Звёзды со вкусом красной икры
Шрифт:
– И вот потом, когда подписчиков на канале стало больше ста тысяч, со мной связался кент из Минска и предложил записать клип на студии.
– Это Жора, да? – спрашивает у «зайки» «кожанка».
– Да, Жора.
Этот господин (автомеханик, как я уже выяснил) постоянно переспрашивает у Кристиночки какие-то малозначительные детали из-за чего расшифровка записи у меня завтра займёт минут на сорок больше, чем обычно.
– Чё думаешь делать дальше, пойдёшь на ТВ?
– Нет, думаю останусь в формате Ютуба. Всё-таки там я чувствую творческую свободу, могу оставаться собой и писать то, что мне нравится.
– Сколько ты заработала за прошлые полгода?
Кристинка тушуется.
– Ой, ну я не считала. Если с рекламой… Тысяч восемь.
– Долларов?
– Хмх, естессно, – поддакивает автомеханик.
– Альбом выложишь на Apple Music?
Молчание. Общение с этим поколением вкусивших успеха 20-летних торчков доставляет мне неземное удовольствие. В кавычках, разумеется. Я не понимаю их, они не втыкают в меня. Наше издание позиционирует свою целевую аудиторию как «20-25», поэтому мне особенно тяжело. Я хочу как Кира («это временно, я развлекаюсь»), но не могу. Захвачен в плен Интернетом и порабощён его трендами.
Нет, вообще интервью получается. Со скрипом, но оно выходит. Для той аудитории, для которой оно предназначено, всё каеф. Можно даже этого барана прямо так и вставить с его идиотскими уточнениями. И заголовок наклёвывается: «Кристинка о себе, просмотрах, траблах и славе (+вся правда о ней и бойфренде)». Не, херня какая-то. Отдаёт журналами Cool и «Один дома», которые из сидящих в этой кофейне помню только я.
– Блиц. Кофе или смузи?
– Смузи.
– Монеточка или Гречка?
– Обе безголосые.
– Греция или Испания?
– Италия.
– Пройтись пешком или проехаться на машине?
– Машина, конечно (Сеня расцветает и непроизвольно смотрит в окно, где блестит лаком его чёрная «бэха»).
– И последнее. Узнав, что завтра твой последний день, что ты сделаешь?
– Я возьму все деньги, выйду в центр и устрою дождь из бабла, а сама буду голая лежать в ванной из шампанского.
Больная что ли?
Педаль в пол
Бросаю Насте интервью ближе к обеду. Она вызывает к себе. Значит, что-то не так, когда всё хорошо редакторки отделываются коротким «ок». Если разговор долгий и нудный, зовут к себе, чтобы не печатать долгие пассажи.
Я присаживаюсь. Настя вздыхает и смотрит мне прямо в глаза:
– Интервью, конечно, своевременное, но никакое. И дело не в тебе, а в ней, конечно. Надо бы его немного облагородить.
Я не понимаю о чём речь. Точнее, делаю вид, что не понимаю:
– Настя, ты осознаёшь, что без нас они – никто? Что это мы четвёртая власть над их судьбами, узнаваемостью и лайками? Она нам даже не платит, так пусть все видят, какая она дура.
– Ты ошибаешься, Толя. Тебе, как человеку, который пришёл в журналистику не с парадного входа, это простительно. Просто времена изменились. Газета или сайт не оказывают сильного влияния на персону либо оказывают всё равно ей на пользу. Просто потому, что одинаково много стало и тех, и других. Власть над умами девальвирована. Иногда даже не ты им нужен, зачем, а они тебе. У них Ютуб, Инстаграм, телега, подписота, а ты кто? Охочий до чужих грязных трусов журналист или копирайтер-переписчик? Не напишешь ты, напишут другие. И притом напишут лучше.
Умная она всё-таки, Настя. Хороший редактор, но всю её полезность я пока не могу до конца понять по той простой причине, что влез в журналистику через задний проход и блат.
– Сделай, чтобы было красиво, а? – улыбается Настя.
Я соглашаюсь и понуро бреду на своё место, провожаемый взглядом Оли.
…Это было, кажется, в середине июня. Я тихонько скроллил журналистские вакансии, пока моя начальница Елена читала экспортный договор. Закрывая окошко, я шумно вздохнул.
– Чего стонешь? – спросила Лена.
– Да вот, хорошая вакансия есть для автора статей, но нужен или опыт работы, или образование.
– А что за контора?
Я назвал.
– Я знаю человека оттуда. Он работает кем-то вроде замдиректора. Если хочешь, могу познакомить.
После этой фразы моя жизнь изменилась навсегда. Было ещё много технических моментов. Вначале резюме. Затем собеседование в здании напротив дома, где живёт Андрей, что я расценил как добрый и многообещающий знак. Потом тестовая статья про пароварки. В общем, всё пришло к тому, что 30 июля 2012 года вышла моя первая статья на сайте. А подработка на агрегаторе интернет-магазинов, помогающем покупателям совершать хорошие приобретения, растянулась на долгие три с половиной года.
Так я и попал в интернет-журналистику. Для кого я потом только не писал, иногда даже (страшно сказать) бесплатно. Обзоры, расследования тайн и загадок, трэвел-гиды, продвижение изотонического напитка, садово-огородный портал, новости для президентской администрации. Нельзя точно подсчитать, сколько звёзд на небе, сколько песчинок на пляже и сколько символов я воспроизвёл на цифровой имитации бумаги.
Мои воспоминания прерывает Валера. Я вчера корячился ради этих 50 баксов до часу ночи. Почти дописал, но ещё нужны выводы и самостоятельная вычитка. Пишу Валере в Viber, что всё под контролем и сажусь добивать выводы. Интервью с Кристинкой остаётся преть на рабочем столе. Я едва успеваю написать что-то для нашего сайта и прошу Глеба прикрыть. Тот соглашается и перебивает новостями ленту. Вроде всё хорошо, всё чудесно.
Скидываю окончательный вариант Валере. Самый тревожный час в жизни любого журналиста – вычитка редактором или заказчиком, вашим рабовладельцем. От напряжения я начинаю пристукивать кроссовком. Светка поднимает глаза, но я показываю ей – всё ок. Чтобы расслабиться, начинаю сочинять ответы Кристинки. Получается почти роман. Тут отвечает Валера: «норм, беру». Я смотрю на часы. Стучит в телегу Настя. Я отвечаю что-то про вдохновение и обещание доделать завтра. Она отделывается коротким «ок», что потенциально отодвигает мои замредакторские амбиции. А у вас так не бывает: вроде не видишь человека, но чувствуешь его эмоции даже будучи разделённым несколькими слоями гипсокартона?