Звездочка моя!
Шрифт:
Конфетка уже устала фотографироваться, няня (не Клаудия, а другая, то ли Рианна, то ли Агнешка, то ли Хильке) села ее кормить, и целых двадцать минут я могла играть одна. Моего медвежонка звали Пушинка (она девочка), и в семье медведей она всегда была самой младшей, зато в кукольном доме она быстро повзрослела и превратилась в миссис Пушиху, гордую хозяйку миниатюрного особняка. Я сделала ей фартук из кусочка ткани, и она суетилась по хозяйству, прилежно вытирая лапкой пыль.
Как только Конфетка поела, переоделась и снова была готова фотографироваться, я с большой неохотой отправила миссис Пушиху отдыхать в спальню и позировала на полу с сестрой, изо всех силой стараясь быть обаятельной. Но у меня ничего не получалось. Я все время забывала про зубы, склоняла голову набок
Когда наконец съемка закончилась и фотограф с ассистентом начали убирать все эти странные белые листы и серебряные экраны, а также бесконечные камеры, треноги, батарейки и провода, я вновь села возле кукольного домика. Я разбудила миссис Пушиху, и она с несчастным видом обошла каждую комнату, поцеловала каждый набалдашник у кровати, шерстяной край каждого коврика и все круги на плите. Она даже присела рядом с унитазом и тоже его поцеловала.
— Что она делает? Ее тошнит? — спросил Марк, подсев ко мне.
Я вспыхнула, испугавшись, что он решит, что я наказываю медведя.
— Она прощается с домом, — прошептала я.
— Она больше не хочет там жить?
— Это самый настоящий дом ее мечты! — ответила я, и он рассмеялся.
— Тогда скажи ей, что она может там остаться. Кукольный домик твой.
— Вы серьезно?
— Мы сначала хотели взять его напрокат, но аренда встала бы гораздо дороже, поэтому пришлось купить. А теперь что, тащить его в студию? Не вижу смысла. Так что, конфетка, оставь его себе.
На долю секунды у меня сдавило желудок, и я решила, что он хочет подарить домик не мне, а младшей сестре.
— Я не Конфетка, я Солнце! — упавшим голосом сказала я.
— Я знаю, дорогая. Я всех так называю. Тем более что ты настоящая конфетка!
И он нежно коснулся кончика моего носа.
Марк мне очень понравился. Я потом часто представляла, что мы живем вместе в бело-розовом домике, а миссис Пушиха служит у нас экономкой.
Мама купила мне двух кукол в новый домик, но они мне совсем не понравились. У них были фарфоровые головы и неподвижные тела из белой ткани. Сидеть как следует они не умели, и мне приходилось их чем-то подпирать либо класть на пол, будто они внезапно упали в обморок. Наряды у них были викторианские: дама в фиолетовом платье с кринолином, а ее кавалер в темно-сером сюртуке и брюках в тонкую полоску. Мама сказала, что я должна их назвать Викторией и Альбертом. А мне этого совсем не хотелось. Поэтому куклы стали нравиться еще меньше, и я перестала с ними играть. В ночных кошмарах мне являлись двухметровые великаны с разрисованными кукольными головами и немигающим взглядом, готовые прибить меня одним движением туго набитой руки. В итоге я отправила Викторию и Альберта в ссылку на самое дно ящика для носков и трусиков.
Я пригласила в кукольный домик медвежонка побольше, чтобы миссис Пушиха не скучала. Его звали мистер Толстопятый, это был пузатый медведь с широкой улыбкой, он любил рассказывать всякие байки, особенно пропустив стаканчик, который я наливала ему из кукольной фляги.
Я решила, что миссис Пушиха и мистер Толстопятый хотят детей, и я дала им крошечную китайскую киску по имени Ням Ням, которая всем махала лапкой, потом Балетку, розовую стеклянную лошадь, и еще малышку Арахису, которую я специально сделала из розового пластилина.
Мама страшно разозлилась, увидев, как я играю с новой семьей:
— Ты зачем забила этот чудный кукольный домик мусором? Я купила тебе подходящих кукол. А это что? Это же не куклы! Они не смотрятся вместе! Они все разного размера! Да еще и пластилин! Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты с ним играешь, потом от него везде пятна.
И она чуть не раздавила Арахису в руке.
Я ответила, что мне стыдно, я вела себя глупо, и выставила из домика всю семью. Но как только мама
Прошло несколько лет, а они все до сих пор живут в кукольном домике. У меня появились новые куклы, маленькие и крепкие, с улыбкой на лице, пять крошечных фетровых мышек, все в разных костюмчиках, но все они только друзья и родственники моей медвежьей пары. В доме теперь намного больше мебели: кровать с пологом на четырех столбиках и к ней набор простыней из розового шелка, потом еще телевизор, малюсенькая птичка в белой клетке, в каждой комнате ковры, на стенах картины, на всех окнах занавески, но та мебель, которая была с самого начала, все равно моя любимая. У миссис Пушихи теперь целый набор кастрюль, и обед она подает в специальных миниатюрных тарелках с узором из ивовых листочков. У мистера Толстопятого на диване бархатные подушки с маленькими кисточками. У Ням Ням, Балетки и Арахисы в комнатах полно малюсеньких игрушек, и есть даже миниатюрный кукольный дом. У него крючок сбоку, и его можно разложить. Там живет точная копия моей семьи, я вылепила ее из пластилина, у них тоже есть кукольный домик-крохотулька. Я часто представляю, как в той крохотульке еще кто-то и еще один дом, не больше крошечки, а внутри него — еще и еще, и так до бесконечности, пока не закружится голова.
Кукольный дом — моя любимая игра, хотя я, наверное, уже слишком взрослая для кукол. Конфетка тоже хотела с ним поиграть, как только научилась ползать, но вместо игры только жевала мебель. Она даже как-то раз чуть Арахису не проглотила.
Я хотела ее отвлечь, но она еще сильней тянулась обратно. Домик теперь ей стал вместо опоры, она все время хваталась за козырьки окошек и ломала их. Однажды я не выдержала и шлепнула ее по цепким пальчикам. Это увидела мама и раскричалась: я плохая сестра, ревнивица, эгоистка, я должна делиться игрушками с Конфеткой! А я была готова отдать Конфетке любые свои игрушки, но только не кукольный дом. Я перетащила домик в шкаф и закрыла дверь, чтобы Конфетка не достала.
И хорошо, что больше я его оттуда не вытаскивала, потому что Ас, научившись крушить вещи, превратился в настоящий ураган. Только на этой неделе он сломал все мои фломастеры и оторвал голову Суме, самой большой медведице.
Но в закрытом шкафу мой Город-Гардероб в полной безопасности. Я открываю дверцы, только когда Ас и Конфетка уйдут гулять или лягут спать. Из обувных коробок я сделала еще три домика, склеив их вместе, и мебель туда тоже сделала сама. А еще из деревянных блоков я соорудила высотку с квартирами. Но после того как случилось несколько ужасных катастроф, мне пришлось склеить эти блоки, и на это дело у меня ушло несколько тюбиков клея.
У меня есть еще целых два магазина. В одном продаются хлопья на завтрак, баночки варенья и даже выпивка в бутылочках и самая разнообразная готовая еда из пластилина. Другой магазин торгует джинсовой одеждой, там целая куча курточек и штанов, которые я сшила из старого комбинезона. Еще у меня есть ферма, на которой можно купить свежие молоко и яйца, а еще гараж, и в нем целая коллекция изящных машинок. Втайне от всех я собираю деньги на замок, хотя не представляю, как я туда его запихну.
Я никому не рассказываю о Городе-Гардеробе. В школе решат, что я ненормальная. Свою школу я ненавижу. Я уже ходила в четыре разные школы, и почти все они были ужасные. Мне нравилась моя предпоследняя школа, когда нам задавали домашнее задание, а в Риджмаунт-хаус, где я учусь сейчас, мне совсем не нравится: там никаких правил. Даже к урокам не надо готовиться, если ты не в настроении. Ученики там в основном валяют дурака. А я туда не вписываюсь. И меня все терпеть не могут. Зовут Уродиной. И я там ни с кем не дружу.