Звуки флейты
Шрифт:
— Но почему вы так решили?! Что вы знаете о нем? А если знаете что-то такое, о чем не знаю я, то почему не расскажете?
— Я боюсь, что вы не поверите мне, и не хочу быть голословным. Ведь с Патриком вы знакомы уже несколько лет, а со мной… Впрочем, чтобы кого-то узнать, не всегда требуется много времени.
Кэрол не выдержала его напряженного взгляда и отвела глаза. Да, она знакома с Полом совсем недавно, но за это время он успел так много сделать для нее! Разве есть у нее основания не доверять ему? В смятении Кэрол повернулась к Сэю, который слушал их с интересом и очень серьезно.
— Я всегда хотела с вами познакомиться, мистер Дадзай, — призналась она робко. — Ведь вы — одно из последних звеньев, связывающих меня
Взгляд старика смягчился. Казалось, он вспоминал прошлое.
— Ты похожа на мать. У тебя такие же честные глаза.
Кэрол смутилась.
— Но я думала, что если она…
— Обманывала твоего отца? Со мной?
Кэрол покраснела.
— Ну, вообще-то это не мое дело, — неловко пробормотала она. — То, что происходит между мужчиной и женщиной, касается только их двоих…
Сэй кивнул.
— Да. Но ты ее дочь, и тебе следует знать правду. Я перечитал старые письма. Вспомнил старые легенды. Я не хотел, чтобы ты приезжала сюда не потому, что боялся напоминаний о твоей матери. Я не хотел, чтобы после ее смерти распространялись вздорные слухи.
Кэрол никогда не видела такой глубокой печали в глазах мужчины. Она наклонилась и дотронулась до его руки.
— Вы можете ничего не говорить мне. Вы не обязаны!
Но Сэй печально улыбнулся и покачал головой.
— В молодости я был женат, — начал он свой рассказ. — Жена была красивая, я очень ее любил. У нас родился сын, мальчик рос здоровым и сильным; он изучал искусство владения мечом. Потом началась война, всколыхнувшая все побережье. Мои торговые пути разрушились, нам надо было бороться, чтобы сохранить Хикари и выжить на черных рынках Востока. К несчастью, якуза [14] заинтересовались Хикари — остров показался им очень удобным для их собственного бизнеса. Мы сопротивлялись как могли, но их было больше. Они убили мою жену и сына. И тогда мое сердце умерло. И оставалось мертвым до встречи с твоей матерью. Она не была счастлива в браке, ее единственной радостью была ты. Но ребенок не способен заполнить жизнь женщины целиком. И твоя мать стала приезжать сюда. Мы говорили о многом. Она учила японский язык и практиковалась со мной. Она интересовалась искусством, я показал ей все коллекции Дадзаев. Мы доставляли друг другу удовольствие, не выразимое словами. Удовольствие ума, — добавил он, чтобы Кэрол поняла его верно. — Мне было за пятьдесят, а она — моложе, чем ты сейчас. Она могла бы быть моей дочерью. Я давал ей понять, что именно так и воспринимаю ее. Но через некоторое время я уже не мог думать о ней как о дочери…
14
Якуза— японская мафия.
Кэрол посмотрела на Пола. Он слушал очень внимательно и казался удивленным; было ясно — эту историю он слышит впервые. Так, значит, Сэй все эти годы хранил молчание. И только старая Этсу помнила и знала, что тогда произошло…
— А она никогда не думала обо мне как об отце, — вздохнул Сэй, покачав головой. Он тихо и горько рассмеялся. — Я был дурак и не заметил. Меня переполняло благородное желание относиться к ней достойно, но я был слеп к ее чувствам!
— А не можете ли вы мне сказать, что случилось в последний раз? — нерешительно спросила Кэрол.
Ей не хотелось задавать этот вопрос, но она понимала — если не спросит, будет жалеть всю жизнь. И Сэй Дадзай, кажется, решил рассказать правду, хотя она доставляла ему огромную боль.
— Я показал ей меч Такехиры, тот самый который ты так хочешь увидеть. Она восхищалась им больше, чем всем остальным. Я рассказал ей, как мой предок получил этот меч и какие легенды связаны с
Сэй замолчал. Кэрол и Пол тоже не говорили ни слова. Казалось святотатством вторгаться в эти мучительные и сладостные воспоминания.
— Потом я стал умолять ее остаться со мной. Я клялся защищать ее всей своей жизнью! Она плакала. До сих пор я чувствую соль ее слез на своих губах. Она рассказала, что муж постоянно насилует ее, добиваясь, чтобы она снова забеременела. А она мечтала избавиться от этого супружества, но сердце ее разрывалось: ведь у нее была маленькая дочь. Я не смог убедить ее остаться. Одна часть моей души бушевала, другая — достаточно умудренная — смирялась. Разрушать веру ребенка в родителей очень плохо. Мы не хотели, чтобы наша страсть обернулась несчастьем для тебя. Но я не мог отпустить ее просто так. Я дал ей цубу и сказал: мы две части одного целого: у меня — катана, у тебя — цуба. И они соединятся лишь в том случае, если соединимся мы.
Пол смотрел на родное лицо отца и не узнавал его. Он и прежде слышал эту фразу, но не понимал ее сути. «Часть моей души, потерянная для меня навсегда». Я, должно быть, слеп, горько подумал он. Как же я не понял правду до сих пор?!
— Но почему вы не хотели позволить мне привезти цубу и соединить их, Дадзай-сама? — очень мягко спросила Кэрол.
— Потому что нам с твоей матерью не суждено было соединиться в этой жизни, — проговорил он с болью. — Когда она уезжала, я отдал ей свой нож и наказал вонзить его в сердце мужа, когда он станет угрожать. Я поклялся, что привезу ее на Хикари и спрячу от закона, если такое случится. Когда она уехала, я сходил с ума. Шли месяцы, от нее не было никаких известий. Я посылал сыщиков выяснить, что происходит. Но муж увез ее куда-то, они путешествовали по свету, и, когда мои осведомители ее нашли, она рожала Кеннета. Вообрази мои чувства! Я не сомневался, что он насиловал ее. Может быть, она сказала ему о нас и его насилие явилось актом возмездия? А она ведь была его женой и чувствовала себя виноватой… Я оказался беспомощным, я не смог защитить ее и стал обдумывать, как убить этого человека. Но я знал: твоя нежная мать никогда не простит мне, если я это сделаю. И я вынужден был просто страдать. Но я послал к ней молодую женщину, чтобы она нанялась в служанки и я мог бы узнать, когда твоей матери станет совсем плохо. К сожалению, ей нужен был именно я, а я никак не мог пробиться к ней и помочь.
— Что вы этим хотите сказать? — спросила Кэрол.
В его рассказе звучала обреченность. Чувствовалось, что старик знает о трагическом конце ее матери что-то такое, что неизвестно никому.
— Я узнал, что твоя мать не выдержала и действительно рассказала мужу о своей измене. А после этого уже не могла сопротивляться ему ни в чем: он угрожал, что разведется с ней, заберет тебя и твоего брата в Соединенные Штаты, а ее оставит где-нибудь в Сингапуре. В тот вечер он был особенно взбешен и набросился на нее. А она, очевидно, не могла больше терпеть, достала мой нож и пыталась защититься.
— Защититься?! — удивленно воскликнула Кэрол. — Откуда вы знаете?
— Девушка, посланная мной, была на корабле. Она слышала шум борьбы. Видела нож, ранивший твоего отца, когда он, спотыкаясь, выбирался из каюты на палубу. Он объявил команде, что твоя мать перерезала себе вены. Твой отец был очень сильный мужчина, никто не осмелился противоречить ему. Девушка, посланная мной, ничего не могла сделать. Но она оставалась с твоей матерью до ее последнего вздоха, и та рассказала ей все. Последнее и единственное, о чем просила твоя мать, — позаботиться о детях и объяснить мне, что случилось.