "дядя Вася" прав. В принципе безобидная записка по стечению обстоятельств стала просто шедевром глупости, – мысленно согласился я. – Но с какого перепугу он думает, что его эта проблема не касается? Сейчас я глазки-то ему раскрою…" Вслух я, как можно спокойнее, сказал следующее:
– Как бы там ни было, мы в одной лодке, дорогой друг… Вася, неужели ты до такой степени наивен, что думаешь отделаться очередной дозой снотворного? Бандиты в курсе, что подвал мы грабили вместе. А что записка подписана моим именем, по большому счету неважно… Пока один, как ты говоришь "лузер" писал, другой, якобы не "лузер", с жадностью набивал карманы драгоценными желтыми шариками. Не знаешь, кто бы это мог быть, а? К сему добавлю: в преступных сообществах, к сонму которых несомненно относится шайка контрабандистов Звездного Янтаря, часто главенствует закон волчьей стаи. Кто сильнее, тот и прав; тому больше, у кого толще. И так далее… Так что бандиты вряд ли поверят, что такой крепыш как ты, Вася, не захапал львиную долю сокровищ. А тщедушному подручному, сявке на побегушках, – картинно я ткнул себя пальцем в грудь, – одного-двух самородков и "большого человеческого спасиба" за глаза хватит! Нечего "шестерок" лишний раз баловать… Так?
Василий призадумался… Не ведаю, к каким умозаключениям он пришел, но результат ему категорически не понравился. У Васи от неприятностей почему-то первыми реагирует руки. Дергаются, как лягушачьи лапки под током. И в который раз друг ни на йоту не нарушил стереотипа. Неуловимое глазу движение – и кулак, описав замысловатую дугу, с жутким треском врезается во что-то твердое.
Мир праху твоему, аптечка! Ты могла еще долго висеть на стеночке у окошка, и возможно, спасти кому-то жизнь… Увы! С одного удара коробочка с красным крестом разбилась вдребезги! Медицинские причиндалы, всякие там мази-шприцы-таблетки, – так и брызнули разноцветным фейерверком по всей комнате…
– Это что же получается? Теперь из-за твоей писанины дяде Васе бакенбарды могут нехило взъерошить? – после затяжной паузы прокомментировал друг чисто риторическим вопросом акт уничтожения казенного имущества.
– В принципе так… Уж извини, я всего лишь заострил твое внимание на вполне очевидных фактах, – развел я руками. – И вовсе ни к чему было крушить аптечку. Нагрянут бандиты, а у нас в случае чего и палец перевязать нечем…
Скривив пухлые губы, Вася пристально на меня посмотрел и сказал: