Звёзды — холодные игрушки

Лукьяненко Сергей

А еще я не мог позволить себе даже каплю любви и нежности. Потому что они стали тут оружием. Безотказным и смертоносным.

— Я ни капельки на тебя не сержусь, — сказал я.

И это было тем, что надо. Мальчик улыбнулся, вытягиваясь под древним гарпуном, которым предки Геометров дубасили местных китов.

Я пошел наверх.

Интернат просыпался. Я слышал легкий шум за дверями, возню, сонные вопли. Кто-то проснулся, кого-то будили. Нормальный ребячий гомон. Ну неужели этот уютный мирок хуже Земли? Зачуханных

детишек, вечно пьяных взрослых, школ, в которых учат ничему, профессиях, которые не приносит радости?

Хуже. Если позволю себе усомниться в этом — я обречен.

Как и мечтал Андрей Хрумов я стал мерой в себе. А эталон свободен от сомнений. Метр или килограмм — они не зависят от мечтаний продавцов или претензий покупателей.

Не нравится мне мир Геометров!

Значит надо идти дальше. По их следам, сквозь изнанку пространства и небо, лишенное звезд. Пока ночь не вспыхнет миллионом холодных искр. Пока мир Тени, обративший в бегство Геометров, ни даст мне ответ.

Что служит мерой, когда отказал разум и предало сердце?

— Радостное утро, Пер!

Я приветливо улыбнулся молоденькой девушке, выходящей из своей комнаты. Она была Наставницей, но на меня смотрела с уважением и неловкой жалостью. Как же. Ведь Пер оплошал. А она подобных ошибок совершать не намерена. Еще недавно мозги промывали ей, теперь славная эстафета принята.

— Радостное утро… э…

— Лори. Наставница Лори.

Коротенькая юбка. Кусок материи, обмотанный вокруг груди — они называют это женской лентой. Черная коса. На Земле ей поглядывали бы вслед, но скорее из-за симпатичности, а не из-за странностей в одежде. На мой взгляд — слишком плотненькая, но о вкусах не спорят.

Знакомился с ней Пер вчера, или, все же, не успел?

— Я хотела вас позвать на завтрак, — сказала девушка. — Вы проголодались?

— Немножко.

Куалькуа в моем теле, наверняка, был другого мнения. А может быть, и нет. В конце-концов, Ник Ример был куда массивнее Наставника Пера. Куда-то же должна была деться лишняя плоть?

— Идемте ко мне?

В ее поведении не было ни капли эротики. Ни потому, что Наставник Пер слишком стар. Просто — не принято. Не нужно.

Отвлекает от Дружбы.

Комната Лори была поуютнее моей. Тоже ребячьи фотографии на стенах, но их куда меньше, и двух десятков не наберется. И множество разноцветных вязанных ковриков — раскиданных на полу, развешанных по стенам, прикрывающих кровать.

— Очень красиво! — честно сказал я. Лори расцвела:

— Правда, Пер? У меня слабые способности, но я стараюсь…

Присев за стол я молча наблюдал, как девушка готовит завтрак. Две чашечки, наполненные из пластикового кувшинчика горячим кофе. Горстка крошечных лепешечек, посыпанных мелко нарубленной зеленой травой. Кусочки мяса в двух фарфоровых плошках.

Мясо у них искусственное,

как я успел понять. То ли выращено в чанах, то ли синтезировано. Геометры не убивают животных ради пропитания.

— Мы очень переживали за вас, Наставник Пер, — сказала Лори. — Мы все понимаем ваше горе.

Я кивнул, набрасываясь на еду. Не знаю, как Куалькуа, а я — и впрямь проголодался.

— Скажите… если это не очень тяжело для вас… подопечный Ник Ример неизлечим?

— Абсолютно, — поглощая лепешки с мясом отозвался я. — Никакой надежды.

— Простите, Пер…

— Ничего, ничего, — излишне бодро сказал я. — Всякое бывает.

Зря, наверное, я веду себя так цинично. Лори посмотрела на меня с легким испугом. Но меня уже понесло.

— Он всегда был сложным подопечным, — зло сказал я. — Стишки писал, не имея к тому ни малейших способностей. Лазил из окна, вместо того, чтобы готовиться к новому счастливому дню. Спорил со мной, мог разреветься или замолчать, вместо того, чтобы признать ошибки. Сложнейший мальчик! И когда он потерял память, а с ней все вложенные мной навыки — печальный итог был закономерен!

Ну?

Девчонка, у тебя ведь умные глаза! Ты плетешь коврики, хоть это и не твое призвание. Скажи старому Наставнику, что он не прав!

Или, хотя бы, промолчи!

— Не переживайте, Пер, — она коснулась моей руки. — Никто не в силах справиться с подобной ситуацией.

Они непробиваемы.

— Вы возьмете новую группу, — ласково сказала Лори. — И вырастите новых подопечных, которые искупят вину Римера.

— Так и поступлю, — согласился я, с натугой проглатывая последние куски мяса.

Бежать. Надо бежать отсюда. Пока не оттаял сугроб под окнами, пока Гибкие Друзья не сознаются, что Ник Ример ушел живым, проявив сверхчеловеческие способности.

Если есть хоть малейшая возможность — я должен пройти по пути Геометров в обратную сторону. Вернуться в ядро галактики, куда не дотягивались даже Сильные. Найти Тень.

Вдруг мне повезет, и это станет спасением?

— Еще лепешечек? — спросила Лори. Меня слегка передернуло от ее ласкового голоса. Поваром бы тебе быть, девочка. А еще лучше — замуж выйти, нарожать детей, и воспитывать их самостоятельно, балуя пирожками и сдобными булочками.

— Нет, спасибо.

Я поднялся, посмотрел в окно. Мело безжалостно. Вился снег, колотя в стекло. Слабый солнечный свет теплился за тучами, но толку от него не было.

— Кто-то заказал непогоду… — задумчиво сказала Лори.

— Это я. Вот… решил для урока. Для урока плохой погоды.

— Да, интересное решение, — согласилась Лори. — Вы уже выбрали себе подопечных?

— Нет.

— Возьмите третью младшую группу, Наставник Пер!

— Хорошо, — согласился я. Не все ли равно, кто будет за мной числиться? Задерживаться я не собираюсь.