Звонок после полуночи
Шрифт:
Либерман тряхнул головой:
— Ник, мне нельзя было даже просто говорить с тобой. Я слышал, что ты стал печально известен. Так что перед тем, как я что-то скажу, поведай мне, что у тебя за интерес в деле Фонтейна.
— Что ж, назовем это нарушением моральных норм.
— Каких норм?
— В данный момент Сара Фонтейн находится у меня в номере и размышляет, вдова она или нет. Я думаю, что ее муж жив. Но наши люди твердят, что он мертв и что мне нужно выразить вдове мои соболезнования
— Так почему бы тебе не пойти легким путем и сделать то, что тебе говорят?
— Я не люблю, когда мне лгут. И особенно не люблю, когда мне приказывают закрыть глаза на ложь. Если есть какая-то причина, чтобы держать Сару Фонтейн в неведении, то я хочу ее услышать. Если она действительно веская, тогда я оставлю это дело в покое. Сара очень мучается, и, я думаю, она имеет право знать правду.
Либерман вздохнул:
— Опять сражаешься с ветряными мельницами. Ты знаешь, что мы тебя здесь так и называем? Дон Кихот. Ник, лучше подумай, что будет лучше для тебя, и поезжай домой.
— Так, значит, ты мне не поможешь.
— Нет. Не то чтобы я не хотел. Просто у меня нет ответов на твои вопросы.
— Скажи, почему вместо тебя в полицейский участок приехал Поттер?
— Хорошо, об этом я тебе расскажу. Сегодня утром мне позвонили сверху, сообщили, что делом будет заниматься Поттер, и сказали не вмешиваться в это.
— Позвонили сверху? Насколько сверху?
— Давай остановимся на том, что это очень высоко.
— Как организовали освобождение Сары?
— Полагаю, через британцев. Должно быть, кто-то кому-то что-то шепнул.
— Через британцев? — нахмурился Ник. — Так, значит, это не совместная работа?
— Делай выводы сам. — Улыбка Либермана выдала его согласие.
— Почему Рой Поттер занимается этим делом?
— Кто знает. Очевидно, ЦРУ очень заинтересовано в этой вдове. Даже от тюрьмы ее спасло. И поскольку Поттер лично занимается сбором информации, я предполагаю, ставки очень высоки.
— Ты просматривал дело Фонтейн? — спросил Ник.
— Мельком. А потом меня отозвали.
— И что ты думаешь?
— В обвинении в убийстве слишком много пробелов. Опытный адвокат разнес бы его в пух и прах.
— А что ты думаешь насчет смерти Джеффри Фонтейна?
— Она неубедительна.
— И это замалчивается. Ты что-нибудь знаешь об Ив Фонтейн?
— Не очень много. Год назад она купила дом, жила в уединении, большую часть времени проводила вне Маргейта. Но я уверен, что тебе известно гораздо больше. Ты говорил, вдова сейчас у тебя в номере?
— Да. В стареньком отеле с вкусной едой.
— А, «Кенмор», — протянул Либерман с пустым выражением лица. — Какая она?
На мгновение Ник задумался.
—
— Я видел ее паспортное фото. Она показалась мне довольно… неприметной.
— Она многим такой кажется.
— Могу я спросить, какой у тебя интерес в этом деле?
— Нет.
— Ты, как всегда, прямолинеен, — улыбнулся Либерман. — Слушай, Ник, я правда больше ничего не знаю. Если станет известно что-то еще, я тебе позвоню. Как долго ты будешь в «Кенморе»?
Ник поднялся:
— Наверное, несколько дней. А после этого я не уверен.
— А Сара Фонтейн? Она будет с тобой?
Ник не знал, что ответить. Если бы от него это зависело, Сара бы полетела назад в Вашингтон. Лишь от одной мысли, что Сара сейчас одна в его номере, Ник начинал нервничать. Хозяйка «Кенмора», старая знакомая Ника, уверила его, что ее сыновья, двое здоровых мускулистых парней, уладят любую проблему. Но Нику все равно не терпелось скорее вернуться. Ужасная смерть Ив Фонтейн тяготила его.
— Если Сара решит остаться в Лондоне, — сказал Ник, — тогда я буду рядом.
Они пожали друг другу руки. Рукопожатие Либермана было, как обычно, крепким и уверенным. Ник чувствовал, что такому человеку можно доверять.
— Кстати… — Ник уже стоял у двери, — ты когда-нибудь слышал о ком-то по имени Волхв?
Лицо Либермана осталось абсолютно спокойным. Не изменилось и выражение его голубых глаз.
— Волхв? — переспросил он. — На языке Библии это слово еще означает «мудрец».
— Нет. Я говорю о кодовом имени.
— Никого с таким именем не помню.
Ник остановился на пороге:
— И последнее. Не мог бы ты передать кое-что Рою Поттеру?
— Конечно. Только воздержись от крепких выражений.
— Скажи, чтобы он отозвал своих легавых. Или хотя бы приказал им лучше маскироваться.
Впервые за весь разговор Либерман нахмурился.
— Я передам, — сказал он. — Но на твоем месте я бы убедился, что преследователи точно из ЦРУ. Потому что если это не так, то ребята могут оказаться весьма неприятными типами.
— Еще более неприятными, чем парни из ЦРУ? — спросил Ник. — Я сомневаюсь.
Когда Ник вернулся в свой номер, Сара уже крепко спала. Она была одета и лежала на кровати возле окна. Ее голова покоилась на подушке, очки упали на пол. Рука Сары свисала с края кровати, как будто во сне она все еще пыталась их найти. В окно заглядывало солнце, ярко освещая медно-красные волосы Сары.
Некоторое время Ник стоял у кровати и смотрел на женщину в мешковатом свитере и невзрачной серой юбке. Либерман сказал, что Сара ничем не примечательна.