Звездочка
Шрифт:
— Не захотят, обещаю.
— Но вдруг?
— Не будет такого! Они не причинят тебе вреда.
— Но они всегда этого хотят. Всегда!
И так бесконечно. Им уже нужно было выходить из дому, а Джерри не мог с уверенностью сказать, что ему удалось ее убедить. И тогда он привел последний довод:
— Так, забудь все, что я говорил. Все просто: я очень разозлюсь, если ты меня не послушаешь. Разозлюсь и расстроюсь.
— Почему?
— Потому что… у нас будут большие проблемы, если ты выкинешь что-нибудь этакое.
— Ты хочешь защитить Больших, — обвинила его Терез, немного помолчав.
— Думай что угодно.
Джерри пришлось клянчить пропуск в студию Четвертого канала, но в итоге он его получил, ведь организаторы не впервые сталкивались с тем, что конкурсанты хотят привести с собой родню или друзей. Джерри пообещал, что не будет путаться под ногами.
Во время репетиции он сидел у самой сцены и слушал, как Терез поет под специально записанную для нее минусовку. Как и всегда, от ее голоса мурашки бежали у него по телу. Казалось, все в студии бросили свои дела на те три минуты, что звучала песня.
Затем Терез стали учить, как обходиться с камерами. Джерри искусал все ногти от волнения, наблюдая за хореографом, который осторожно взял девочку за плечи и развернул ее в нужном направлении. Терез одеревенела от этого прикосновения. Джерри чуть не вскочил со стула, чтобы предложить самому показать девочке, как нужно стоять, но молодой хореограф — парень нетрадиционной ориентации, как рассудил Джерри, — так плавно и мягко двигался, что Терез, по всей видимости, не восприняла его как угрозу.
Какие именно инструкции ей давали, Джерри не слышал, но видел, что Терез внимательно слушает, а потом смотрит в камеру. Во время исполнения песни она правильно двигалась по сцене и обращалась с камерами, значит урок был усвоен.
Объявили перерыв на обед. Терез молча приняла тот факт, что сидеть за одним столом с другими участниками и поглощать детское питание она не сможет. «Все не так уж плохо», — начал думать Джерри, глядя, как сестренка приспосабливается к новой ситуации.
После обеда появилась костюмер. Оглядев наряд Терез критическим взглядом, она исчезла и вскоре вернулась со сверкающим серебристым платьем и, отдав его Терез, велела ей переодеться. Девочка послушно отправилась в раздевалку. Костюмер, видимо, зацепилась за название песни, которую предстояло исполнить конкурсантке, и подобрала что-то среднее между скафандром и вечерним платьем. Терез оно не слишком украсило, но девочку это абсолютно не заботило.
За час до начала прямого эфира их отправили в гримерку. Джерри с Терез долго вели по лестницам и коридорам, пока они не оказались в большой комнате с восьмью пустыми парикмахерскими креслами. Молодая женщина с копной светлых волос сидела перед зеркалом и листала журнал, а пышнотелая негритянка примерно одних лет с Джерри протирала пол шваброй. Блондинка поднялась им навстречу, произнесла: «Добро пожаловать» и, не глядя на Терез, протянула ей руку. Девочка не ответила на приветствие, и тогда Джерри шагнул вперед и пожал блондинке руку. Ладонь была узкая и прохладная, а на запястьях болталось много браслетов. Глубокий вырез блондинки позволял любоваться ее грудью — двумя ненатурально упругими шарами. Джерри подумал, что блондинка должна бы ему понравиться, но никаких особых чувств она у него не вызвала.
Терез села в кресло, а Джерри встал рядом. Тогда блондинка указала ему на стул в углу и сказала:
— Было бы здорово,
Уборщица поймала на себе взгляд Джерри, развернулась к нему и ответила заразительной улыбкой. Он почувствовал себя идиотом, когда уголки его губ приподнялись сами собой. Смутившись, Джерри уставился в пол, а затем поднял глаза и посмотрел на себя в зеркало.
«М-да, тот еще видок».
Он выглядел как престарелый ловелас. По случаю съемок он зачесал волосы назад, приподняв их немного надо лбом. В сочетании с пышными бакенбардами, которые он никак не решался сбрить, эта прическа превращала его в потрепанного Элвиса. Одутловатое лицо, темные круги под глазами и распухший с годами нос — удивительно, что кто-то захотел подарить такому типу улыбку.
Вдруг в зеркале что-то блеснуло, и дальше все произошло очень быстро. Гримерша решила, что Терез не нуждается в макияже, и сосредоточилась на волосах девочки, длинных, светлых и вьющихся.
В зеркале сверкнули ножницы: одной рукой гримерша собрала волосы Терез, а другой собиралась отрезать часть хвоста, направив ножницы к шее девочки. Если бы Джерри заметил это мгновением ранее, он бы сумел все предотвратить, но он отвлекся, и теперь было уже поздно.
Зарычав, Терез рванулась в сторону, отчего кресло резко сдвинулось и одна из его ножек заехала блондинке по щиколотке. У гримерши перехватило дыхание от боли, и она свалилась на пол. Спустя мгновение Терез набросилась на нее и вырвала ножницы из рук.
Джерри только успел привстать со стула, а Терез уже занесла ножницы над головой гримерши, готовясь вонзить их в нее. К счастью, в комнате был человек, чья реакция оказалась быстрее, чем реакция Джерри. Темнокожая рука схватила запястье Терез. Одним рывком уборщица подняла девочку с полу и усадила обратно в кресло.
— Деточка, ты рехнулась?
Отняв у Терез ножницы, уборщица швырнула их на туалетный столик и осталась стоять за спиной у девочки, положив руки ей на плечи. Когда Джерри подбежал к сестренке, его поразило ее выражение лица: смесь испуга с удивлением. Голубые глаза Терез были широко распахнуты, рот полуоткрыт.
— Спасибо, — тихо сказал Джерри. — Спасибо огромное.
— Да ладно, — ответила уборщица с сильным американским акцентом. — А что с ней такое?
Сжав плечи Терез, она повторила свой вопрос:
— Что с тобой? Ты так сильно нервничаешь, да?
Терез молчала, уставившись в зеркало на это странное, нависающее над ней существо.
Гримерша поднялась с полу. У нее явно тряслись коленки.
— Какого вообще черта! — заорала она. — Вы тут все с ума посходили? Почему я должна это терпеть?